Джокер
Шрифт:
встретилась с Ником взглядом и дух захватило от этой нереальной красоты, когда
хищник уже не контролирует себя, когда все планки сорваны. Бледный,
заостренные черты лица, подрагивающие, влажные от моих соков, губы. Я
коснулась их, и он захватил мой палец ртом, сверкнули заострившиеся клыки и я
надавила на один из них, вспарывая кожу, будоража и провоцируя зверя,
разорвать добычу. Подводя его к тонкой грани, где он будет сдерживаться и в то
же время безумствовать
его одержимости, испепеляющего желания забрать все что я могу ему дать,
забрать даже больше, жадно отнять меня саму. С ним, как на острие опасной
бритвы, каждое его прикосновение режет вены, вспарывает терпение, искушает,
совращает и резким контрастом он вдруг нежно ласкает, безумно нежно, настолько
трепетно, что внутри порхают бабочки, а потом снова сбрасывает в горячее
сумасшествие, превращаясь из чуткого опытного любовника в похотливое,
развратное животное. Нет предела его изощренной фантазии, каждая игра
утонченней предыдущей, каждая ласка острая и невыносимая. Я дразнила этого
зверя и никогда не знала в какой момент лопнет тонкая струна и он сорвется с
цепи, чтобы сожрать меня.
Сейчас я наслаждалась его голодом, зверь оскалился и жаждал драть меня на
части. Хочу его бешеную жажду и этот взгляд: «ты напросилась, я порву тебя,
малыш". Да, рви, не щади.
Ник лихорадочно дернул змейку на ширинке и резким толчком вошел в меня до
упора, глухо застонал и от разрывающей наполненности я вскрикнула, но пощады
не будет. Все. Я в его власти и он возьмет все что захочет взять, без сантиментов
и нежности, неистово и жестко. С каждым толчком я чувствовала
приближающийся ураган который сметет остатки разума. Ник яростно целовал
мои губы, прокусывая нежную кожу, переплетая свой язык с моим, вторя
хаотичным движениям его члена внутри меня, разжигая пожар, клокотание
голодной страсти. Закинул мои ноги на плечи, и я выгнулась навстречу, закрывая в
изнеможении глаза, чувствуя, как он сжимает мою грудь, касается твердых, до боли напряженных сосков, как целует мои икры, проводит по ним языком
продолжая вдалбливаться в меня с диким остервенением, такой горячий
огромный внутри, неистовый, разрывающий, дарящий боль и наслаждение.
Порабощающая властность, требующая беспрекословного подчинения его
желанию. Деспот, тиран, жестокий манипулятор, знающий, как заставить меня
орать от неудовлетворенного желания и молить о пощаде, которой не будет. Я
вскрикивала от каждого толчка, захлебываясь стонами, слезами наслаждения, в
изнеможении закрывая глаза.
Оргазм был неожиданным, лишающим
изогнулась в сладкой судороге, запрокинув голову, чувствуя, как Ник сильно
сжимает мои волосы на затылке не останавливаясь не на секунду, а потом этот
хриплый рык, его напряжение, мышцы, каменеющие под моими пальцами и я
заставляю себя открыть глаза потому что хочу видеть его безумие, вот это
нереально прекрасное, оголенное, неприкрытое наслаждение. Запрокинутая
голова, задыхающийся рот и мучительная маска болезненной агонии дикого
удовольствия. Быстро сокращаюсь вокруг его плоти, слегка тянет низ живота от
невероятной вспышки экстаза. В этот момент весь контроль у меня, и я сжимаю
Ника руками и ногами, чувствуя, как вздрагивает внутри меня его член, исторгая
семя, слыша его прерывистое дыхание и короткие хриплые стоны. Уткнулся
лицом мне в шею, а я задохнулась от безумной любви к нему, от мучительного
счастья с привкусом горечи и диким страхом потерять.
Постепенно голоса и звуки музыки начали прорезаться сквозь туман обоюдного
сумасшествия. Мои щеки залила краска стыда и я тихо прошептала:
– Мы сумасшедшие, – хотела освободиться, но Ник сжал сильнее и приподняв
голову посмотрел мне в глаза, усмехнулся краешком рта, а я
утонула, растворилась в кристально светлой синеве, видя свое отражение,
чувствуя опустошенность во всем теле.
– Со мной можно все, малыш. Ты помнишь? А все что нельзя – можно втройне. Я
бы взял тебя сейчас даже если бы мы стояли посреди площади. Я голодал по
тебе слишком долго. Это только начало.
С ним можно все, а без него...есть ли вообще жизнь, если он не рядом?
***
Но минуты полного единения, без жестокой реальности, быстро закончились. Мы
приехали домой и Ник заперся в кабинете вместе с Серафимом. Я пошла к себе,
прикрыла дверь, сбросив с себя одежду стала под душ. Я была счастлива,
какой–то нереальной запредельной эйфорией. Он со мной на несколько недель.
Вместе. У нас так редко получалось отключится от всего и побыть вдвоем, только
бы эти их постоянные беседы с Серафимом не помешали. Я не вмешиваюсь
обычно в их дела и не имею ни малейшего представления, что они там
обсуждают, но всегда был страх, что может произойти что–то способное разлучить
меня с ним надолго. Мне надоел Лондон я жаждала вернуться домой. Здесь все
чужое для меня, а Ник...он говорил, что слишком много сил потрачено на то,
чтобы держать в узде Европейские кланы и его присутствие необходимо, а мне
нужно быть рядом с ним.