Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир

Быченин Александр Павлович

— Ладно, убедили! — рывком поднялся я из кресла. — Может и сработать. Мне нужно ещё что-то знать?

— Остальные инструкции завтра непосредственно перед контактом, Вань, — сообщил Пахомов. — Мсье Дюсак в курсе, он и расскажет.

— Ясно. Сейчас куда?

— В «Дроид», я же говорил! — соизволил встать с кровати Влад. — Босс, ты с нами?

— Нет, я ещё немного посижу, подумаю… а потом в Порт, — отказался Заварзин.

— Ну, как знаешь! — не стал спорить с начальством главный эсбэшник. — Всё, парни, за мной шагом марш!

Глава 4-1

… наш номер в «Привале» со вчерашнего дня, надо сказать, совсем не изменился. Судя по смятому покрывалу на кровати, даже горничная не наведывалась. Да оно и неудивительно — для персонала гостиницы мы всё это время оставались на месте: я вот в этом самом номере, а Дюсак

с Офигенным Ленни — в номере напротив. Кстати, в случае последних это утверждение вполне соответствовало действительности, поскольку в «Сломанный Дроид» Влад забрал только меня. Как я подозреваю, для пущего спокойствия. Чьего? Влада, естественно! Понятно, что я сам себе хозяин, но в техническом секторе, в изначальной вотчине местного профсоюзного воротилы Дэвида Деррика, Пахомов хотя бы мог гарантировать мою безопасность. В отличие от портового злачного района, хе-хе. Вот, к примеру, взбреди мне в голову мысль посетить здешних девиц лёгкого поведения, и что? Всей охраны — Ленни да мсье Жан. И совсем другое дело «Дроид» с прилегающими территориями! Впрочем, я и сам не стал доставлять главе СБ лишних проблем, поскольку предпочёл в кои-то веки просто отоспаться. Благо много времени дорога из Порта в Технический сектор (между прочим, пришлось аж две зоны с невесомостью пересечь!) не заняла. Сначала мы воспользовались ухоженным — не чета давешнему с частной «парковки»! — техническим тоннелем, который вывел нас из подвального помещения «Привала» прямиком к миниатюрной приёмной станции межсекторального лифта, а затем и собственно кабинкой по назначению. Маршрут оказался весьма затейливым, с неожиданными резкими сменами курса и уровней, но в итоге высадились мы прямо на знаменитом «променаде» — обзорной палубе «технички» — по которой буквально за пару минут дошагали до «Дроида». И никто на нас даже внимания не обратил! А ведь мы с Владом, на секундочку, резко выделялись на фоне коренных обитателей! Я даже не постеснялся задать этот вопрос Пахомову, но тот лишь отмахнулся: здесь уже все привычные, «Дроид», чтоб я знал, мини-отель из разряда «только для своих», и не простых смертных, а ценных специалистов. Каковые в большинстве своем те ещё оригиналы. Если не выразиться пожёстче. Так что всё норм. Гораздо больше кривотолков возникло бы, явись мы в стандартных комбезах и «бомберах», ибо в таком виде заявляться в «Дроид» дозволено исключительно небезызвестному Алексу Заварзину. Просто потому, что он выше всех этих условностей. Кто сказал «раздолбай»? Ну да, и это тоже.

Но все эти дорожные перипетии, как нетрудно догадаться, имели место вчера. А сегодня с утра я уже самостоятельно проделал этот же маршрут, только в обратную сторону. Понятно, что в «техничке» меня вели дистанционно — чисто на всякий случай, а в тоннеле за приёмной станцией встретил Офигенный Ленни. Но вот основное время я провёл в гордом одиночестве, предаваясь размышлениям о собственной судьбе-злодейке. Ну и с Лиу Цзяо параллельно болтал, не без этого. Потом, правда, пальму первенства болтунов перехватил Ленни, но его я практически не слушал. Воспринимал исключительно как фоновый шум. Спрашиваете, чем при этом занимался? Да банальным самоедством! Переживал я, если хотите! Просто потому, что никогда раньше не участвовал ни в чём подобном. На первый взгляд вроде бы ничего особенного: явиться на встречу, поговорить, заключить договор. Привычная дипломатия. Ан нет! Всё портила противная сторона. Причём «противная» во всех смыслах. Ксеношок, помните? Одно дело, когда тебе противостоят представители другой расы, но всё же люди: вайгожэнь, эмирцы, да даже бретонцы! Любого можно понять и простить, какую бы экзотическую внешность ни имел собеседник. И совсем другое, когда общаться предстоит с особью иного — предельно чуждого — биологического вида. И ладно бы особью! Но тут ведь целый рой! И кого?! «Гнуса»! Понятия не имею, как в таких обстоятельствах разговор строить. Мало того, я ещё и не уверен, что сумею сохранить невозмутимость. В самый ответственный момент перекосит рожу от отвращения, и привет! И дело тут даже не в расизме… или видизме? Фиг знает, как правильно, да и не суть. Это отторжение на подсознательном уровне, просто потому, что мозг не в состоянии для самого себя уяснить разумность оппонента. Неосознанная биологическая реакция, повлиять на которую решительно невозможно. Пожалуй, и впрямь самый оптимальный вариант это беспрестанно корчить из себя высокомерную шовинистическую свинью. То бишь излучать в окружающее пространство брезгливость вкупе с презрением. И не на какой-то конкретный объект (кто сказал «флеботомин»?), а на всех вообще. Бить по площадям, хе-хе. Так хотя бы существует вероятность,

что никто на свой счёт не примет. Как там у классика? Я не расист, я всех ненавижу одинаково? Ну а в моём случае лайт-версия с презрением вместо ненависти.

