Еда и патроны. Тетралогия

Мичурин Артем

– Не думаю, что у этих остолопов мозга хватит под слоем пыли медицинский прибор опознать.

– Да им опознавать и не надо. Они же все подряд тащат. А то и поломают еще. В общем, нельзя с этим делом затягивать. Как, возьметесь?

– От цены зависит.

– Я готов заплатить два золотых.

Стас хмыкнул и помотал головой:

– Это несерьезно. Ну, посудите сами, – начал он загибать пальцы, – я в компании незнакомого мне человека должен лезть черт знает куда, мимо этих мутантов или кто там они, хрен разберет; найти какой-то прибор среди кучи всякой рухляди, погрузить эту тяжесть себе на горб и в таком положении пробираться назад по оврагам, рискуя быть сожранным этими вашими грибниками. И все это нечеловеческое

счастье за два золотых? Нет. Четыре – вот реальная цена.

Ренат Маратович скривился и снова заерзал на кушетке.

– Ладно, дам два золотых и еще тридцать серебром.

– Три и тридцать.

– Два и пятьдесят. Не забывайте, что я оказал вам услугу и помог с пропуском.

– По рукам.

Стороны скрепили договор рукопожатием, и Хигматулин перешел к следующей части своего коварного плана:

– Ну, раз все спорные моменты улажены, тогда, наверное, вам надо бы с напарником своим встретиться. Он в двенадцать часов будет возле южной проходной ждать, с внешней стороны. Не опаздывайте.

– Я приду. Ренат Маратович, если не секрет, а зачем вам этот прибор понадобился?

Хигматулин заговорщически улыбнулся и, мечтательно глядя в потолок, причмокнул:

– Клинику свою открыть хочу. Мечта у меня такая есть. Чтоб самому себе хозяином быть, чтоб никакая сволочь надо мной не стояла. Обследования проводить буду, диагнозы ставить, лекарства готовить и продавать. Надоел этот балаган сумасшедший, покоя на старости лет хочется, размеренности. Понимаете?

– Понимаю, – кивнул Стас. – Только вот, чтоб самому себе хозяином… это сомнительно. Сверху всегда кто-то будет. Ладно, пойду я. – Он встал и снова пожал Ренату Маратовичу руку. – Надеюсь, что скоро увидимся.

– И я надеюсь, очень надеюсь.

Стас вышел на улицу и одернул левый рукав – без пятнадцати девять, до двенадцати еще уйма времени. Он немного постоял, глядя на серое кирпичное здание госпиталя и крутя в голове варианты использования оставшихся трех часов, сориентировался по столбу черного дыма, который густыми клубами поднимался над рубероидным заводом, и зашагал к гостинице.

– Приветствую вас, – осклабился администратор, сидящий на корточках возле кадки с фикусом и рыхлящий землю деревянной лопаткой. – А мы уже начали беспокоиться, не случилось ли чего.

– Не случилось, – бросил Стас и начал подниматься по лестнице.

– Может быть, отобедать желаете? – учтиво поинтересовался администратор вслед удаляющемуся постояльцу, но ответа не получил.

Зайдя в номер, Стас первым делом вскарабкался на стул, отвинтил решетку воздуховода и, потянув за леску, выудил из вентиляционной шахты сверток с пожитками. Развернув брезентовое полотнище на кровати, он проверил целостность содержимого, удостоверившись в полноте комплектации схрона, рассовал вещи по подсумкам и привинтил решетку на место. Закончив с этим, Стас достал из ванны и выжал белье, сутки пролежавшее в отмочке, развесил его на горячей водопроводной трубе, предварительно отмыв ее намыленной тряпкой, рассчитывая хоть немного подсушить исподнее перед выходом. Завел часы на полдвенадцатого и с чувством выполненного долга лег вздремнуть.

– Опять нас покидаете? – осведомился администратор, глядя на человека с рюкзаком, спускающегося по лестнице. – Надолго?

– Навсегда, скорее всего, – ответил Стас и подошел к конторке. – Но кто его знает, вдруг вернуться придется. Так что я сейчас ключи отдам тебе, залог свой заберу, но номер этот до завтрашнего утра не сдавай. Лады?

– Так не положено, – заискивающе улыбнулся администратор. – Залог выдан – номер свободен. Не я правила устанавливаю.

