Джон Р.У. Стотт Великий Спорщик

Стотт Джон

Другие специализируются на общественных и национальных табу, касающихся манеры поведения, речи или одежды. И если кто–то одет не в точном соответствии с тем, что считается правильным стилем одежды, или произносит слова с неправильным ударением и ставит не те окончания, или не умеет правильно держать вилку и пользоваться ножом, его немедленно начинают презирать и игнорировать.

Но, пожалуй, худшим из зол является то, как часто мы судим о других исключительно по их внешности. Если женщина выходит из комнаты, то начинаются комментарии, как только за ней закрывается дверь: «Ну, совсем непривлекательная!»; «А одежда–то! Просто тряпки какие–то!»; «А накрасилась–то!»; «Кожа у нее неважная!». Вот и получается, что человека принимают (или не принимают) в зависимости оттого, какой у него (или у нее) цвет лица, во что он одет или какой у Него длины ресницы!

Таковы обличья

современного фарисейства. Это все Равно, что мы подошли бы к Иисусу и спросили: «Господи, а почему такой–то и такой–то ест неумытыми руками?». Это не что иное, как судить о людях по чисто внешним критериям, вместо того, чтобы взглянуть на их нравственную сущность. Это значит, что мы забыли простую истину: человек оскверняется не тем, что у него снаружи, а тем, что исходит изнутри, — злыми помыслами своего сердца.

Люди важнее вещей

Споря с фарисеями о нравственности, Христос подчеркнул не только первостепенность внутреннего по сравнению с внешним, нравственного по сравнению с церемониальным, но и то, что личное важнее безличного. Одним словом, Иисус учил, что люди важнее вещей.

Стоит заметить, что практически все перечисленные Христом пороки (см.: Мк. 7:21–23), кроме двух последних — гордости и безумства — это прегрешения против людей. Иисус упомянул здесь нарушения пяти заповедей, записанных на второй скрижали (убийства, прелюбодеяние, кражи, злословие [злоба], зависть), и добавил коварство, лихоимство и непотребство. Несомненно, Он перечислил именно эти пороки не случайно. Он показал, что наши нечестивые сердца не только восстали против Бога, но и враждуют с нашими же ближними. Сосредоточившись на внешнем исполнении обрядов, фарисеи забыли не только о нравственности, но и о любви. Их педантичность по отношению к обрядовым тонкостям сопровождалась требовательным, критичным, злобным, презрительным отношением к людям. Поэтому Иисус учил о том, насколько важны социальная справедливость и, особенно, истинная забота о людях. Дважды Он процитировал слова пророка Осии: «Милости хочу, а не жертвы» (Ос. 6:6). Другими словами, по Божьим меркам, сострадание намного перевешивает обрядовые правила и установленные обычаи — люди значат неизмеримо больше, чем вещи. Иисус применил этот библейский принцип два раза, и каждый раз это вызывало гнев фарисеев.

Первый раз — было нарушение субботы. Однажды в субботу Он и Его ученики шли засеянным полем и, по всей видимости, ученики на ходу срывали колосья, растирали их в руках и ели зерна. Фарисеи сильно этому воспротивились, скорее всего, утверждая, что срывать колосья — это все равно, что жать, а растирать их в ладонях — все равно, что молотить; и то и другое было работой, а работа по субботам запрещена (Мф. 12:1–8). Немного позднее, войдя в синагогу, Иисус исцелил человека с сухой рукой (Мф. 12:9–15). В обоих случаях Он был движим любовью. Он хотел, чтобы проголодавшиеся люди поели, а больные исцелились. Более того, Он заботился о них настолько, что нарушил правила, установленные книжниками, чтобы помочь нуждающимся. «Если бы вы знали, что значит: „Милости хочу, а не жертвы", — сказал Он фарисеям, — то не осудили бы невиновных» (Мф. 12:7). В конце концов, они сами отводили свой скот на водопой в субботу (Лк. 13:15) и отправились бы вызволять упавшую в яму овцу, даже если бы это случилось в субботу. Так что же, у них было больше жалости к животным, чем к людям? Более того, хотя они и не позволяли Иисусу исцелять и делать добро в субботу, сами они в этот день были готовы делать зло и совещались, «как бы погубить Его». Поэтому–то Он и задает им такой вопрос: «Должно ли в субботу добро делать или зло делать? Душу спасти или погубить?» (Мк. 3,4). Своими словами Он обнажает их лицемерие.

Еще раз Иисус процитировал слова пророка Осии, когда речь зашла о братании с грешниками. Когда Левий Матфей покаялся и обратился, он пригласил своих друзей и соратников на обед, чтобы они могли познакомиться с Иисусом. Увидев Иисуса в такой компании, фарисеи ужаснулись, ибо одна из клятв, которые они давали при вступлении в фарисейское братство, гласила, что фарисей никогда не должен быть гостем в доме простолюдина. Но вот перед ними Иисус — он сидит в доме грешника и ест с ним! Отвечая им, Иисус сравнил Себя с врачом, а грешников с больными, а потом опять процитировал Осию: «Пойдите, научитесь, что значит: „Милости хочу, а не жертвы"» (Мф. 9:9–13).

