Джон Рональд Руэл Толкин. Письма
Шрифт:
Средиземье — это всего лишь архаичное английское слово для обозначения ήοìκονμένη
Огромное спасибо за то, что не забыли стареющего профессора и подбодрили его своим письмом. Я знаю, 21/ — цена кошмарная, однако не забывайте, что мне надо продать ужасную прорву, прежде чем окупятся эти жуткие расходы. И то, что я и полпенни не получудо тех пор, пока этого не произойдет, абсолютно не важно в сравнении вот с чем: если продастся достаточное количество экземпляров, возможно, мне удастся опубликовать что-нибудь еще. Так что сделайте мне еще одно одолжение, убедите тех, кого сможете, выпросить, одолжить или стибрить скорее гинею, нежели книжку!
Иллюстрации непомерно дороги, даже если бы у меня достало таланта нарисовать их самому и сэкономить тем самым на гонораре художнику. Я пытался, но увы! — могу изобразить оч. далеко от совершенства только то, что могу, а не то, что вижу. Суперобложка — это все, что осталось от трех отдельных эскизов, мною сделанных, по одному на каждую часть. Предполагалось, что часть I будет вся в черном цвете, с красными и золотыми буквами, и три кольца друг напротив друга: Нарья (красное), Вилья (синее) и Ненья (белое)…[274]
Но это все упростили; а чудесные (намой взгляд) факсимиле трех обгоревших страниц «Книги Мазарбул» тоже исчезли — чтобы эту штуку возможно было приобрести за пустячную сумму в 21/-!
152 Из письма Рейнеру Хеппенстоллу, Би-би-си 22 сентября 1954
3 декабря 1954 г. по третьей программе Би-би-си транслировалась инсценированная радиопостановка «Возвращение Беорхтнота» Толкина. Режиссер-постановщик Рейнер Хеппенстолл загодя уточнил у Толкина, какого «диалектного произношения» следует придерживаться актерам.
Что до диалога на английском, никакого «диалектного произношения» или деревенского говора вообще не требуется. Между двумя собеседниками не предполагается того, что мы назвали бы различием в общественном положении. Одному требуется голос помоложе и повыше, второму — постарше и пониже. Различаются они скорее складом характера и темпераментом, нежели принадлежностью к определенному «классу». Юный певец разражается торжественными стихами и, таким образом, переходит на архаичный стиль — как в те времена сделал бы любой, способный к поэзии; вот и Тидвальд переходит на него, передразнивая Торхтхельма.
Из какой области оба они родом, не уточняется. Торхтхельм, на самом деле, скорее всего, из Западного Мидлендса, как и многие другие, погибшие при Мэлдоне. Но в период, когда «диалект» всего лишь указывал на место происхождения, а не на ранг и род занятий, и в любом случае особенности грамматики и гласных не являлись показателями положения в обществе, лучше всего было бы избегать современного просторечия. Все равно любые современные восточно-английские характеристики были бы анахронизмом, поскольку в ту пору не существовали: слияние элементов датского и английского, со временем их породившее, тогда еще не произошло. А Эссекс восточных саксов представлял (и
153 К Питеру Гастингсу (черновик)
Питер Гастингс, директор книжного магазина «Ньюман» (магазин католической литературы в Оксфорде) выразил в письме свой восторг по поводу «Властелина Колец», однако задавал вопрос, а не «зашел ли автор слишком далеко в вопросах метафизики». Он привел несколько примеров: во-первых, «заявление Древоборода о том, что Темный Властелин сотворил троллей и орков». Гастингс предположил, что зло не в состоянии сотворить что бы то ни было, а даже если бы и могло, то его порождения «никак не обладали бы склонностью к добру, пусть даже самой ничтожной»; в то время как, доказывал он, один из троллей в «Хоббите», Уильям, испытывает к Бильбо что-то вроде жалости. Кроме того, он процитировал слова Златеники касательно Бомбадила: «Он есть». По мнению Гастингса, эти слова якобы подразумевают, что Бомбадил — это Бог. Более всего Гастингса волновала реинкарнация эльфов, о которой Толкин упомянул в личной беседе. По этому поводу он писал: «Господь не наделил этим свойством ни одно из известных нам созданий, и кажется мне, воспроизводить его как нечто вполне действующее означает превысить права творца вторичной реальности, поскольку творец вторичной реальности, воспроизводя отношения между творцом и тварными существами, должен использовать те каналы, которыми, как ему известно, уже воспользовался создатель….. «Кольцо» столь хорошо, что жаль лишать его реалистичности, выходя за пределы писательского ремесла». Он также спрашивал, а не создает ли реинкарнация эльфов проблем чисто практического свойства: «Что происходит с потомками от брака человека и эльфа?» И по иному поводу осведомлялся, каким образом Саурон, будучи воплощением зла, мог «заручаться содействием эльфов» вплоть до того времени, как были откованы Кольца Власти.
Сентябрь 1954
Уважаемый мистер Гастингс!
Огромное спасибо за ваше длинное письмо. Мне очень жаль, что нет времени ответить на него так подробно, как оно того заслуживает. По крайней мере, вы мне польстили, восприняв меня всерьез; хотя поневоле задаюсь вопросом, а не «слишком ли всерьез» и в тех ли направлениях. Как-никак, роман мой, в конечном счете — это роман, литературное произведение, рассчитанное на литературный эффект, а вовсе не подлинная история. То, что избранный подход — придать его фону ощущение и атмосферу историчности и (иллюзию?) трехмерности — себя оправдал, вроде бы явствует из того факта, что уже несколько написавших мне людей восприняли его именно так — в соответствии со своими различными интересами или познаниями: т. е. как рассказ о «реальных» временах и местах, каковые я в силу собственного невежества или нерадивости кое-где представил в ложном свете, а кое-где не смог описать должным образом. Экономика, наука, образчики материальной культуры, религия и философия в нем изображены неполно или по крайней мере весьма схематично.
Я, разумеется, уже обдумывал все затронутые вами моменты. Но, чтобы представить мои размышления вам (в ином виде), потребовалась бы целая книга, а любой серьезный ответ на ваши более основательные расспросы должно отложить по меньшей мере до тех пор, пока у вас на руках не окажется новых материалов: тома III, например, не говоря уже о более мифичных рассказах о Космогонии, Первой и Второй эпохах. Поскольку во всех этих писаниях, от начала до конца, речь идет главным образом об отношении Творения к созиданию и вторичному творчеству (и дополнительно о близкой проблеме «смертности»), ясно, что упоминания обо всем об этом не случайны, но существенны: очень может статься, что они существенно «ошибочны» с точки зрения Реальности (внешней реальности). Однако внутри этого воображаемого мира ошибочными они быть не могут: ведь именно так этот мир устроен.
Мы резко расходимся в том, что касается сути отношения вторичного творчества к Творению. Я бы сказал, что в освобождении «от каналов, которыми, как известно, уже воспользовался создатель», и состоит основополагающая функция «вторичного творчества», дань бесконечности Его потенциального многообразия, более того — один из способов, которыми это многообразие проявляется, как я, на самом деле, писал в «Эссе». Я не метафизик; но я бы счел престранной метафизикой, — а ведь их не одна, но множество, просто-таки потенциально неисчислимое, — ту, что объявит каналы, которые, как известно (в том ограниченном уголке, о котором мы имеем некоторое представление), были использованы единственно возможными, или имеющими силу, или, например, приемлемыми и допустимыми в Его глазах!