Джульетта стреляет первой
Шрифт:
– Я все-таки еду на Матуа. Мой конкурент сегодня погиб. На своем «Мерседесе» в столб врезался. Мне предложили его должность.
Отчим остро взглянул на Таню:
– Ты уже согласилась?
– Пока нет.
– Правильно.
– Сам говорил: удивительные совпадения только в плохих детективах бывают. Почему человек разбился, едва получил работу мечты? Вдруг и меня убьют, как только я соглашусь?!
– Кому это выгодно? – словно бы про себя спросил Валерий Петрович.
– Понятия не имею. Но ситуация настораживает.
– Значит, отказывайся.
– Это
– Решаешь ты все равно всегда сама, – усмехнулся он. – Но я попробую помочь.
– Меня торопят.
– Подождут.
Больше о работе мечты не говорили. Выпили чаю, заели тортиком.
Когда падчерица отправилась домой, Ходасевич сразу включил компьютер.
Возможности пользоваться особыми базами у него не было, но нынче и в открытом доступе о любом человеке – гора информации. Пара часов серфинга по блогам, сайтам и форумам, час на раздумья. Ситуация выглядела весьма подозрительно.
Машина у Чайкина была исправна. Уличная камера зафиксировала: ехал в общем потоке со скоростью шестьдесят семь километров в час. Но внезапно завилял и врезался в столб. Имелась в Сети также запись с видеорегистратора свидетеля аварии. И его же комментарий:
– Когда парня из машины вырезали, от него водкой за километр несло.
Однако как уверяла масса знакомых Чайкина – тот, если за рулем, максимум бокал вина выпивал. А тут вдруг водка. Да много. Нетипичный поступок. Но и никаких убедительных доказательств злого умысла. Человек взрослый. Вряд ли в него насильно алкоголь вливали. Да и пьяненький мог запросто доехать. Если бы ангел-хранитель помог.
Вездесущий Интернет утверждал: в свой последний путь Михаил Чайкин отправился от ресторана «Ми Густо». Валерий Петрович просмотрел сайт заведения: Москва, центр, работает с утра и до последнего посетителя. Ценник запредельный – вряд ли посетителей много. Значит, есть шанс, что блогера вспомнят.
Когда Ходасевич в десять вечера вышел из дома, сосед, куривший у подъезда, захлопал глазами:
– Неужели на гулянку?
– Почти, – усмехнулся полковник.
Успел в «Ми Густо» очень удачно – администратор ресторана как раз собиралась уходить, подкрашивала перед зеркалом губы.
Фальшивыми удостоверениями, как и природной наглостью, Ходасевич не обладал. Но с женщинами обращаться умел.
Он предложил администратору проводить ее до ближайшей станции метрополитена. Единственный наводящий вопрос – и та сама начала рассказывать про последний обед Михаила Чайкина.
– С теткой он был! Противная такая, рыжая. Публичная.
– В смысле – легкого поведения? – удивился полковник.
– Нет! В телике часто мелькает. И вечно с бомжами фоткается.
– Депутатка, что ли?
– Благотворительница, – поморщилась администратор. – Убогим помогает, столовки для них открывает.
– А звать ее как?
– Нинель, что
– У Михаила был с ней роман? – простодушно поинтересовался полковник.
– Вряд ли, – рассмеялась девушка. – Наоборот, все время отодвигался – от нее на весь зал духами разило. Когда ему звонили – вообще от стола отходил. А она, гадина, знаете, что творила? Чайкин-то сам – один бокал пива цедил. А рыжая, едва он отворачивался, ему туда водку подливала! И тот, лопух, ничего не замечал. Я, когда новости посмотрела, про Мишу узнала – все думала: в полицию, что ли, позвонить? Все им выложить – про эту Нинель?
– Очень гражданский поступок, – одобрил полковник.
– Но шеф запретил, – вздохнула девушка. – Сказал: «Водку подливать – такого преступления нет». А если я на рожон полезу, менты в ресторан приедут, найдут нарушения, и мы еще и виноватыми окажемся.
Разговора как раз хватило на недолгий путь до метро. Администраторша кокетливо предложила проводить ее до самого дома. Но Ходасевич поцеловал даме руку и откланялся.
С порога прошел за компьютер. Легко выяснил: рыжую благотворительницу на самом деле зовут Нонна. И еще вспомнил: Таня недавно упоминала это имя.
Несмотря на поздний час, позвонил падчерице:
– Ты знакома с Нонной Байковой?
– Да.
– Откуда?
– Мы все втроем на собеседовании встретились. Чайкин. Я. И она. А зачем тебе?
– Завтра все объясню, – пообещал Ходасевич.
И сделал еще один звонок. Побеспокоил бывшего ученика, ныне – частного детектива Пашу Синичкина.
Тот ретиво ухватился за поручение. Когда полковник поднял вопрос о гонораре, усмехнулся:
– Ваш фирменный бигос. Ну, и еще салат «Оливье».
– Когда готовить?
– Завтра, – самонадеянно отозвался парень.
И правда, перезвонил уже на следующий день:
– Виделся с рыжей. Что обедала вместе с блогером – не отрицает. Что водку подливала – не признается. Божится: Чайкин сам пил. Новое назначение отмечал. Говорил: «Пиво без водки – деньги на ветер». Но врет, похоже. На прощание богоугодную фразу сказала: «Собаке – собачья смерть». Как привлечь ее – без понятия. Потерпевших нет, Чайкин мертв. Вы ее посадить хотите?
– Нет, Паша, – усмехнулся полковник. – Во сколько тебя на бигос ждать?
Но прежде чем отправиться в магазин за продуктами, Ходасевич позвонил Татьяне и рассказал о своих изысканиях.
– Отлично! – возликовала девушка. – То есть, – смутилась, – Чайкина жаль, конечно…
– Но лично тебе – ничего не угрожает, – помог полковник. – Если, конечно, ты не поедешь обедать с Байковой.
– Я лучше с тобой поем, – без тени сомнения отозвалась падчерица.
И он растроганно улыбнулся.
Отъезду предшествовала сплошная беготня. Приостановить годовое членство в спортклубе, отменить визиты к косметологу, пристроить билеты в Ленком на март, на «Ночь пожирателей рекламы» в апреле и в Большой на май. Умолить коллег взять двух ее дипломников (родной факультет регулярно навязывал, просил оппонировать на защите).