Джон да Иван – братья навек
Шрифт:
Все американские спецназовцы смотрели на своего командира. Баринг крикнул:
– Спокойно, парни, русские подошли! Готовьтесь к бою. Задачу командир уточнит через несколько минут.
Американцы воспряли духом. Кто-то перекрестился, кто-то облегченно вздохнул. Каждый понял, что теперь они спасены. Русские совершили невозможное. Они на пределе сил преодолели четыре километра по горному ущелью за сорок шесть минут, перекрыв все возможные нормативы. Да и невозможные тоже.
Дак быстро доложил Тимохину обстановку. Доклад занял три минуты. Сейчас вопрос жизни и
– Исходя из обстановки, командование отрядом принимаю на себя. На северный перевал отправляю двух снайперов, на южный – одного стрелка. Все трое вооружены пулеметами. Предупредить Линке о выходе на перевал наших парней. На выход не более семи минут. Далее «Орион» атакует духов по двум направлениям с запада. Задача «Ирбису»: уничтожить заходящую во фланг группу противника огнем из склада и в дальнейшем развивать наступление от завода на кишлак, но не входя в него, оставшись на рубеже, определяемом условной линией между бывшими постами в ущелье, дабы не попасть под обстрел нашей группы. Конечная цель атаки: уничтожение боевиков на плато и у завода и окружение кишлака при поддержке пулеметов с двух перевалов. Далее – уточнение задачи и завершение операции. Как понял меня, Джон?
– Я понял тебя, Алекс! Мне доложить о твоем выходе Харсону?
– Не теряй времени, полковник. Доложишь, когда закончим операцию. Все! Работаем, Джон.
– Работаем, Алекс.
Отключив станцию, Тимохин повернулся к бойцам группы «Орион»:
– Снайперы с пулеметами и штатным оружием, кроме «Винторезов», которые оставляем здесь, отправляются на левый хребет. Там занять позиции на ближнем бывшем душманском посту и в пятидесяти-шестидесяти метрах восточнее него. Свяжитесь с сержантом Линке, что находится у дальнего поста и лишен возможности поддерживать своих товарищей. Линке перейти ближе ко второй позиции. Огонь открыть по моей команде и по целям, которые я укажу. Шматко и Санеев, время выхода на позиции не более семи минут. По балке и склону, вперед! Шепель с пулеметом и автоматом на левый склон, подъем отсюда. Выход к позиции Ларсена, на которого выдвигается группа духов. Понял, Миша?
Снайперы и Шепель начали выдвижение на вершины перевалов.
Тимохин повернулся к Соловьеву:
– Ты, Алексей, берешь Каменева и Кима. Обходите барак с рабами, затем здание охраны, и забрасываешь его гранатами. Далее выдвигаетесь на позиции юго-западной окраины кишлака. Ваша задача – не дать духам появиться с юга и запада Тари-Пули, прорваться на восток.
– Есть, командир, – ответил Соловьев.
– Дальше указанного рубежа ни ногой. Вперед!
Подгруппа подполковника Соловьева пошла в обход кишлака. Тимохин взглянул на часы.
– Нормально, должны успеть. – Он обратился к оставшимся спецназовцам: – Я, Гарин, Дрозденко и Колданов атакуем противника по ущелью. Первая цель – балка за бывшим западным постом. На подходе к ней применяем по духам, что засели в овраге, подствольники, далее забрасываем балку гранатами. Развиваем наступление до северо-восточной окраины кишлака с той же задачей,
– Так точно, – ответил за всех майор Гарин.
– Ну тогда, ребята, с богом, за мной марш!
Подгруппа Тимохина рванула к бывшему западному посту.
Подъем на вершину южного перевала Шургунского ущелья занял у майора Шепеля четыре минуты. Еще две он затратил на подход к позиции Ларсена. И чуть было не попал под пули сержанта. Дак предупредил о выходе российского спецназа Линке, а вот станция Ларсена не ответила, она вышла из строя. Поэтому американец не ожидал с тыла помощи. Услышав за спиной шорох, он резко обернулся и вскинул винтовку.
– Свои, Пол! – крикнул Шепель.
– Ты?
Удивлению Ларсена, казалось, не было предела. Он изумленными глазами смотрел на российского майора.
– Что, Пол? Не ожидал меня увидеть?
– Но… как?
– Молча, Пол, молча… Что тут у тебя?
– Так вы успели?!
– А ты не видишь? Тогда протри зенки да занавески приспусти, а то шары из орбит выпрыгнут. На хрена ты мне здесь слепой нужен будешь?
– Майкл!..
– Короче, дружище, давай по теме.
– Тебе надо уходить отсюда, Майкл.
– Здрасте!
– Здравствуй…
– Вот чудила! Я же не в том смысле. За каким, скажи, хреном я поднимался к тебе – между прочим, после четырехкилометрового марш-броска, вот с этой трофейной дурой, – он похлопал по пулемету, – да запасной коробкой к нему, если подниматься не надо было?
– Майкл, по вершине сюда идет банда человек семь или восемь. Моджахеды хорошо вооружены.
– И что?
– Как что? Тебя убьют!
– Я что-то не въеду: ты помирать собрался, что ли?
– Но один! Зачем погибать двоим?
– Да, видно, хреново тебе тут пришлось, – покачал головой Шепель. – А где пулемет?
– Какой пулемет?
– Что был у духов на посту. Или ты из своей пукалки прикрывал действия своих товарищей?
– Не из пукалки, как ты выражаешься, а из штурмовой винтовки.
– Почему не из трофейного пулемета?
– Его повредило при попадании выстрела гранатомета в пост.
– Так вы все же начали штурм с гранатометной атаки?
– Это было решение командира группы.
– Понятно… Результаты этого решения видишь?
– Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
– Ладно, поговорим потом, за поллитрушкой, отмечая победу. Значит, на нас идут духи, рыл семь-восемь?
– Рыл?
– Ну, человек, чудила ты заокеанская…
– Да, их было десять, но двоих или троих успел снять Линке – до того, как из кишлака его позицию накрыли огнем из пулеметов.
– Замечательно. И ты собрался геройски умереть во славу американского флага от какой-то горстки аборигенов?
– Но силы-то неравны…