Джон Р. Р. Толкин. Биография
Шрифт:
Он еще не успел побриться, как в дверь звонят. Открывает Эдит, но зовет его. Толкин сбегает вниз, Даже не успев смыть пену со щеки. Это всего лишь почтальон, но он зашел сказать, что из трубы над кабинетом валит дым. Не стоит ли проверить, все ли в порядке? Толкин бежит в кабинет. Да, огонь в печке разгорелся чересчур сильно и угрожает подпалить сажу в трубе. Такое часто бывает. Толкин тушит печку и благодарит почтальона. Они обмениваются мнениями о выращивании ранних овощей. Толкин принимает разбирать корреспонденцию, но вспоминает, что забыл добриться. Едва он успевает привести себя в приличный вид, приходит ученица.
Это молодая аспирантка, занимающаяся среднеанглийским. В десять минут десятого они с Толкином уже сидят в кабинете и обсуждают темное место в «Ancrene Wisse» [Прозаическое наставление для
К тому времени как «час» ее занятий (затянувшийся до без двадцати одиннадцать) заканчивается, девушка чувствует, что теперь совершенно по–новому смотрит на то, чем руководствовался средневековый автор, подбирая слова. Она уезжает на велосипеде, по пути думая, что, если бы все оксфордские филологи умели преподавать так, как мистер Толкин, английский факультет был бы куда более жизнерадостным местом.
Проводив ученицу до калитки, Толкин спешит обратно, собирать заметки к лекции. Просмотреть их он не успел — остается надеяться, что все, что нужно, на месте. Он захватывает и сам текст, о котором собирается читать лекцию: древнеанглийскую поэму «Исход». Если случится худшее и заметки его все–таки подведут, можно будет что–нибудь состряпать прямо на ходу, пользуясь текстом. Сунув портфель и магистерскую мантию в корзинку, привешенную к велосипеду, он едет в город.
Иногда он читает лекции в своем колледже, Пембруке, но сегодня утром, как и в большинстве случаев, ему нужно в Экзаминейшн–Скулз, подавляющее своим великолепием здание конца викторианской эпохи на Хай–Стрит, где проходят публичные экзамены. Лекции на популярные темы проводятся в больших аудиториях, таких, как Ист–Скул, где сегодня соберется множество народу на очередную лекцию К. С. Льюиса из цикла, посвященного средневековой литературе. На общие лекции Толкина по «Беовульфу», предназначенные для широкого круга, тоже собирается немало слушателей; но сегодня он будет говорить о тексте, который входит в обязательную программу лишь для тех немногих студентов факультета английского языка и литературы, что избрали своей специальностью филологию. Поэтому он направляется по коридору в темноватую комнатку на первом этаже, где его ждут всего восемьдесять человек. Студенты знают, что профессор никогда не опаздывает, поэтому все уже надели свои мантии и расселись по местам. Профессор тоже облачается в мантию и начинает лекцию ровно в тот момент, когда басовитый колокол на колокольне Мертон–Колледжа за четверть мили отсюда бьет одиннадцать.
Говорит он быстро, в основном придерживаясь своих заметок, но временами пускаясь в импровизированные отступления. Толкин разбирает текст стих за стихом, обсуждает значение отдельных слов и выражений и проблемы, которые они представляют. Все присутствующие хорошо его знают и регулярно посещают его лекции, не только потому, что его интерпретация текстов очень много им дает, но еще и потому, что профессор им нравится: они любят его шутки, они привыкли к его манере выпаливать слова, как пулеметную очередь, и находят, что профессор Толкин вполне человечен — уж точно человечнее, чем некоторые его коллеги, которые читают лекции, совершенно не обращая внимания на аудиторию.
