Джоконда и паяц
Шрифт:
Лавров подумал, что ему стоит еще раз поговорить с Ложниковой. Она занимала его мысли, он готов был закрутить с ней роман. Пусть на неделю или на месяц. Он мужчина, в конце концов! Желание секса – не порок, а здоровая потребность.
«Если она и есть сестра Павла, было бы свинством не предупредить ее, – рассудил он. – Глория слов на ветер не бросает. Сказала про аварию, значит, на то есть основания».
Он позвонил Эмилии и пригласил ее на чашечку кофе в «Шоколадницу».
– Так вы журналист? – усмехнулась она. – Или сыщик?
– И то, и другое, – не растерялся начальник охраны.
– Чем же я могу быть полезна сыщику?
– Вы мне нравитесь, – заявил он. – А я вам?
Она рассмеялась, уклоняясь от ответа. Этот мужчина импонировал ей своим напором.
– Вы могли бы сниматься в журналах для женщин. Хотите, я составлю вам протеже?
– Нет уж, спасибо, – отказался Лавров. – Я не фотогеничен.
– Совсем наоборот!
Довольный комплиментом, он через полчаса уже сидел за столиком в милом заведении с амурами на стенах. Эми, как и полагается даме, опоздала.
Лавров помог ей снять пальто, вдыхая пряный восточный аромат ее духов с нотками жасмина.
– Вы нарушили мой распорядок дня, – с кокетливой улыбкой сообщила она, располагаясь за столиком. – Пришлось отменить сеанс массажа.
Он поцеловал ей руку, ощущая себя предателем. Между ним и Эми стоял третий – вернее, третья: Глория. Чтобы заглушить чувство вины, бывший опер взял быка за рога.
– А я думал, вы принимаете гостя.
– Какого гостя?
– Брата.
– У меня нет братьев, – удивленно произнесла Ложникова.
– Двоюродных тоже?
– Вас интересует моя родня?
Девушка в кружевном передничке принесла два кофе без сахара и горячий шоколад для Эмилии.
– Разве Павел Майданов не ваш брат? – спросил Роман, ожидая, пока кофе чуть остынет.
– Вы ошибаетесь, – покачала головой дама. – Никакого Павла Майданова среди моих родственников нет.
В ее глазах искрились смешинки. Она погрузила ложечку в шоколад, медленно поднесла ко рту и облизнула.
– Бог с ним, с братом, – вышел из положения сыщик. – Это была шутка.
– Странные у вас шутки.
Эмилия надела на свидание лимонное платье в обтяжку, с глубоким декольте, открывающим нежную ложбинку между грудями. В этой ложбинке прятался золотой кулон в виде зеленой капли. Такая же зелень окружала ее темные зрачки. У нее сохранилась гладкая, как у девушки, кожа, озаренная на щеках слабым румянцем.
Лавров завороженно уставился в ее декольте, ощущая острый прилив желания.
– Вы… водите машину?
– Разумеется. У меня «хюндай-соната», – ответила она. – Муж подарил. А что?
– Так… любопытно.
Он прикоснулся пальцами к ее руке, лежащей на вышитой скатерти. Румянец на скулах
«Она хочет меня, за этим и пришла, – подумал Лавров, чувствуя биение пульса в висках. – Где же нам заняться любовью? В ее машине или в моей?»
Мысль о предсказанной Глорией аварии оттеснила накатившая волной страсть. Эми часто задышала и наклонилась вперед.
– Ты придумал моего «брата», чтобы… увидеться?
– Нет.
Они перешли на «ты» естественно и легко. Лавров через столик потянулся к Эми. Ее губы приоткрылись. Поцелуй был коротким и жарким, с привкусом шоколада.
– Здесь нельзя, – пробормотала она, оглядываясь. – Увидят.
– Зал пуст, – прошептал он. – Кроме нас, ни души. Допивай кофе и поедем.
– К тебе или ко мне?
«Почему у нас с Глорией нет такого полного взаимопонимания?» – посетовал он, глядя, как Эмилия медленными глотками пьет кофе.
Потом Лавров помог даме надеть пальто и повел ее к выходу, поддерживая под локоть.
– Когда твой муж приходит с работы? – спросил он Ложникову тоном давнего любовника.
– Валера в Питере, по делам. Его не будет еще два дня.
На улице быстро темнело. У машины Эмилия остановилась и тронула Лаврова за рукав.
– Едем в гостиницу, – волнуясь, предложила она. – У нас дом с консьержем. У тебя тоже неловко.
– Хорошо, – кивнул он, прикидывая, хватит ли у него денег заплатить за номер в приличном отеле.
– Поедешь за мной, – обронила Эми и достала из сумочки ключи от «сонаты». – Я знаю куда.
Лавров молча сел в «туарег» и покатил за ее серебристым авто по морю огней, в которое превратился город. Его сердце билось тревожно и радостно.
«Ты ее любишь?» – спросила Глория, словно она была рядом.
– Любовь – это слишком возвышенно для простолюдинов, – процедил начальник охраны, стараясь не упустить из виду «сонату». – К сожалению, я тебя не стою, дорогая. У меня инстинкты преобладают над чувствами. Я тупо хочу женщину, понимаешь?»
«Понимаю…» – эхом отозвалась она и исчезла.
Чем-то Глория смахивала на Чеширского кота. Тот уходил, а его улыбка оставалась. Так и с Глорией. Сама растаяла, а ее разочарование осталось.
– Я разочаровал тебя? – ухмыльнулся Роман. – Ну и ладушки. Мне начхать, ясно? Я не медиум, не телепат, не провидец. Я человек из мяса и костей, мужик, который хотя бы изредка нуждается в ласке.
Эмилия припарковалась у гостиницы «Юта», вышла из машины и помахала Лаврову рукой в кремовой перчатке.
Дежурная в маленьком уютном холле читала книгу. На стойке горела настольная лампа.
– У вас есть бар? – спросил Лавров. – Сможем мы заказать шампанское в номер?
Дежурная оторвалась от книги и смерила его и Эми понимающим взглядом.