Эдем 4
Шрифт:
Вместе с этим полетела сеть и новая порция снарядов. Вампир действовал инстинктивно и как зверь, но отсталым дебилом он всё же тоже не был. Опасность очевидна, нужно менять позицию, что он и сделал.
Но среди тринадцати бойцов шестеро сражались со щитами, стоя близ своих товарищей. Очередной манёвр, очередная перегруппировка. Когти в этот раз пронзили щит насквозь, чуть было не достигнув лица одного из этиамариев. Немедля не секунды, воин двинул своим локтем и обрушил свой щит вниз, тем самым блокируя руку противника и попутно выводя того из равновесия.
Вампир был силён, но и раб сразу же упал на колени, тем самым добавляя к собственной
Один из клыков хрустнул и сломался, но вампир от этого не сдох, лишь оказался ошеломлён. А сзади уже норовит нанести удар противник с копьём, за спиной которого стоит ещё один щитоносец, только и ожидая ответной контратаки.
Но вдруг боковым зрением вампир рефлекторно уловил бегающих стрелков. Они просто хаотично меняли позиции, как это порой делали и воины с древковым оружием. Сперва могло казаться, что они занимаются чем-то ужасно бесполезным. Только вот хищники мгновенно реагируют на быстро двигающиеся цели, их внимание переманивается, а после…
После прилетает неожиданный удар копья, когда глазки зверя забегают. Тринадцатая Дюжина занималась травлей и таким образом загоняла даже опаснейших магических монстров. Потому что ты можешь быть сколько угодно сильным, но, когда тебя атакуют с пяти сторон, ты ничего с этим не сделаешь.
При этом атакует то воин со щитом, то из-за его плеча прилетает удар древкового оружия или вовсе дротик. Реакция не помогает от слова совсем, предсказать новую атаку невозможно, потому что широкоплечие силуэты со щитами блокируют обзор и вовсю кричат, бранятся, просто лязгают оружием. Ланс не сомневался, будь этот вампир даже с обеими руками, то всё равно бы проиграл. Потому что количество можно нивелировать лишь чудовищным превосходством в качестве.
— Знаете… — внезапно произнёс Ланс, заметив, что спор продавца и представителя закончился: их любопытство оказалось приковано к бою на арене. — Я прекрасно вас понял. Проблема в наказании, проблема в рисках, проблема в неуверенности. Всё это решаемо. Частично монетами, частично…
Аристократ внезапно замолчал и слегка вытянул руку с чашей в сторону. Сразу же жест уловила рабыня в коротком платьице, которое правильнее было бы назвать рабской туникой. Прозрачная ткань, открытые бёдра, разумеется, никакого белья, стандартный набор. Выделить можно лишь довольно приятную причёску и макияж, на что уходят некоторые деньги. Хотя слишком много работать над внешностью не имело смысла, рабыня ещё не такая старая, так что лишь поиграться с тенями, чтобы скрыть некоторые не очень лицеприятные черты. Как только постареет… дешевле новую купить.
Услужливо девушка согнулась, совсем не стесняясь демонстрировать свои прелести. В руках её наклонился кувшин, но вдруг нежное тело резко дёрнулось. Мурашки и судороги прошлись по телу, в глазах застыло удивление, а вино проливалось мимо чаши. Оно лилось прямо на пол, чем вызывало некоторое непонимание окружающих.
Тело же рабыни становилось всё горячее дыхание усилилось. В алую лужу из благородного напитка начали капать густые капли, стекающие прямо по внутренней части бёдер. Дыхание девушки становилось всё сильнее, глаза будто остекленели, кувшин со звоном упал, а руки скрылись под коротким платьем, пока самая рабыня медленно оседала на пол прямо в лужу вина.
Без приказа, без предпосылок, внезапно служанка вдруг будто сошла
— Вы ведь знаете про некоторые особые магические техники? Конечно же знаете, Орта Миос буквально построен на аномалии, которая уже показала свою силу, — начал говорить Ланс, от которого исходили едва заметные нити, проникающие внутрь сознания слабой рабыни. — К этой силе стремятся прикоснуться многие, чтобы научиться защищать свой разум. Это очень полезно во всех начинаниях, начиная от любовных интриг до банальной дуэли, где боевой клич может действительно парализовать…
Рабыня тем времени уже стояла на коленях, платье её перемазалось в вине, глаза закатались. Пальчики правой руки с брызгами входили внутрь, без остановки и животной страстью, пока левая рука прильнула к лицу, безуспешно пытаясь заглушить протяжённые стоны.
— Безудержная похоть, она всегда существует рядом с рабами. Ведь вся эта трибуна буквально пропитана афродизиаком, как и благовония, духи. Все рабыни здесь всегда на взводе, всегда влажные и готовые чуть что утолить развратные желания гостей. Нужно только дать немного воли и вот… она уже ничего не помнит, однако внутри существуют что-то ещё… не менее сильное…
Ланс говорил тихо и спокойно, после протянул левую руку чуть вперёд. Если присмотреться на отражения в тенях Кихариса, то можно наблюдать, что именно от этой части ментальной проекции и исходили те самые нити.
После этого жеста рабыня сразу же будто слегка образумилась, взгляд прояснился, но только слегка, чтобы нашлось место для второй цели. Мгновенно девушка встала на четвереньки и подползла к протянутой руке. Её щека легка прямо на ладонь, об которую рабыня и начала ласкаться, подобно самой верной кошке. По бёдрам ещё стекали соки любви, но похоть отступила. А затем внезапно протянутая рука сжалась в кулак.
— Похоть сильная, как и понимание верность витает прямо в её ауре. Но сильнее всего страх, — продолжил говорить Ланс, а рабыня уже с ужасом схватилась за голову, пока по лицу её катились слёзы от возведённого в абсолют понимания допущенной оплошности. — Вы можете убить этого смертника здесь и закончить его мучения. Или можете отдать его мне, где он узнает, что такое настоящие страдания. Всё его существование превратиться в бесконечные муки, между которым будут жестокие и несправедливые бои с азартными ставками ради блага ненавистных господ. Я заставлю его не просто слёзно молить о прощении, я заставлю его раскаяться в содеянном, потому что я сломаю его разум и сделаю из него безвольную куклу. В ужасе он упадёт на самое дно и станет тем, кем в глубине души боялся стать, надеясь умереть раньше.
Левая рука расслабилась и легка обратно на подлокотник. Вместе с этим пришла в себя и рабыня. Она так ещё и не поняла, что именно произошло: почему она лежит в луже вина, почему всё лицо мокрое от слёз, а бёдра влажные от чего-то совсем другого.
На арене тем временем вампир лишился уже второй кисти и клыков. Его уже просто откровенно пинали, издеваясь и измываясь. Ни один из Тринадцатой Дюжины даже царапины не получил. Ближе всего к контуженному кровопийце стоял лысый этиамарий. Вирд изредка ударял противника булавой, не давая тому отдышаться. Сам же раб смотрел исключительно на трибуну, ответ которой задерживался.