Единственная для темного эльфа

Мазарин Ан

— Мне нужен Деас, — о, теперь я хорошо запомнил имя, любезно подсказанное трактирщиком.

Хаотичные указы и подсказки направления обобщенно привели меня в одну сторону. Небольшая кибитка, надежно укутанная тканями и шкурами от ветра, чуть наискосок стояла у дороги, обособленно от других. Как-то я это жилище по-другому себе представлял.

Силясь с желанием сразу разнести здесь все к демонам, я с силой сжал кулаки, чтобы сразу же их разжать. Его сразу придушить или сначала, как и обещал, все оторвать?

— Кто здесь? — послышался то ли заспанный, то ли слегка нетрезвый голос будущего

чучела волка-оборотня.

Откинув висящую «на входе» шкуру, на свет ночной вынырнула полуобнаженная фигура потягивающегося парня, облаченная лишь в дневные штаны и жилет. Широкий зевок явил миру острые клыки, но рот так и застыл, когда глаза обнаружили у своей кибитки нас двоих.

— Зачем пришли? — тон, с которым он задал вопрос, показался мне даже искренним, если бы я ему верил.

Оказавшись с волком за долю секунды рядом, я взял его за грудки, чуть приподняв его и без того не низкую тушу над землей. Тот сразу же попытался вырваться, но то ли хмель ударил ему в голову, то ли я был непробиваемым, но эмоции требовали убить его здесь сразу.

— Где она? — зашипел я, едва сдерживаясь, чтобы не осуществить задуманное.

— Кто? — волк с раздражением взглянул на волчицу, но не узнав в ней никого, переспросил уже более осмысленно: — Ты Аю потерял? Идиот! Я же предупреждал!

Такой откровенный наезд выбил меня из колеи, и я непроизвольно выпустил волка из рук.

Деас с нескрываемым осуждением смотрел на меня, и на лице его читалось желание врезать мне, но что-то его все-таки останавливало. Выдержав паузу, во время которой он всматривался в меня, волк от души выругался в сторону. Я лишь глубоко вздохнул, закрыв глаза и запустив обе руки в волосы. Почти триста лет живу, а сейчас взять себя в руки не могу, хоть и должен был бы уже уметь быть безэмоциальным при любой ситуации.

— Перед кем вы уже засветиться здесь успели? — в отличие от меня, Деас уже взял себя в руки, упершись ими самими себе в бока.

— Если бы знал, — выдохнул я, стараясь говорить меньше и по существу, чтобы не нагрубить. — Не пришел к тебе.

— Хах, — недобро усмехнулся волк, подойдя ко мне поближе. — То есть ты рассматриваешь только тех, кто тебя обычно заранее предупреждает о какой-то гадости?

Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что мои глаза и руны на моих мечах синхронно замерцали в темноте, отражая клокочущий наш общий гнев.

— Парни, вы, может, потом погрызетесь? — раздалось вполне адекватное замечание со стороны волчицы, про которую мы оба благополучно забыли. — Сейчас надо действовать по горячим следам.

Нельзя было не согласиться со словами волчицы. Деас шумно вздохнул, глядя в землю под ногами.

— Я серьезно, — не поднимая глаз, подал он голос снова. — Не припоминаешь никого необычного, кто мог бы ее похитить? И почему не рассмотреть бы расклад, при котором она уходит сама?

— Ей некуда идти, — обреченно смотрю в небо, прислушиваясь к колокольчику внутри меня. Молчит. Она не вернулась. Воспоминания резко падают на меня словно приличный камнепад: — Погоди, за нами была слежка. Я думал, что отвязался от них, но, видимо, они знали о нас больше.

Нервно проглотил ком в горле. Слежка на улочках города, внезапно вспомнился мужчина на фестивале, с которым я по случайности

столкнулся…

В небе раздался хлопок, на который мы втроем отреагировали, вздернув головы вверх, и между нами замертво упала большая черная птица, к ноге которой был привязан кусок пергамента. Птица дымилась, но все ее оперение было в целостности.

Даже не затягивая с удивлением и впечатлением (это я оставил волкам), я сразу же схватился за кусок письма, с замиранием сердца узнавая почерк…

«Ну, здравствуй, старый друг. С тобой очень сложно встретиться, но, может, окажешь мне честь? Следуй за птицами. Мы с Аей очень тебя ждем».

26. Рыбка на крючке

С ощущением тяжести в голове, я очнулась где-то в середине ночи. Об этом говорила темень за маленьким окном, открывающим мне вид на небеса, в которых не было ни звездочки. Я с усилием потерла шею, принимая вертикальное положение на небольшом диване. То, что мои руки в запястьях оказались связанными, почему-то не удивило. Постигло только разочарование. Меня все-таки нашли? Ну, теперь я хотя бы узнаю, зачем за мной охотились, и что вообще от меня требовалось изначально.

Может себе я и не признавалась, но какое-то присутствие обреченности в моем настроении неизбежно было. Я понимала, что мои товарищи стараются ради меня, пытаются защитить и спасти, но, в какой-то мере, если меня заберут, есть надежда, что они останутся в безопасности. Например, сейчас похищения удачнее я и не представляла. Никого не было рядом, чтобы помешать им. Следовательно, никого не было рядом, кому можно из-за меня навредить.

Сердце сжалось, когда я вспомнила Фаля, сражающегося на площади, чтобы не дать тем страшным существам меня убить… Убить. Вероятно, я погибну в чужом мире. Главное, не потянуть за собой тех, кто стал уже дорог сердцу. Не смогу видеть, как им делают больно. И с мамой… наверняка уже больше не встречусь. Надеюсь, ее воздыхатель позаботится о ней вместо меня. Жалко только ее. Выходит, и папа ее оставил, и я.

Глаза неприятно защипало, и я поспешила проморгать их. Не хватало, чтобы еще жалость накрыла. Надо бы отвлечься от своих грустных мыслей и понять, куда меня, собственно, приволокли.

Небольшая комнатка была похожа на уютное помещение. Я лежала на компактном мягком коричневом диване, для пленницы даже неплохо устроилась. Еще одной огорчающей новостью оказалось и то, что щиколотки тоже были связаны. Я попыталась распутать веревку, но не тут то было! Перевязь хоть и не была тугой, но моим стараниям не поддавалась.

Справа от меня, на узкой стене, красовалось арочное окно, кайму которого украшали красивые кованые изгибы металла. Напротив камин и небольшой стол, за которым тоже красовалось окно, но чуть побольше. Камин-то и давал комнате выгодное освещение, а также помог мне согреться после уличного посещения.

Повернув голову налево, я успела рассмотреть стеллаж с книгами на всю стену (возможно, это была личная библиотека?) и глубокое кресло между ним и письменным столом. А вот в недрах этого самого кресла, сидел мужчина, все это время молча за мной наблюдающий. Я вздрогнула, но не поддалась испугу, он ведь пока просто сидел…