Единственная для темного эльфа 3
Шрифт:
Глава личной стражи вошел бесшумно, низко склонив голову и не смея ее поднять. Сердце вновь ощутило на мгновения забытую тяжесть, заранее зная, что добрых вестей не услышит. Не торопился, молча отошел к окну, вновь устремив в него свой взгляд.
Лишь спустя минуту:
— Есть новости? — за внешне ровным голосом сокрылось неописуемое усилие. Наследный принц империи глубоко вздохнул, морально готовый услышать отрицательный ответ. Где сейчас девочка, за жизнь которой он теперь ответственен?
— Местоположение Ее Высочества на данный момент неизвестно, — раздался тихий ответ за его спиной, не отражающий никаких эмоций. — Мы
Неизвестно. Где сейчас и в безопасности ли. Геррион своими глазами видел и без труда сейчас вспоминал, что девушка, что половиной души его призвана, сама шла за дроу, которого воины его не опознали. Не показал, что стал свидетелем этой сцены, но отпустил, полагая и надеясь, что, возможно, пока так Ая будет в большей безопасности, чем во дворце после нападения предателя. Все станет на круги своя, но наследный принц верил, что поступил правильно.
Дроу не обидит, если сказанное несколько месяцев назад было правдой. А если все же позволил себе ложь, то за нее придется ответить, а принц обязательно спросит. Маленькой эрлине не оказалось интересно сердце наследного принца, но душу она все-таки забрала.
Слова, сказанные ею в вечер перед праздничной ночью, в глубину сознания запали:
«Просто знай, что ты самый лучший и самый достойный дракон из всех, что я знаю. Враги и мизинца твоего не стоят, а народ твой точно благословлен богами, ведь у них есть такой правитель, как ты. Я всегда буду любить тебя, всегда буду на твоей стороне. Поддержу ли я тебя действием, либо напротив сделаю что-то, чего ты не поймешь сразу — все это все равно неизменно тебя поддерживая. Заранее прости меня за это. Я счастлива знать тебя, Геррион, наследный принц империи. Ты самый достойный правитель в моих глазах. Ты никому ничего не должен больше, чем себе самому. Твой долг — стать счастливым, процветать, а твой народ докажет тебе свою верность, приняв тебя таким, каков ты есть…» — искренность и честность, что невозможно подделать. Вера и поддержка, что души сплетает воедино. Его эрлина пыталась сказать ему то, что понять он оказался в силах только сейчас, глядя на женщину, которая спустя столько лет жизнью рискует, чтобы оставаться подле него.
Ая подарила шанс. Шанс все изменить. Имеет ли он право подвести ее? И, чтобы ее уберечь, не придется ли заявить миру, что эрлина больше не является необходимостью? Спрятать то, что веками почиталось и чем веками гордились.
В ночь в саду, не открыла ли она глаза Зверю на то, что он отчаянно не желал признавать? Догадалась и не осудила, поняла и приняла. Призналась, что знает. Простила. За то, что вырвал ее из мира родного в тот, где жизнь ее подвержена опасности и сердце богами ей нареченного занято.
Снова колебания в воздухе, но этот подданный никогда не нуждался в приглашении.
Дверь отворилась и повисшее в кабинете молчание разбилось об эмоциональное заявление жреца наследника престола:
— Мой повелитель, мне только что доложили…! — начал Саверий, но тотчас же шарахнулся в сторону, стоило ему войти и не сразу заметить безмолвного Кадара в стороне от двери. Стоило отдать должное жрецу: обуздал эмоции он без промедления. — В тайной канцелярии пропажа.
Сложив руки за спиной, принц лишь многозначительно приподнял бровь. Неприятно было слышать подобное о собственном сыскном органе, однако излишнюю взвинченность
— Предмет, которым госпожу Аю… — начал маг, что заставило Герриона поменяться в лице. Саверий не торопился говорить открыто, наблюдая в комнате присутствие прелестной дочери главного советника императора. — Пропал. Обнаружили, когда проводили инвентаризацию склада. Сдается мне, это может обернуться неприятностями.
— Какого рода? — уточнил осторожно кронпринц, заранее предчувствуя, что ничего хорошего это точно не принесет. — Не хочешь ли ты сказать, что…?
— Видите ли, — жрец потупился, отводя взгляд. Предположения не нравились и ему самому, но не озвучить их он не мог. — Мне бы и в голову это не пришло, если бы утерю предмета не обнаружили. Артефакт мог не только отравить госпожу, но и запомнить вкус ее крови.
До скрипа сжатые кулаки драконьего принца не придали смелости человеческому магу в момент его умозаключений. Ни единый мускул не дрогнул на породистом лице монарха, однако все присутствующие в комнате не понаслышке знали привкус этого оттенка его ауры, когда в его присутствии тяжело дышать.
Менталист испытывает нарастающий гнев.
— Продолжай.
27. Без права на отказ
27. Без права на отказ
С трудом осознавая, в каком положении сейчас нахожусь, едва отфыркнувшись, приоткрыла глаза. Руки-ноги вроде целы. Вес тела Фаля все еще чувствовался и он не торопился подниматься. Проморгав, увидела его напряженное лицо над собой и алые глаза, внимательно что-то выискивающие в стороне, где произошел взрыв.
— Что случилось? — выдавила из себя, следом закашлявшись. Пыль ощутимо затруднила дыхание.
Фаль глянул на меня, сразу же приподнимаясь и осторожно помогая сесть мне.
— Не ушиблась? — искренне забеспокоился он, вызывая во мне приступ радости, не смотря на странные обстоятельства. — Ая, ни на шаг от меня, поняла?
Активно замотав головой, едва не заулыбалась своему эльфу. Он сейчас, может, не поймет, а мне его беспокойство обо мне очень важно. Значит, не безразлична. Ну, может, еще клятва вынуждает…
Дым вскоре рассеялся, и увиденное нисколько не привнесло спокойствия.
Я рассчитывала рассмотреть, куда отбросило наших друзей, чтобы помочь им по возможности. Да и Фаль хорошо приложился, мы точно что-то снесли, пока летели. Однако все эти мысли быстро выветрились из головы, стоило узреть три высокие фигуры в балахонах, стоящих аккурат возле того камня, где сработала ловушка.
— Это еще кто? — спросила, скорее, у самой себя, но Фаль все же отозвался:
— Кто бы ни были, явно пришли они не с миром.
Мой дроу выпрямился. Недолго думая, обнажил парные мечи, сразу легшие в руки, что прокрутили их в попытке размять кисти. Отряхнувшись, стала всматриваться за спины чужаков. С облегчением выдохнула, когда заметила копошение с двух сторон — слава богам, живы.
— Наше почтение, госпожа, — раздался приятный голос вполне молодого мужчины. Он исходил явно от кого-то из троих. — Для нас большая честь встретиться с вами лично.
Словно в подтверждение, один из «плащей» поднял руки, рукава на которых обнажили бледную кожу по локоть, стягивая глубокий капюшон с головы. Фаль сделал шаг назад, чтобы находиться ближе ко мне, но глаз с тройки не свел.