Эдем
Шрифт:
Так как ночью Викки спала плохо, приходилось спать днём. Проснулась словно от толчка, услышав у двери голос Сократа, приглашающего гостя.
Никто никогда не приходил днём. Все знали, что Сара занимается делами плантации. Странно. Викки встала, подошла к двери и приоткрыла на пару сантиметров.
— Пожалуйста, проходите в гостиную, мисс Кинг. Я скажу мисс Саре, что Вы пришли.
Викки закрыла дверь и подбежала к кровати, остановилась в футе от неё и взяла платье. Миссис Кинг. Должно быть, жена судьи. Одеться и спуститься вниз? Или
Викки взяла журнал и села на стул у окна. Свекровь, вероятно, рассержена, как потревоженное осиное гнездо, что её отрывают от работы, но ни одна леди, а тем более уроженка Юга, не лишит себя удовольствия побыть в компании.
К ней поднялась Моник со стаканом лимонада и собралась перестелить постель. Викки слышала доносящиеся снизу приглушённые голоса. За ней никого не послали. Ей было одновременно и хорошо, и немного обидно.
Пока семья не села ужинать, Сара ничего не говорила о дневном визитёре, хотя явно довольна тем, что приняла миссис Кинг.
— Майкл, ты невыносим, — побранила она сына, ослепительно улыбаясь, — почему ты ничего не сказал о предложении судьи Кинга?
— О каком предложении? — ухватился за новость Барт. — Что происходит? — Он переводил взгляд с Сары на Майкла. Эва даже перестала дуться, чтобы послушать, о чём речь. — Что у тебя за дела с судьёй?
— Он предложил, — тихо проговорил Майкл, — перейти в его фирму партнёром.
— Ого, вот это сделка, Майкл! — возбуждённо сказал отец.
— Я знал, что Викки покорит всех, — Барт с добродушной иронией поклонился девушке. — Но если серьёзно, он считает, раз ты женился, то стал более ответственным. Не могу выразить, как я рад, Майкл.
— Я сказал, что, возможно, не соглашусь, — осторожно сказал Майкл. Мать с недоверием уставилась на сына. Эву это, казалось, забавляло.
— Майкл, ты о чём? — от потрясения голос Сары дрожал как натянутая струна. — Генри Кинг — лучший поверенный адвокат в штате. Никто в здравом уме не откажется от такого предложения!
— Генри считает, что ему нужен свой человек в офисе, — сказал Барт. — Он работал тридцать лет, создавая практику, и ни одна из его пяти дочерей не вышла замуж. Он кажется таким же здоровым, как прежде, но после перенесённого удара знает, что это не так. — Лицо Барта на мгновение ожесточилось. — Послушай, Майкл, ты ведь не отказываешься от предложения? Ты ведь сказал, что подумаешь?
— Я ответил категорическим «нет», — устало произнёс Майкл, — но, конечно, согласился пересмотреть предложение. Из вежливости.
— Не теряй время, соглашайся, — вскричал Барт. — Любой молодой юрист продал бы родную мать ради партнёрства с судьёй.
— Только не я, — твёрдо сказал Майкл.
— Почему нет, Майкл? — Сара едва сдерживала себя.
— Потому что мне не нравится его отношению к рабству. — Внезапно Майкл вспылил. — Я расхожусь с ним во мнениях по большинству вопросов. Некоторые из приговоров, которые
— Чёрт возьми, Майкл, ты рассуждаешь как аболиционист! — заорал отец. — Нахватался этой гадости на Севере, в колледже! Так позволь сказать тебе кое-что. Аболиционисты, первым делом, ничего не знают о рабстве. Черномазые ублюдки живут в условиях, которые лучше всего для них подходят. Они не знают о тысячах долларов, которые нам должны негритосы. Мы покупаем им еду и одежду, даём им крышу над головой. А они настолько ленивы, что, чёрт бы их подрал, не собирают и десятой доли той части хлопка, которую в состоянии собрать. Воруют наших бычков у нас на глазах. Нет, судья Кинг прав, когда говорит, что нужно держать негров в узде!
— Майкл, посмотри, как доброжелательно мы обходимся с рабами, — упрекнула его Сара.
«Идены — да, но что можно сказать о других рабовладельцах?» — угрюмо подумала Викки.
— Потом, подумай о детях и их родителях, работающих на фабриках в Англии и Шотландии, — продолжала Сара. — Восьмилетние дети работают вместе с родителями по четырнадцать часов в день в отвратительных условиях. Сироты живут в работных домах. Их отправляют на работу, чтобы они смогли заплатить за проживание, а для себя им не остаётся ни цента. Наши рабы, Майкл, живут намного лучше. — На её шее пульсировала жилка. — Итак, скажешь судье, что счастлив стать его партнёром.
— Судья Кинг жёстко боролся против постановления о признании рабов и освобождении негров, чтоб они могли свидетельствовать в суде против белых. Это прошло в Законодательную палату, несмотря на его усилия, — обратил внимание Майкл.
— Луизиана — лишь штат на юге США. Причём достаточно бестолковый, чтоб принять этот закон! — взорвался Барт. — Привести негра к присяге в суде?! Да все знают, как они умеют лгать!
— Это порочная и несправедливая практика, папа, — упрямо возразил Майкл. — Неправильно лишать человека возможности обратиться за помощью в суд. Я не могу позволить себе работать с судьёй Кингом.
— Но, Майкл… — раздражённо начала Сара, но Викки перебила её:
— Майкл должен делать то, что считает правильным. — Взглядом она бросила вызов свекрови. Пусть Майкл видит, что жена на его стороне, — должен это, прежде всего, самому себе!
— На карту поставлено будущее моего сына! — голос Сары дрожал от гнева. — Не вмешивайтесь, Викки!
— Мама, прошу тебя, — с укором сказал Майкл.
— Майкл, я не позволю тебе упустить такой шанс, — упрямо продолжала Сара. — Ты же знаешь размер гонораров, которые получает судья. А у нас сейчас тяжёлые времена. Майкл, твоё вступление в дело судьи Кинга поможет здесь, в Эдеме, — она глубоко вздохнула. — Подумай. Спокойно и хладнокровно. Во всём штате не найдётся ни одного юриста твоего возраста, который не воспользовался бы таким шансом.