Джулиана, или Ведьминские козни
Шрифт:
— Она еще спрашивает, хочу ли я! Чтобы меня причесал Витторио! На рождественский вечер! Конечно, хочу! — Анна чуть не выпрыгнула из машины.
Когда Элоиза еще только обживалась в Риме, она долго не могла найти мастера, который бы ухаживал за ее волосами так, как ей было бы надо. После нескольких неудачных экспериментов она заикнулась о проблеме тётушке Полине, та обладала подобными же волосами и как-то с ними справлялась. Полина рассмеялась, сказала, что нужно было сразу же её спрашивать, и тут же позвонила Витторио, молодому и амбициозному мастеру, который занимался ее собственными косами уже пару лет и время от времени летал в Милан причесывать перед спектаклями Лианну.
Именно так время то ползло, то летело, две недели прошло, две осталось.
03. Что бывает, если заходить домой через главный вход
* 4 *
В понедельник после работы Элоиза отправилась на примерку платья и захватила с собой Анну — за компанию, и чтобы кто-нибудь сторонним взглядом посмотрел, хорошо ли выходит. Не то, чтобы ей были очень нужны советы со стороны, но ведь хотелось получить на выходе если не идеал и совершенство, то хотя бы просто нечто выдающееся. А для этого следовало удостовериться, что все идет, как надо, и тот самый сторонний взгляд оказывался вовсе не лишним.
Элоизе нарождающееся платье понравилось, Анне тоже. После примерки они, не торопясь, поужинали в городе и подъехали к палаццо д’Эпиналь уже часов в десять. Увы, въезд в подземный гараж был заперт и не открылся ни просто сам по себе, как должен был бы при появлении знакомой машины, ни после некоторого ожидания, ни после того, как в запертые ворота постучала разъярённая Анна.
Элоизе, в отличие от Анны, было очень лениво выходить и ругаться с запертой дверью, поэтому она просто потянулась за телефоном — ей же был выдан человек, которому доверяли, как себе, и с которым рекомендовали решать все непонятные вопросы? А этот вопрос был очень уж непонятный, ибо все технические службы во дворце всегда работали, как часы.
Однако не успела она найти в телефоне контакт Лодовико, как ей позвонили с дежурного поста охраны. Очень извинялись, сообщили, что ворота заклинило с четверть часа назад, и что уже выехали специалисты из фирмы, установившей и обслуживающей эти ворота. А пока уважаемую госпожу де Шатийон просят подъехать к западному боковому выходу, там ей лично отопрут ворота и пропустят ее на территорию, а когда неполадки устранят, то если только она доверит ключи от машины ну хоть кому-нибудь, то уже утром машина будет ждать ее на законном месте в гараже. И пусть госпожа де Шатийон еще раз примет извинения за доставленные неудобства.
— Ну что? — Анна заглянула в машину. — Что с нашими воротами?
— Говорят — заклинило, не открываются. Нам откроют западный выход, поехали.
— А машину куда потом?
— Вот пусть там и стоит, — мстительно сказала Элоиза. — Прямо под любимыми олеандрами Шарля, жаль, что он не увидит.
Она подъехала к тем самым западным воротам, ее тут же запустили внутрь. Припарковав машину под олеандрами, Элоиза выбралась наружу и спросила охранников на воротах:
— Господа, что вообще
— Ой, донна Эла, если по-честному, то ерунда какая-то происходит, — скривился Гвидо Форте, тот, что запирал за ней ворота, здесь они не были автоматическими в отличие от ворот гаража. — Вот чего в гараже ворота сломались? Только две недели назад профилактику делали!
— Может быть, пора поставить новые ворота? — сварливо ворчала Анна, выбираясь из машины.
— Да предложим, когда приедут ремонтировать, а там уж как скажут, — ответил Гвидо.
— Господин Форте, машина пусть стоит здесь. До утра. Утром решим, что с ней делать дальше, — Элоиза наклонила голову, прощаясь, и отправилась по аллее к главному входу во дворец.
Гвидо оставалось только покивать согласно в ответ удаляющейся спине — с Элоизой не спорили.
— Эла, куда тебя понесло? — Анна догнала ее, пошла рядом. — Ты не пойдешь внутрь?
— Да ладно, погода отличная, пройдемся по парку, всего-то минут пять идти. Не хочу долго идти коридорами, вот если бы в рабочий кабинет — тогда да, было бы близко. Пойдем, прогуляемся!
— Ну ладно, уговорила, пойдем! А вот кстати, ты не могла бы посмотреть пристально на мои платья и подумать, что мне надеть на праздник?
— Могла бы. Да хоть сейчас пойдем, еще не поздно. А у тебя все платья здесь, или что-то в доме матери?
— В основном здесь.
— А может быть, тебе тоже что-нибудь сошьем? Если не слишком сложный крой, то еще можно успеть, — Элоиза стала осторожно подниматься на своих высоких шпильках по широкой мраморной лестнице к главной двери.
— Да ладно! Я никогда в жизни ничего себе не шила. Ни сама, ни кто-нибудь для меня не шил.
— Но можно же начать? — Элоиза с улыбкой обернулась к Анне, подмигнула и толкнула тяжелую дверь, успев мимолетно удивиться тому, что у двери никого нет.
За почти два года в этом доме она успела привыкнуть к тому, что ей самой не приходится открывать большие и тяжелые двери.
— Я прямо не знаю, ты, конечно, умеешь уговорить, но я еще подумаю, — начала отвечать зашедшая внутрь следом Анна, а потом вдруг продолжила изменившимся голосом: — Эла, что это за чертовщина?
Элоиза обернулась… Войдя в двери, посетители через небольшую отгороженную колоннами площадку попадали в обширное пространство, которое обитатели дворца называли кардинальским атриумом. В центре журчал фонтан с беломраморной девой в середине, от него разбегалась мозаика пола, выполненная по античным рисункам, по периметру стояли растения в кадках и белые колонны, возносившиеся под высокий, в три нормальных этажа, потолок. Центральная часть потолка была застеклена, днем через нее проникал свет, в темноте — красиво подсвечена. Здесь часто брали интервью у самого кардинала и тех его сотрудников, которые как-то подавали к тому повод, здесь проходили официальные мероприятия, сюда просто приходили посидеть так же, как и в зимний сад. В общем — не самая плохая часть дворца.
В левой части атриума громоздилась аппаратура, колонны были увешаны какими-то дополнительными осветительными приборами, ко всему этому прилагались весьма делового вида люди, которые направляли камеры, слепили лампами, время от времени кричали и ругались друг на друга. А на бортике фонтана расположились три девицы, две были полностью обнажены и обнимались, а третья, в ярких туфлях на толстой подошве и высоченных каблуках, сидела чуть поодаль и то снимала с плеч какую-то очень уж леопардового вида шубу, то надевала ее обратно. Невидимый голос сверху, с опоясывающей атриум галереи, командовал девицам то подсесть ближе, то отодвинуться, то еще как-нибудь изменить позу…