В обоих случаях — и когда речь шла о соблюдении субботы, и когда Иисуса увидели в обществе с грешниками — фарисеи были донельзя возмущены, потому что Он нарушил их

правила. Он же делал все это потому, что любовь для Него была добродетелью, превосходящей все другие. Иисус непритворно заботился о голодных, больных и грешных; и для того, чтобы послужить им, был готов преступить фарисейские традиции. Я лично не верю, что Он нарушал закон Моисея. Но даже если бы кто–то смог убедительно доказать обратное, это все равно не дало бы новым моралистам никаких оснований заявлять, что Иисус отменил закон или даже не обращал на него внимания. Самое большее, что можно сказать по этому поводу, заключается в следующем: если в какой–то ситуации два Божьих закона вступают в противоречие (что иногда случается в нашем грешном мире), то верх берет закон любви. Так это было и в случае с Корваном, ибо почитание родителей важнее, нежели исполнение поспешной клятвы, так как люди важнее вещей. Именно об этом и говорится в любимой цитате Иисуса: «Милости хочу, а не жертвы».

Мы видим, что представление фарисеев о нравственности было поверхностным, потому что смотрели они только на внешнее. Поэтому всякие нынешние попытки свести религию или нравственность к чисто показному благочестию или к нескольким ограниченным правилам тоже будут лишь одной из форм современного фарисейства. И евангельские христиане далеко не застрахованы от таких склонностей. Однако одним из отличительных признаков подлинно евангельской веры является учение о том, что грех и нравственность — явления не внешние, но внутренние, что человек оскверняется тем, что исходит из его сердца, что рождение свыше обязательно для новой жизни и что поэтому Богу угодны только религия и нравственность от сердца.

6. ПОКЛОНЕНИЕ: устами или сердцем?

Христиане верят, что истинное поклонение — это самый возвышенный и благородный вид деятельности, к которому только и способен человек по благодати Божьей. Поэтому особенно печально сознавать, что и поклонение стало предметом разногласий. К сожалению, это так. Понятно, что Бог ищет Себе поклонников (как сказал Иисус), но вот каких поклонников? Понятно, что человек должен поклоняться Богу (как неоднократно говорит Библия), но каким именно должно быть это поклонение? Не всякое поклонение одинаково угодно Богу, в чем бы оно ни заключалось. Напротив, та же самая Библия, которая подчеркивает обязанность человека поклоняться Богу, добавляет, что бывают такие случаи, когда поклонение становится «мерзостью» в Божьих глазах и Он «ненавидит», «презирает», «не выносит» его и поэтому отвергает (см.: Ис. 1:12–14; Ам. 5:21–24).

Две исходные предпосылки

Иисус, обращаясь к фарисеям Своего времени, повторил Ветхозаветный текст, в котором обличался Израиль еще в VII и VIII вв. до P. X. Он процитировал слова пророка Исайи (29:13) как пророчество, имея в виду то, что эти слова предрекали фарисейское лицемерие. Но вместе с тем в них содержится и общий принцип, открытый Богом по отношению к поклонению, который был в равной степени применим как к фарисеям, так и к их предкам:

Он сказал им в ответ: Хорошо пророчествовал о вас лицемерах Исайя, как написано: «люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня…»

(Мк. 7:6,7).

За этими словами скрываются две исходные предпосылки — их разделяли как фарисеи, так и Сам Христос — которые и должны быть основанием для современных дебатов о поклонении.

Первая из них заключается в том, что поклонение — это деятельность, изначально свойственная человеку. Цитируя Исайю, Иисус сказал: «Люди сии чтут Меня…» Бог был недоволен жителями Иерусалима (а Христос — фарисеями) не потому, что они почитали Бога, а потому, что делали они это неправильно. Все люди должны чтить Бога, воздавать Богу ту славу и честь, которая по праву принадлежит Ему. Вообще, сущность поклонения заключается именно в этом; это подразумевается в самом слове «поклонение». Оно означает, что Бог достоин того, чтобы склониться пред Ним, что только так мы можем признать Его абсолютное превосходство и несравненное достоинство. В поклонении мы предстаем пред Ним как творения, чтобы почтить Его как нашего Творца; как грешники, чтобы почтить Его как нашего Спасителя; как дети, чтобы почтить Его как Отца; как слуги, чтобы почтить Его как Господа. Поэтому поклонение — это не какое–то произвольное занятие, которое можно дополнительно внести в расписание, если оно тебе нравится, или вообще проигнорировать, если оно тебе не по душе. Скорее, это обязанность, потому что подразумевает признание простых фактов.