Джоконда и паяц
Шрифт:
– Истинные шедевры не горят…
– Но она сгорела! На моих глазах!
Глория медленно покачала головой и улыбнулась. Она видела Джоконду с лицом Эмилии в галерее Паяца, рядом с брошенными в костер полотнами Боттичелли и другими «утраченными» картинами.
– Созданное гением обретает вечность, – вымолвила она.
– Каким еще гением?! – кипятился Лавров. – Неужели в этом флакончике – волшебное вещество? Я сдам его на химический анализ, и окажется, что…
– Почему ты до сих пор
– Потому… потому…
– Их состав не имеет значения, – объяснила она. – Артынов поверил Паяцу и сам наделил их чудесными свойствами. Сила воображения и есть алхимическая субстанция. Боюсь, флакончик придется выбросить в реку.
– В реку? – растерянно повторил начальник охраны.
– Чтобы избавить людей от соблазна.
– Значит, эти капли действуют? И талант Артынова – не фикция?
– Он художник. Знаешь, что любила повторять Франсуаза Жило, подруга Пикассо? Живопись – это путь познания великого Неизвестного.
Заключение
В тот же день Глория вернулась в Черный Лог, а начальник охраны отправился на реку выбрасывать флакон с таинственным содержимым. Набережная была пустынна. Речная вода подернулась ледком, но Лаврову не составило труда найти полынью.
Бульк! И странная штуковина исчезла под водой.
Роман с чувством выполненного долга отряхнул ладони, словно на них могло что-то остаться, повернулся и зашагал к машине.
По дороге домой он несколько раз останавливался, опускал стекло и вдыхал дымный городской воздух. Ему было не по себе. Казалось, он в салоне не один. Кто-то сидит рядом, дышит и беззвучно усмехается.
– Кто здесь? – громко спросил он, не ожидая ответа.
Слышала бы его Глория, развеселилась бы. Только ему не до шуток. Он ощущал чье-то присутствие и готов был поклясться, что это – Эмилия.
– Что тебе надо?
Она молчала, продолжая улыбаться. От этой змеиной улыбочки его бросило в дрожь. Он вцепился в руль обеими руками, как во время оперативной езды, и старался смотреть вперед. Эмилия расположилась на переднем сиденье, раздетая до пояса, как на портрете, в той же самой юбке в складку, которую она надела для их последней встречи. От нее веяло холодом.
– Ты погубил меня, – вымолвила она. – Ты сжег мой портрет.
– Картины не горят! – оправдывался он.
– Так и есть, милый. Иначе мы расстались бы навеки.
Прозрачная накидка покрывала ее голову, касалась голых плеч.
– Я искала любви, а нашла смерть…
– Это несправедливо, – кивнул Лавров. – Но я ничего не обещал тебе.
Эмилия протянула руки и обняла его за шею. Он ощутил прилив желания и в ужасе нажал педаль газа. «Туарег» рванулся, обогнал пассажирский автобус и помчался по скользкому шоссе. Машину носило из стороны в сторону.
Джоконда улыбалась, ей нравилась быстрая езда.
– Я
Он сделал все так, как советовала Глория. Схватил Эмилию за волосы вместе с накидкой и рванул. Лицо ее перекосилось, парик слетел, под ним оказалась грубо размалеванная маска Паяца с широченным красным ртом. Паяц оглушительно захохотал, кривляясь и дергаясь, как на шарнирах.
«Туарег» вылетел на встречную. Лавров крутил руль, но внедорожник стал неуправляемым.
– Черт!..
В то же самое время в Черном Логе в мастерской упал с постамента медный кувшин с изображением шута. Дзинь!
Глория стояла над ним и смотрела на «сулейманову печать», закрывающую горлышко сосуда.
– Погулял, и хватит, – строго сказала она.
Что-то вспыхнуло, звякнуло, ухнуло, и печать окутал бледный дымок.
Паяц исчез.
Левой рукой Лавров все еще держал руль, но «туарег» уже замер как вкопанный в каком-то московском дворе. Как он очутился там, водитель понятия не имел. Он отдышался и разжал пальцы правой руки. Парик и газовая накидка упали на сиденье.
– Казалось, с Эми все было просто и понятно, – пробормотал сыщик. – А на поверку вышло наоборот…
Наталья Солнцева
Отрывок из следующего романа «Загадка последнего Сфинкса»
Глава 1
Когда оно появилось, существо с телом зверя и головой человека? Оно приходит из другого мира и поселяется рядом… Сначала оно спит. Потом что-то пробуждает его… и оно встает на дыбы.
У него может быть тело льва или леопарда, крылья птицы, лицо прекрасной женщины или мудрого мужчины, но всегда – длинные острые когти. Оно всегда готово убивать… для этого боги и послали чудовище в мир людей. Чтобы сеять страх и смерть…
Оно поет дивные песни, его ласки нежны, а посулы сладкоречивы. Но наступает час… и оно требует жертв.
Москва
Людмила Никонова, мать известного скрипача Власа Никонова, смотрела телевизор. На ее руках мурлыкала кошка Джерри.
– Скоро будут показывать нашего мальчика, – сказала Людмила Романовна, почесывая кошку за ушами. – Его сольный концерт. Тебе нравится Паганини? А Мендельсон?
Джерри подняла вытянутую породистую мордочку, отозвалась мелодичным «мяу». Она понимала, что хозяйке больше не с кем поделиться радостью.
Госпожа Никонова всю жизнь посвятила сыну, сделала из него выдающегося музыканта, виртуоза, который ездил с гастролями по всему миру, выступал в лучших концертных залах. И осталась совсем одна…