Так и страдал сначала всю дорогу, а потом ещё и битый час в номере, в котором Ленни оставил меня в гордом одиночестве. Я даже подумал было завалиться на койку прямо в одежде (да-да, по примеру Влада Пахомова), но всё же ограничился креслом. А там и появления парочки спецов дождался. Странно, но Ленни с разговорами за жизнь не лез, такое впечатление, что он был чем-то занят. Скорее всего, с кем-то переговаривался в режиме «чата». Или мониторил обстановку посредством специализированной софтины. Интересоваться, сами понимаете, я счёл на данный момент излишним. Да и смысла не было, поскольку Жан Дюсак сходу перенял эстафету у коллеги:

— Доброе утро, мсье Ив. Как спалось?

— Благодарю, мсье Жан, хорошо. А что?

— Простая вежливость, мсье, не более, — не разочаровал меня тот, усевшись в кресло напротив. — Ну и плавный переход к делам не столь приятным.

Ну да, точно. Контрабанда. И общение с крайне сомнительными личностями. Не то, что вчера перед сном — Лерка, дядька Митяй и почтенный батюшка. Матери с сестрой напрямую я не звонил, отец запретил. Мол, дело секретное, а бабьё языки за зубами держать не умеет. Плюс персонал родового имения, у которого тоже ушки на макушке. Шпионов никто не отменял, сын.

— Инструктаж? — страдальчески вздохнул я.

— Он самый, мсье. — Дюсак активировал общую «дополненную реальность» и вывел на дисплей объёмный план Порта, включая наш закуток с «Привалом». — Вот маршрут, изучите на всякий случай.

— Эм-м… а разве мы не в «Консоладо» с подрядчиком встречаемся? — удивился я, мазнув взглядом по извилистой линии, бравшей начало у парадного входа «Приюта» и заканчивавшейся на какой-то захудалой забегаловке в квартале близ стыковочного сектора частных перевозчиков. — «Кассийское наслаждение»? Реально?

— Хорошее место, мсье Ив, — заверил Дюсак. — Вполне подходящее для наших целей.

— Далековато только, — буркнул Ленни, на миг оторвавшись от своего наверняка важного дела.

— Вот-вот! — поддержал я телохранителя. — А «Консоладо» — вон он, под боком!

— Боюсь, мсье Ив, в данном конкретном случае против нас работают сразу два обстоятельства.

— И каких же, мсье Жан?

— Первое — «Консоладо» предназначен для серьёзных переговоров, — пояснил бретонец. — Использование же данной площадки для заключения договора на разовую доставку владельцы заведения сочтут попросту неприличным, мсье. Заметьте: не унизительным, а именно неприличным! Соответственно, путь туда нам будет заказан если не навсегда, то очень надолго.

— Хм…

— Вот если вы, мсье, задумаете организовать целую сеть постоянных маршрутов и соберёте с этой целью человек десять капитанов, то тогда да, вам с радостью предоставят возможность невозбранно обсудить все нюансы данной сделки, — развил свою мысль Дюсак. — Пока же мы просто не доросли до уровня этого уважаемого заведения, мсье Ив.

— Ну и пошли они тогда! — легкомысленно отмахнулся я. — Найдём место попроще. А второе обстоятельство?

— Наши контрагенты тоже не доросли до «Консоладо», мсье, — хладнокровно добил меня бретонец. — Плюс некие сопутствующие трудности, связанные с приёмом, если позволите так выразиться, нестандартных гостей.

— Это вы про «гнус» что ли, мсье Жан?

— Да, про флеботомина, — подтвердил тот. — Вы же понимаете, мсье, что на встречу с нами явится не весь, кхм, рой?

— Конечно! — кивнул я, припомнив размер гнезда, интегрированного в транспортник типа «Енисей». — Там их должно быть видимо-невидимо! Наверняка там счёт даже не на центнеры, а на тонны, если живым весом!

— Как вы сказали, мсье? — заинтересовался Дюсак. — Видимо-невидимо? Удивительно точная формулировка! Но к нам явится, э-э-э, малый рой, своеобразный «выносной модуль», если воспользоваться привычной технической формулировкой. И на него, как и на любое периферийное устройство, связанное с главным вычислителем по беспроводному протоколу, действуют некие ограничения. Простая логика, мсье.

— Жан хочет сказать, что чем дальше от базы, тем хуже связь, — снова вклинился Ленни. — А чем хуже связь, тем «гнус» тупее. При желании его можно завести достаточно далеко, чтобы перестал поддерживаться эффект «коллективного разума». И тогда куча «гнуса» мыслящего превратится… в гнус кусачий! Реально будет туча инопланетных мошек, прикинь, мужик?! И это ещё ладно, что на людей флеботоминский токсин слабо действует! Впрочем, это как раз тот случай, когда качество компенсируется количеством, мужик.