– Слушай, любезный, – Стас облокотился о конторку и приблизился к принявшему настороженное выражение лицу администратора, глядя на того немигающим взглядом, полным холодной решимости, – этот номер мною оплачен до завтрашнего утра, и оплачен

с лихвой. Уж кому-кому, а тебе об этом хорошо известно. Так что ты засунул бы свои правила куда поглубже, а то ведь донесу хозяину, как клиентов обираешь и барышом не делишься, – решился Стас на авантюрную импровизацию, не будучи до конца уверенным в том, что этот тип за конторкой не есть хозяин, и уж тем более, что он не делится.

Но эти слова все же возымели эффект. Через секунду заискивающая улыбка администратора стала шире и заметно добрее.

– Ну что вы? Разумеется, я всегда готов пойти навстречу клиенту и сделаю все возможное для его удобства. Ведь правила не могут описать все возможные ситуации.

– Вот и славно.

Стас оставил ключи, забрал деньги и вышел.

До проходной он добрался даже раньше, чем планировал. На часах было только без восьми двенадцать, а Стас уже успел пройти ритуал сверки подписей, получить назад в целости и сохранности свой автомат и стоял теперь по ту сторону ворот, щурясь под лучами солнца, греющего с каждым днем все меньше. Потенциального напарника видно не было. Мимо проходной сновали туда-сюда люди, некоторые останавливались неподалеку, но только для того, чтобы закурить или высморкаться. Минутная стрелка неумолимо приближалась к двенадцати.

– Как Ренат Маратович поживает? – Кто-то сзади легонько похлопал Стаса по плечу.

Он обернулся и увидел перед собой рослого мужика в сером бушлате, черной разгрузке, черных штанах и тяжелых ботинках с высокими голенищами. На плече у него стволом вниз висел РПК-74. Суровая морда, покрытая трехдневной щетиной, сломанный нос и прищуренные почти бесцветные глаза, пристально смотрящие из-под черного берета, косо надвинутого на коротко стриженную голову человека, беззвучно возникшего из-за спины, в комплексе производили довольно неприятное впечатление. Объяснить этого даже себе Стас не мог, но почувствовал сразу, будто спинным мозгом ощутив… даже не враждебность, а дискомфорт. Так бывало, не часто, но случалось, когда рядом находились люди, ничем особо не выделяющиеся и зачастую вообще незнакомые, но словно излучающие вокруг себя некое отталкивающее поле.

Стас сделал шаг назад и поправил автоматный ремень на плече.

– Нормально поживает. Я недавно от него, в госпитале виделись.

– Отлично. Пойдем-ка в место побезлюдней, там и потолкуем.

Мужик развернулся и протопал метров пятьдесят влево от проходной, ни разу при этом не обернувшись, чтобы посмотреть, а идет ли за ним кто. Стас отметил про себя наличие у самонадеянного типа вредной привычки к беспрекословному подчинению окружающих, но все же пошел следом.

– Значит, так, – начал мужик, остановившись, – зовут меня Леший. Сразу хочу все точки над «и» расставить, чтоб недопонимания с твоей стороны не было. В завтрашнем деле главный – я, ты на подхвате. С этим какие-нибудь проблемы есть?

– Никаких, – чуть подумав над ответом, помотал головой Стас.

– Хорошо. Маратыч тебе уже, наверное, частично ситуацию обрисовал. Про грибников рассказывал?

– Ознакомил с их повадками в общих чертах. О вопросах умерщвления рекомендовал с тобой перетереть.

– Понятно. Я смотрю, ствол у тебя толковый вроде. Оптика к нему имеется?

– Есть.

– Это очень кстати. Советую прицепить. Тварей этих лучше мочить издалека и наверняка, пока из отключки не вышли. Они, когда сонные, валятся легко, а вот если в раж войдут, тогда пиздец, и магазина может не хватить. Очень эти суки живучие становятся, как под наркотой. Ты в него палишь, а он и не замечает будто, лезет, блядь, напролом. А это, скажу я тебе, на психику давит здорово. Новички обычно теряются, и кончиться все может хуево. Стрелять лучше в голову, но, когда грибник уже в раже, попасть затруднительно становится. Очень уж твари быстрые, и реакция у них – будь здоров. Бей по ногам. Как с копыт падлу свалишь, тогда уже башку прошибай, а то в воздух все улетит.