Толкин напрасно беспокоился, что ему не хватит заметок. Часы бьют двенадцать, в коридоре становится шумно, и ему приходится прерваться задолго до того, как у него кончились заготовленные материалы. На самом деле в последние десять минут он отложил записи в сторону и принялся рассуждать о некоем соотношении между
В коридоре Толкин встречается с Льюисом и ненадолго останавливается потолковать с ним. Жаль, что сегодня не понедельник: по понедельникам они с Льюисом всегда заходят в паб выпить по пинте пива и поболтать часок, но сегодня им обоим некогда. Толкину еще предстоит пройтись по магазинам, прежде чем ехать домой к ланчу. Расставшись с Льюисом, он выходит, садится на велосипед и катит по Хай–Стрит к оживленным торговым галереям, известным в городе как «крытый рынок». Ему нужно забрать сосиски у мясника Линдси: Эдит позабыла включить их в еженедельный заказ, доставленный накануне. Он обменивается шутками с мистером Линдси, потом заходит в магазин канцтоваров на углу Маркет–Стрит, купить перьев для ручки, и едет домой по Бенбери–Роуд. Ему еще удается выкроить пятнадцать минут на то, чтобы напечатать письмо Э. В. Гордону насчет их планов сотрудничества над изданием «Перла»: он давно собирался взяться за это письмо, — да все никак не выходило. Толкин садится за свою машинку «Хаммонд» со сменными шрифтами на вращающемся диске; в его модели есть курсив и некоторые англосаксонские буквы. Но он не успевает закончить: Эдит звонит в колокольчик, созывая домашних к ланчу.
За ланчем присутствует вся семья. Разговор посвящен в основном обсуждению того, что Майклу не нравятся уроки плавания в школе и можно ли из–за болячки на пальце получить освобождение от бассейна. Поев, Толкин спускается в сад, посмотреть, как поживают бобы. Эдит выводит Присциллу поиграть на газоне. Они обсуждают, не стоит ли вскопать остаток бывшего теннисного корта, чтобы расширить огород. Потом Эдит отправляется кормить канареек и волнистых попугайчиков в своей вольере сбоку от дома, а Толкин садится на велосипед и снова катит в город, на этот раз на собрание своего факультета.
Собрание проходит в Мертон–Колледже, поскольку у факультета нет собственных помещений, если не считать тесной библиотеки в мансарде Экзаминейшн–Скулз, а Мертон колледж, наиболее тесно связанный с этим факультетом. Сам Толкин числится членом Пембрук–Колледжа, но редко имеет с ним дело и, как и все профессора, несет ответственность прежде всего за свой факультет. Собрание начинается в половине третьего. Помимо других профессоров: Уайльда, главы кафедры английского языка и литературы, и Никола Смита, профессора английской литературы, присутствует еще с десяток донов, в том числе и женщины. Временами заседания протекают весьма бурно — Толкину и самому пришлось выдержать немало битв, когда, предложив внести изменения в программу обучения, он подвергся ожесточенным нападкам со стороны «литературного» лагеря. Но эти дни давно миновали, предложенные им реформы приняты и воплощены в жизнь. Сегодняшнее собрание посвящено в основном рутинным делам: датам экзаменов, мелким деталям учебного курса, вопросу финансирования факультетской библиотеки. Все это отнимает уйму времени, и обсуждение заканчивается почти в четыре, так что у Толкина остается всего несколько минут на то, чтобы забежать в Бодлианскую библиотеку [Главная и старейшая библиотека Оксфордского университета (основана в 1598 г.), вторая по значению в Великобритании после Британской] и посмотреть кое–что в книге, которую он накануне заказал из хранилища. Потом он едет домой, чтобы поспеть к детскому чаю в половине пятого.
После чая ему удается провести полтора часа за столом: закончить письмо Э. В. Гордону и начать приводить в порядок записи для завтрашней лекции. Когда жизнь идет по расписанию, Толкин успевает приготовить весь цикл лекций еще до начала триместра, но зачастую времени не хватает и приходится откладывать работу до последней минуты. Он и теперь далеко не продвинулся: Майкл просит помочь с латинским переводом, который им задали на дом, и на это уходит еще двадцать минут. Вот уже и половина седьмого, пора переодеваться к обеду. Обычно Толкин обедает вне дома не чаще двух раз в неделю, но сегодня в его колледже, Пембруке, гостевой вечер, и Толкин обещал присутствовать, чтобы встретиться с визитером своего приятеля. Он поспешно повязывает черный галстук и снова садится на велосипед, оставляя Эдит ужинать дома с детьми.