Джульетта без имени

Живова Татьяна

— Нет. Я пока прикидываю вероятные и имеющиеся у нас возможности, — так же тихо отозвался командир. — На всякий случай. В разговорах с нашей администрацией лишние факты и подпорки в пользу этой «чебурашкиной идеи» передружить всех между собой не помешают.

Крыся серьезно кивнула.

— Насчет возможностей... — начал Восток. — Можно передать сообщение сталкерам ближайшей к вам нашей станции. А там по цепочке дойдет до кого надо. Тем более, если по такому поводу —думаю, что реакция последует довольно быстро.

— Ближайшая к нам ваша станция — Тимирязевская, — покачал головой Питон. —

А там такие... деятели сидят, с которыми ни вам, ни нам связываться не захочется. — Восток кивнул, соглашаясь: про «деятелей» он уже был в курсе, Крыся просветила. — Еще варианты?

— Савеловская?

— Уже лучше, но что-то (а если конкретно — то наша история) подсказывает мне, что любая инициатива, идущая с нашей стороны, будет воспринята там... довольно неоднозначно. Даже если послание принесет посредник-человек... — тут скавен многозначительно посмотрел на сталкера, и тот вздохнул и чуть развел руками: мол, а куда ж я денусь-то? — мало ли как там отнесутся даже к нему. Тебе это надо?

— Ты как хочешь, дядька Питон, но я Востока на Савеловскую не отпущу! — вдруг заволновалась Крыся. По ее лицу, правда, было видно, что она явно что-то обдумывает параллельно с мужчинами.

— Собственница ты мо... наша! — развеселился сталкер. — Успокойся, не пойду я на Савеловскую! Есть еще вариант. Я, когда на задание отправлялся, то добирался до ВДНХ, а оттуда уже двигался в ваши края. И возвращаться по их ветке планировал. Так что меня там помнят. И передать послание через местных коллег будет быстрее, чем если мы это сделаем через Савеловскую, Зеленую линию или даже Ганзу. В конце концов, на ВДНХ живет человек, с мнением которого у нас даже наши командиры считаются. Возможно, он сможет помочь...

Питон остро глянул на молодого человека:

— Тот самый, что ли? Который «черных» пожег?

— Слухами земля полнится... — хмыкнул Восток. — Да, тот самый.

— Что ж, идея дельная. Можно — если Совет таки даст добро — попробовать отправить с тобой группу, которая дождется ответа или даже — при случае — выступит от лица наших станций. Вот только от нас до ВДНХ неблизко. С поправкой на дорогу, особенности местности и местную фауну... и местами флору — это почти всю ночь придется идти.

— А если договориться с Эмиратом? — подала идею Крыся. — И выходить от них и идти поверху до ВВЦ? Сперва по «железке» до Останкино, потом — мимо Башни по Королева... А если назначать место переговоров — то тоже где-то там, на полпути.

Питон задумался.

Отношения Содружества с нейтральной Петровско-Разумовской очень напоминали пресловутую «постоянную контрактную договоренность», не так давно озвученную Востоком в контексте пресловутой же «чебурашкиной идеи». Содружество тактично не лезло во внутреннюю жизнь и не стремилось диктовать свои законы варившемуся в собственном соку религиозно-рабовладельческому Эмирату. А тот, расплачиваясь за поставки товаров и продуктов и безопасность северных границ, исправно нес дозор на южных рубежах Линии, как Бибирево — на северных.

Вопрос защиты юга встал очень остро с того дня, как на заброшенную и окруженную трагическим и, отчасти, священно-мистическим (как и любой мемориал памяти) ореолом Тимирязевскую из «чистой» части Метро пришли какие-то подозрительные люди. Как позже выяснилось — то ли согнанные с какой-то другой станции, то ли решившие расширить сферу своего влияния сатанисты. Эмират, который тогда еще не состоял в договорных отношениях с Содружеством и которому непрошеное соседство с осквернившими

станцию-мемориал «слугами шайтана» оказалось костью в горле, после первых же инцидентов с соседями встал на дыбы, поднял (фигурально выражаясь) зеленое знамя и объявил «поганым шакалам» газават. Тимирязевская, по большому счету, не была нужна ни Эмирату, ни Содружеству (ни даже предприимчивым желтым кланам Владыкина) — уж слишком страшные и горькие события в истории Линии были с ней связаны. Но лишиться столь удобного и надежного буфера между скавенскими и «чистыми» станциями и вместо него заполучить столь опасное и мерзкое соседство — это не было выгодно ни Содружеству, ни, тем более, Эмирату. Вот почему чуть ли не после первых же похищений и довольно кровавых стычек в туннелях и на поверхности Эмират прислал в Содружество посольство с просьбой о дружбе и взаимопомощи.

Содружество на просьбу соседей откликнулось. «Шайтановым слугам» коллективно наваляли по первое число, а их добытчикам устроили жесткий прессинг Наверху. Были бы в большом количестве боеприпасы — так и вообще раскатали бы «шайтанов» тонким слоем по шпалам, и от них даже воспоминаний бы не осталось. Но раскатать не получилось — хотя обескровили противника знатно. А от лихой идеи пустить на «шайтанов» под уклон один из застрявших в туннеле поездов, начинив его взрывчаткой, — поразмыслив, отказались: мало ли как отразится взрыв на соседних станциях и вообще на всем туннеле! Да и рельеф участка между двумя станциями не особо располагал к пусканию брандеров. Чай, не морской простор!

На какое-то время все стихло. В южных туннелях Эмирата было решено наглухо перекрыть гермостворы. Однако до конца запечататься не вышло — в четном туннеле затвор перекосило, и, как ни маялись и сами эмиратовцы, и бригада механиков Содружества, створка осталась закрытой лишь на треть. До конца, таким образом, от вылазок охочих до пленников «шайтанов» отгородиться не получилось. Брешь укрепили баррикадой-заслоном по типу бибиревских, и теперь нукеры Эмирата, по договоренности его с Содружеством, бдительно сторожили южные рубежи скавенского Метро. А удалые джигиты — добытчики Петровско-Разумовской — со временем обросли также и функциями пограничников, больше неся охранно-дозорную службу Наверху, чем занимаясь своими прямыми обязанностями.

Естественно, что за эту службу Содружество охотно платило соседям. Потому что мало ему было проблем на северных рубежах, с Алтуфьевым, так не хватало еще их повторения и на южных!

Отношения между добытчиками Содружества и Эмирата, таким образом, были вполне мирными и деловыми, с обоюдными приглашениями на «шашлык-машлык» и прочими мероприятиями, но конечно же не без позерства с обеих сторон.

— Можно будет попробовать, — кивнул Питон на предложение Крыси воспользоваться в вылазке помощью соседей. — Ахмед-бек, правда, снова будет пыжиться и изображать из себя великого Харуна ар-Рашида, к которому пришли на поклон смиренные жители Багдада... Но я на него управу найду.

— Ахмед-бек? — переспросил Восток.

— Командир добытчиков Петровско-Разумовской, — тихо пояснила Крыся. — У нас там Эмират, отдельное государство. Глава называется эмиром, воины — нукерами, а добытчики...

— Все с вами ясно, — кивнул сталкер, мигом сообразив, что к чему.

— Я думаю, что Эмирату тоже будет выгоден союз с людьми! — произнес Питон, что-то прикинув. — Им это соседство с «погаными шакалами» — как кость в горле. И они будут рады любой помощи в кардинальном решении этого вопроса. А уж если навалиться на «шайтанов» с двух сторон, можно будет и совсем разделаться с ними.