Джони, о-е! Или назад в СССР - 2

Шелест Михаил Васильевич

Из колонки раздались характерные звуки печатания звонкой монеты. Я запел: «Money, get away! You get a good job with more pay and you’re okay»[7]. Зрители видели, что у меня не было магнитофона, а значит, звуки, действительно, издавались синтезатором, в кнопки которого я, периодически, продолжая играть на гитаре, тыкал. Раскрыли они рты ещё шире, когда я на гитаре исполнил партию саксофона. Гитара тоже была воткнута в мою «драм-машину».

— Это же он «The Dark Side of the Moon» хреначит! — «раскрыл глаза» на происходящее всем Лен.

—

А то мы без тебя не слышим. Молчи уж! — огрызнулась на него Сьюзи. — Придётся мне самой проводить сверку.

— Чего? — удивился Лен.

— Того! Ваших с Джоном членов. Не захотел, участвовать в групповом сексе, так что теперь отвали. Мы тебя вычёркиваем.

— А кто говорил про секс?

— Всё, отвали! Не мешай слушать!

— Да, цыц вы оба! — прошипел Майкл Чепмен.

— Обворожительно, — прошептал Чен.

— Хочу такую машинку, — прошептал клавишник Алистер Маккензи. — Папа, купи машинку.

Он задергал за рукав Дейва Нила, барабанщика.

— Купи-купи.

Когда я закончил, некоторое время все молчали. Потом Майкл Чепмен, откашлявшись, спросил:

— Значит этот аппарат ты Дейву продашь за двести фунтов?

Я покрутил головой.

— Не весь. Только драм-машину. Это немного другой аппарат. Не этот. Но и просто драм-машина стоит десятку — точно.

— Да? — разочарованно протянул барабанщик. — А она будет также барабанить и записывать?

— Всё тоже самое, кроме нюансов, но они барабанщику не нужны.

— Эту надо Питеру Габриелу показать. Тот сейчас экспериментирует со звуками. Ему должно вкатить.

— Кстати, про Питера Габриела, — вспомнил я, вставил в машинку другой слот памяти, Подключил к своему пульте микрофон, понажимал кнопки на синтезаторе, сверившись с «каталогом», нажал пуск. Из динамика полился ритм, а я заиграл на клавишах[8] и подтянув ближе микрофон, запел. Голос тоже проходил через синтезатор и казался стеклянным. Я не смог полностью переиграть песню, ка, впрочем и «Деньги», но основной окрас Габриеля сохранить удалось.

Снова после окончания песни все молчали и сидели потупив головы. Видимо задумавшись о смысле текста.

— Так, — наконец сказал Майкл Чепмен. — Что-то вдруг захотелось бухнуть. Давайте, свернём на сегодня запись, а вскроем свои заначки. Знаю, у каждого есть. А у кого нет, пусть бежит сам. Ты, Джони, что предпочитаешь в это время суток? Джин с тоником или пиво?

Я ухмыльнулся и достал из кофра литровую фляжку.

— Что это? — сделал заинтересованное лицо Майкл.

— Виски.

— Отлично. Правильный выбор для вокалиста. А то некоторые, — он посмотрел на Сьюзи, — пивом голос садят.

— Сам дурак, — сказала девушка и, дурачась, показала ему язык.

— Но мы тебя и дальше хотим слушать, да, ребята?

Энтузиазма особого я в голосах музыкантов не услышал, но мне хватало блеска глаз Сьюзи Кватро, которые она не сводила с меня.

Сделав прямо из горла фляги пару глотков вискарика, я снова подошел к клавишам и затянул Габриелевскую

«Dont Give Up»[9], причём, на женскую партию звук переключался тут же на синтезаторе и получилось очень душевно. Исполняя песню, я вспоминал клип, на котором Питер, крепко обнимая Катю Буш, танцует с ней танго. Естественно вместо Кати Буш я представлял Сьюзи, а вместо Питера Габриеля себя.

Почти не останавливаясь я перешёл на его же «In Your Eyes»[10]. Этот слот памяти я забил песнями Питера Габриеля, так как думал всучить семплер с синтезатором ему. И тут свой голос я чуть-чуть поправил, «приблизив» его под тембр Питера.

— Хорошо сидим, — совсем по-русски довольным голосом сказал барабанщик, явно мысленно обмывая «свою» драм-машину.

— Душевные песни. Хоть сейчас на диск, — сказал Майкл, и, посмотрев на Фила, который показал ему кулак, тяжело вздохнул.

— Да берите! — сказал я, чувствуя, что тону в серых глазах Сьюзи. — Пишите.

— Да кто угодно. Берите в аренду синтезатор и пишите. Голос любой можно настроить. Хоть Фреди Меркури.

— Точно, что ли?! — не поверил Чепмен. — Сможешь его «Killer Queen» сделать?

— Легко и почти без изменения. Почти.

— Она мне очень нравится, — прошептала Сьюзи.

— Дурацкий английский, — подумал я. — То ли «это мне», то ли «песня мне»… Хрен пойми, что нравится девушке.

Вставив третий слот с подборками ритмов группы «Queen», над которыми я корпел примерно с месяц, переключив кнопки согласно записанных в каталоге, и снова подойдя к клавишам, заиграл «Killer Queen»[11]. Мой голос разделялся на четыре в нужных местах и в нужных тональностях, гитарное соло на клавишах получилось «так себе», но…

— Получилось не плохо. Представляю, если бы ты был не один. А голос очень похож.

— Нормально? — спросил я, ожидая похвалы от Сьюзи.

— Великолепно, — восторженно воскликнула певица и захлопала в ладоши. — Ещё хочу Меркури.

— У меня есть пародия. Хочешь?

Я замахнул ещё граммов сто виски и находился в прекрасном настроении. Я торопился, так как алкоголь из меня «выветривался» быстро.

— Хочу-хочу!

— Щас, — кивнул я пьяненько головой и хотел назвать её «крошка», но передумал. — Будет исполнено, Сью. Щас, Сью.

Снова сверившись с листком бумаги и потыкав в аппарат пальцем, я на три голоса затянул: «Is this the real life? Is this just fantasy? Caught in a landslide, no escape from reality»[12]. Во второй части «рапсодии» я ловко и вовремя перехватил из-за спины гитару и исполнил соло, а в третьей снова перешёл на клавиши.

— Фу-у-ух, — выдохнул я.

— О-о-ох! — вдохнули слушатели.

— Это — нечто! Это — нечто! — буквально заверещал Ники Чин. — Мы покупаем её у тебя, Джон. Пусть эту песню поёт Сьюзи. Это — бомба! Атомная бомба! Мы возьмём в аренду у тебя твою чёртову машинку и захреначим эту песню! Да, Мик? Раз она так раскладывает голоса… Это ведь и несколько голосов можно разложить?