Джулиана, или Ведьминские козни
Шрифт:
— То есть, я могу считать, что мы договорились? — строго спросил Марни.
— Хорошо, считайте. Но я искренне думаю, что вам не о чем беспокоиться.
— Раз мы договорились, то на самом деле не о чем, — рассмеялся он. — Скажите, вы же умеете как-то уговорить кухню, чтобы вам приносили самые вкусные пирожные?
— Я просто всегда вежлива и не жалею для них комплиментов, — улыбнулась Элоиза.
И далее уже ничего важного сказано не было. Ровно до полуночи, когда телефон Элоизы засветился и показал сообщение:
«Сердце моё, вы ещё не спите?»
Она взяла его и перезвонила. Нет, она не спит. И конечно же, будет очень рада, если он зайдет. Да, ненадолго.
02. Две недели прошло, две осталось
* 2 *
Кардинал д’Эпиналь с картинами, Себастьен Марни, Карло и еще некоторые личности отбыли в Нью-Йорк. Во дворце остались секретарь его высокопреосвященства отец Варфоломей как полномочный представитель кардинала, и Лодовико Сан-Пьетро как исполняющий обязанности главы службы безопасности. Остальные структуры работали обычным образом.
В аналитическом отделе, который возглавляла Элоиза, кипела жизнь — у ее сотрудника Хосе Переса заканчивался контракт, он сказал, что не собирается его продлевать, потому что у него не так давно умер отец и ему нужно ехать домой и заниматься наследственными делами. Кроме того, Элоизе наконец-то удалось обосновать финансистам необходимость еще одной штатной единицы в отделе. Бернар Дюран, глава финансового отдела, закатил глаза и сказал:
— Элоиза, ваша взяла. Получайте вашу ставку, я надеюсь, вы перестанете всех убеждать и писать бумаги кардиналу и в общий музейный финансовый отдел. Обсуждайте с Софией Ларгой, пусть служба персонала извещает о вакансии и что еще там положено делать в таких случаях? А может, у вас уже кто-то есть в рукаве и вы готовы представить нового сотрудника?
Элоиза задумалась.
— Пожалуй, нет. Все мои однокурсники сейчас хорошо устроены и пока не ищут лучшей жизни.
— Тогда София вам быстренько кого-нибудь подберет, место-то козырное!
— Надеюсь, — хмыкнула Элоиза и отправилась к себе.
Когда она утром просыпалась и выключала будильник в телефоне, то непременно обнаруживала сообщение от Марни — хотя бы «Привет» или «С добрым утром». Когда она приходила в кабинет и включала компьютер, то ее поджидало либо письмо, либо личное сообщение «под крылом» — коротенькие забавные рассказы о том, где они с кардиналом и Карло были накануне, или фотографии с видами и с лицами со смешными подписями. Дней через пять она поняла, что ждет этих писем и новостей из-за океана, да так, как не ждала ничего и не от кого. Конечно, они расставались и раньше, и что это вообще на неё нашло? Но даже в воскресенье она, проснувшись, первым делом взяла телефон и читала почту, а потом уже пошла умываться. Отвечала всегда сразу же, пусть он тоже проснётся и первым делом увидит её письмо, но очень сдержанно и аккуратно, хотя хотелось вставить кучу смайликов, написать эмоциональных глупостей и ласковых слов. Так и переписывались — стабильно, доброжелательно и сдержанно.
* 3 *
Две с небольшим недели прошло, две недели осталось. Элоиза нигде этот факт не фиксировала, но утром, просыпаясь, по заведенной с детства привычке вспоминала, какой сегодня день, какие важные дела ее ждут, и — сколько дней осталось до Рождества. То есть до возвращения Себастьена.
Существовала традиция — рождественским вечером в палаццо д’Эпиналь устраивали большой праздник для сотрудников. Открывался банкетный зал на двести персон, приглашали в помощь главному повару Марчелло Гамбино дополнительных поваров, кондитеров и специалиста по изготовлению мороженого по папскому рецепту XVI века, музыканты играли до утра всякую всячину от вальсов
Год назад Элоиза не пошла на этот праздник жизни, она как раз переживала очень тяжёлый период внутренней борьбы между острой влюбленностью в Марни и самозапретом на ее реализацию. Она училась спокойно общаться с Марни и не желать при этом сорваться ни на крик, ни на объятия. Поэтому когда кузина Джина, старшая по официальному титулу среди их разветвленного семейства, изъявила желание собрать всех родственников в фамильном замке на Рождество, Элоиза подумала, повздыхала и приняла приглашение. У Джины было, как, впрочем, и всегда, смертельно скучно, если бы не приехавшие в последний момент Линни с дочкой — праздник был бы совсем провальным.
А потом она вернулась в палаццо д’Эпиналь. Там ей радостно рассказали и показали много фоток о том, как нормальные люди ели, пили, пели и танцевали, а потом отец Варфоломей обыграл Марни, Лодовико, Маурицио Росси и Бернара Дюрана в исторической викторине и получил в качестве приза от кардинала медальон с очаровательной миниатюрой второй половины XVII века. Когда Элоиза об этом вспомнила, то посмеялась про себя — именно с медальона, только другого, и началась их бурная жизнь весной. А что? Джанни Моллини, укравший позже тот, другой медальон, ведь был тогда на празднике, и при нем уж наверное говорилось, что на чердаке целый склад некаталогизированных предметов всякой, разной, непонятной и спорной собственности. Может быть, тогда в его голову и заронили идею поискать там что-то стоящее для себя…
В общем, в этот раз Элоиза решила на праздник непременно идти. Это значило — придумать образ и воплотить его! Сначала она одолевала сестрицу Линни просьбами придумать ей платье — та при случае и сшить сама могла, ей это было не в диковинку, а уж придумать-то и вообще без проблем, но по заказу не работала. То есть ничего не придумалось. Зато возник град расспросов о том, кого это ради она, Элоиза, не желает довольствоваться готовым платьем от какого-нибудь приличного дизайнера, а хочет что-нибудь этакое. Элоиза тяжко вздохнула о своей несчастной доле и обратилась с той же просьбой к сестрице Марго, обладавшей несомненным художественным вкусом и рисовавшей эскизы твердой рукой. Марго попробовала превратить в картинки невнятные Элоизины пожелания, а потом отправила ее искать ткань — может быть, если она увидит нужную ткань, то и детали додумаются.
Элоиза взяла за компанию Анну Тритти, управлявшую хозяйственной частью палаццо Эпинале и свою приятельницу, и в ближайший выходной отправилась в поход по магазинам тканей. В итоге были приобретены двадцать метров шелкового шифона трех оттенков — от глубокого изумрудного до светлой молодой листвы. Также был заказан пояс из звеньев в виде золотых листиков с пряжкой в виде бутона, в глубине которого прятался зелёный камень, и пара аналогичных застежек.
— А на шею, руки, голову? — спросила Анна. — Снова заказывать? Не успеют же сделать, это бы успели!
— А у меня есть, — лениво усмехнулась Элоиза. — Я уже все придумала, Марго была права, когда отправляла меня за тканью. Завтра повезу все это богатство к мастеру, который сошьет.
— И что, ты опять накрутишь на голову эту свою вечную фигушку?
— Нет, я уже договорилась с Витторио, он приедет днем двадцать пятого и сделает мне прическу.
Глаза Анны сделались большими и круглыми.
— Витторио? Согласился потратить на тебя половину праздничного дня?
— Ну да. Я его уговорила. Кстати, если хочешь, я его попрошу попутно и тебя причесать.