Джонни Оклахома, или Магия массового поражения
Шрифт:
Глава 10
Владимир Дмитриевич Бородулин, он же демон-боксёр Вова и он же норвайский рикс Вован Безумный из рода Димуса Синяя Борода, предвкушал реакцию друзей на его трофеи. Фигу им, а не подвиг! Не нужно тайком пробираться в замок маркиза, не нужно устраивать штурмы и засады… Да, не стоит забывать про бритву старика Оккама – зачем применять грубую силу там, где можно обойтись деньгами? Тот, правда, немного иначе сформулировал, но смысл примерно тот же.
Разумеется, официальным героем станет Иван, так как демонам слава ни к чему. Лишняя слава. А правда пусть
Замечательную коллекцию, кстати, собрал покойный барон Ла Фергюс. Скорее всего, именно из-за неё чёртов маркиз и убил воспитателя юного виконта, а не из-за земель. Баронств полно, но не в каждом хранится меч легендарного короля Астория, давшего начало предыдущей династии, или секира самого первого норвайского ярла, вылизанного языком из камня божественной коровой Беффидой. Только топор Ванька не получит, он самому нужен.
– Далеко ещё ехать, ваше демонство? Темнеет уже.
– Что? – Вован отвлёкся от мыслей о возвышенном и строго посмотрел на Стефана, восседающего на гружённой сеном телеге. – Тебе какое дело? За пять марок на край света повезёшь.
– Не извольте сомневаться, даже за край отвезу. – Стражник похлопал по спрятанному за пазухой кошельку. – А если разрешите взять бутылочку из вашего запаса, то ещё дальше.
– Бутылки не трогай, не то голову откушу, – пообещал Вован. – С такого вина у тебя харя треснет.
Венсенское красное хранилось в оружейке маркиза и стоило целое состояние – немногие могли позволить себе вино четырёхсотлетней выдержки, благодаря магическим печатям не перебродившее в уксус и хранящее вкус настоящей имперской лозы. Сейчас оно хуже – старые виноградники в Венсене вырублены во время войны между империей и Грумантом несколько поколений назад, а у новых сортов и букет не тот, и цвет подкачал. Да и просто в старину всё было лучше – и трава зеленее, и кошки громче мяукали. Очарование веков, да…
А оружие завалили сеном, причём Стефан привлёк к этому делу своих сослуживцев, пообещав тем проставиться бочонком пива, а сотнику наплёл, будто именно на сене с лугов господина маркиза трактирщик Марко настаивает лучший в маркизате спотыкач, и пока сэр Гийом в отсутствии, не грех воспользоваться моментом. Начальник у стражника оказался человеком строгим, но справедливым – за половинную долю от будущей прибыли лично проводил до ворот и проследил, чтобы гружёный воз уехал в нужном направлении. Ладно ещё по жаре поленился сам дойти, крохобор…
Каково же было удивление Вована, когда Стефан во дворе трактира принялся перекладывать сено на другую телегу.
– Ты чо делаешь?
– Так вернуть в замок хочу, ваше демонство!
– Зачем?
– Ну как же? И денег сотнику отсыплю обязательно. Ведь сэр Гийом пропажи хватится и спросит.
– И чего?
– И ничего. Если с начальством вовремя поделиться, то у него голова и будет болеть.
И вот теперь Стефан понукал сивую кобылку, плетущуюся по лесной дороге, и страдал жестоким похмельем. Да ещё костерил себя последними словами за то, что не догадался прихватить у Марко пару кувшинов для поправки здоровья. Но ругался втихомолку, опасаясь разгневать развалившегося на сене демона. Вдруг он тоже захочет выпить,
– Извините, ваше демонство. а можно вопрос задать?
Вова выплюнул травинку и приподнял голову:
– Задавай.
– Так вам моя душа без надобности?
– Себе оставь.
– Спасибо, добрый господин. А слуги нужны? Вернее, один слуга.
– Ты, что ли?
– Я, – кивнул стражник. – Не знаю, как у демонов, но у нас, у людей, особе благородного происхождения путешествовать в одиночку не принято. Чтоб сапоги кто-то почистил, когти подточил… А если в обличье вороны изволите пребывать, то кошек могу отгонять. Зловредные существа эти кошки.
Вова задумался. Действительно, даже у нищих мушкетёров и д’Артаньяна были слуги, а он чем хуже?
– А в замок Рамбуйе возвращаться не собираешься?
Стефан энергично замотал головой:
– Скучно там, и платят мало.
– А у меня, значит, больше заработаешь?
– Я надеюсь на это, ваше демонство.
– Ладно, считай, что принят на работу.
На лесную поляну, где его должны были дожидаться друзья, Вова попал уже в темноте и очень удивился, никого там не обнаружив. Только давно прогоревший костёр, на нём котелок с угольками внутри, палатки, стреноженные кони… и всё. И валяющийся люк от подземного хода.
– Опаньки! – Демон хлопнул в ладоши и снова приобрёл привычный облик норвайского рикса. – Стефан, иди сюда.
Тот без всякого удивления встретил изменение внешнего вида работодателя, лишь уточнил:
– Извините, ваше демонство, как вас теперь называть?
– Зови просто – сэр Вован.
– Как скажете, сэр! Как вам будет угодно, сэр! Я всегда подозревал, что норвайцы спутались с нечистым! Извините, сэр!
– Хватит болтать. Видишь этот ход?
– Конечно. – Стефан привязал кобылку к дереву и подошёл поближе. – Гномья работа по заказу эльфов.
– Ты так думаешь?
– Знаю, сэр! Во время третьей войны с империей замок Рамбуйе захватили степняки и держались в нём лет восемьдесят. Его величество совсем было собрался объявить ихнего темника Джучиэлля новым маркизом…
– Эльфа?
– А что было делать, сэр? Грумант тогда ослаб, и сил справиться с косоглазыми просто не хватало, а оставлять в центре страны непокорную крепость – позору перед соседями не оберёшься. И решил король хоть таким образом приручить дикарей. Правда, Джучиэлль очень уж вовремя подох, отравившись грибочками, и…
– Ну?
– И эльфы куда-то смылись – дружина тогдашнего маркиза де Рамбуйе вошла в замок, когда тот уже пустой стоял. А косоглазые, значит, по подземному ходу умотали. Заранее к отступлению готовились.
– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…
– Они самые, сэр, – согласился Стефан. – Боюсь я этих подземных дырок, про них такие страсти рассказывают! Обязательно что-нибудь страшное вылезет. Сожрёт или к демонам утащит… Ой, извините, сэр Вован.
Вова только хотел сказать, что не видит ничего страшного в поедании демонами излишне любопытных людей, как вылетевший из-под земли сундук сбил его с ног. Второй, точно такой же, едва не лишил жизни сивую кобылу, а третий, четвёртый и пятый прижали Стефана к дереву, не давая пошевелиться.