Единственная для темного эльфа 3
Шрифт:
Содрогаюсь, вспоминая всю степень влечения к ней в то время, когда даже поцелуй был под запретом. Она была слишком мягкой, слишком доброй, нежной, невинной… Мог ли я не мечтать о ней? Она считала меня другом, а я боялся отпугнуть… Готов был пойти на все, чтобы не оттолкнула, не испугалась. Даже на то, чтобы любить ее безответно.
Я нашел сокровище и не намерен его терять.
— Не допускай больше таких ситуаций. Чувствуется в ней что-то такое… гибкая, как лоза, но внутри верийский стержень. Если решит что-то для себя, тебе придется туго.
Не допущу.
—
— Какие ее годы? — Венгриэль усмехнулся, пожав плечом. — Воспитаешь. Будучи женой тебе, никуда не денется.
Я его настроение не разделял. К концу подходили первые сутки с момента принятия мною зелья. Если сейчас я неуловим для врага, очень скоро действие закончится, и принимать его повторно будет чревато. Нет гарантии, что восстановлюсь быстро и за это время что-нибудь не произойдет.
Краем глаза уловил движение тени в противоположной стороне улицы. Идеально, если пытаешься слиться с толпой, при этом не растворяясь в ней. Многоликая тварь. Собственная магия тоже всколыхнулась, желая покарать несущего угрозу эльфенку.
— Погоди, — движением руки остановил вынужденного напарника. — Похоже, ты познакомишься с подопытным раньше, чем мы думали.
— Чудесно, — Венгриэль безошибочно скосил глаза в ту же сторону, где я заметил искомого, будто заприметил его одновременно со мной. — Помни, он нужен мне живым.
Усмехнулся, скрываясь в тени домов, бессознательно выстраивая траекторию своего движения, чтобы быстрее пробраться к цели:
— Как получится.
Пересечь улицу вышло недолго. Всего полквартала по мостовой, а после мы с вынужденным напарником растворились в проемах общественных питейных, чтобы верхними этажами пробраться на крыши. Опасность сверху ведь не всегда ожидаешь?
Заволновался. Ощетинился. Начал воровато оглядываться.
Невольно покосился на Венгриэля, догадываясь, что перевертыш чует повышенный интерес к своей персоне, но не понимает, откуда он исходит. Жрец не особо виновато жмет плечом, но сдает назад — выдать обоих слишком опрометчиво.
Все-таки эмпат.
Зубы скрипнули от обжигающей злости. Из-за этого ничтожества я был вынужден причинить Ае боль. Самое время причинить ее ему в ответ.
— Куда-то торопишься? — не скрывая угрозы в голосе, задал вопрос, выходя из своего укрытия.
Ублюдок отшатнулся, но, надо отдать должное, быстро взял себя в руки. Короткий меч выскользнул из его руки, словно он ждал боя с минуты на минуту. Я мельком оценил его орудие, не особо впечатлившись. Явно воин средней руки, свой хлеб ест иными талантами.
Зато во взгляде жажда крови. Что, так мешаю?
— До чего же ты назойливый, — с шипением выплюнуло это ничтожество, вопреки первоначальному ожиданию, делая быстрый шаг назад, разворачиваясь и едва не упираясь в грудь выступившего из тени Венгриэля.
Отскочил, мудрено выругавшись
Обернувшись на меня вновь, взглянул глазами, налитыми кровью. По телу пошла не магическая, а вполне физически воспроизводимая рябь — подготовка к обращению в кого-то… Интересно, кто есть в его арсенале.
— Думаешь, обыграл меня, темный? — едва не срываясь в сумасшедший вой от боли и беспричинного смеха, бросил мне перевертыш. — Как бы не так. Пока ты здесь, кто знает, кто может развлекаться с твоей принцессой.
87. Цветок надежды
87. Цветок надежды
Треск поленьев в камине должен был успокаивать, но в тишине казался зловеще-оглушающим. В углу на софе восседала зеленоглазая красавица, теребя платок в руках и не смея поднимать глаз на мечущегося вперед-назад советника самого императора. Его длинные волосы то и дело взметались при резких поворотах, но мужчина сосредоточенно молчал, заставляя свою названную дочь сливаться с мебелью.
— Как же много вы наворотили, пока меня не было, — пробормотал он, наконец, от чего по спине Мари побежали мурашки. Она не боялась его, нет, но видеть его разочарование было сродни испугу. — Моя вина, что упустил столь важную деталь, не предусмотрев рисков. Бедное дитя…
С последними словами он обернулся к девушке и стремительно опустился пред ней на колено. Чрезвычайно редкая резкость в движениях была не свойственна столь сдержанному мужчине, отчего Мари и догадываться не пришлось, что ситуация из ряда вон… хотя какие тут сомнения?
— Наломали вы дров, — не осуждая и не браня, эльф сгреб аккуратные ручки своей дочери, чтобы нежно сжать их в своих руках. — Сколько десятилетий должно было пройти, чтобы искры между вами улеглись?
— Простите меня, отец…
Девушка покаянно опустила голову, но знала: этот мужчина — практически единственный во всем мире, кто будет на ее стороне до конца. От этой мысли на душе становилось теплее, и легкая улыбка сама появилась на лице.
Мгновение — и она осмелилась откликнуться внутреннему зову и поднять глаза, чтобы встретиться с взглядом такого же насыщенного цвета, как и у нее самой… Не спроста. За это тоже стоит благодарить этого величайшей души эльфа.
Она всегда будет смотреть на этого мужчину, как на эталон всего лучшего в мире. Почти так же идеален, как дорогой сердцу принц, так же близок и по-своему родной. Первый советник Империи лишь немногим младше Его Величества, но внешне разница ощутима. Эльфам свойственно дольше других рас хранить молодость, вот и сейчас на Мари смотрел хоть и зрелый, но все еще молодой мужчина. Так и не скажешь, что давным-давно разменял первых пять сотен лет.
— За что ты просишь меня тебя простить? — заметил он мягко, но достаточно строго, чтобы девушка осеклась и передумала допускать подобное в его присутствии. Она не жалеет. Ни разу. — Понимаешь ведь, что Ангор должен будет об этом узнать?