Единственная для верианского принца. Книга 2

Шакирова Алия

 Я надеялся на Малькольда, но Лилль первым подал голос.

 - Я обещаю выслушать все стороны. И отнестись к показаниям одинаково, - понуро выдохнул он, с хрипотцой в голосе.

 Тут же Малькольд ослабил хватку, и Лилль с трудом опустился на вовремя подставленный ему советником стул.

 Бис второй раз вернул на место, по счастью довольно крепкий, переговорный стол и, покачав головой, жестом предложил нам рассесться.

 Никаких неожиданностей - все заняли старые места.

 Советники

Лилля спали с лица. Я понимал их и от души сочувствовал. Они отвечали за жизнь и здоровье своего монарха. Но и схватиться с Малькольдом были не в праве - тогда войны не миновать. Да и

Вальянс Диварра, собираясь на переговоры, похоже, чего-то такого ожидал. Его сопровождали те самые советники, что не проиграли ни одного боя в эн-бо, пока искандских спортсменов еще допускали до

соревнований.

 Я не видел Эйбралдира Немисо и Праллимера Валсо две сотни лет, но они почти не изменились. Сила, гибкость, ловкость сквозили в каждом движении матерых бойцов.

 Даже в том, как взволнованно откидывал назад желтые волосы Эй, даже в том как Прал небрежно ногой придвинул Малькольду стул.

 ...

 Поначалу обстановка на переговорах была терпимой. Мы выслушали слуг, которые вязали нарушителей. И те, в один голос утверждали, что никаких серьезных увечий у фанатиков не заметили.

 Лилль слегка дернулся, но возражать не стал. Я понимал его все больше и больше. Для постороннего - расквашенная губа, сломанный нос и два перелома ребер не столь страшны. Для отца принца, что

получил все эти травмы, они ужасны.

 И я мысленно поблагодарил ямэссурца за его выдержку.

 Но когда на допрос вызвали Мея, все стало гораздо хуже.

 Держался он отлично. Смотрел в глаза спокойно, с достоинством, и я ободряюще кивал искандцу. Кроме меня, сделать это было некому.

 Малькольд задавал вопросы с оттенком осуждения, все время стараясь вывести Мея на покаянную речь.

 Лилль изо всех сил старался вывести его на чистую воду, требуя отчета за каждый удар, за каждый пинок.

 Когда на Мея нападал ямэссурец, Малькольд напрягался, привставал, и его советники тоже. Когда же сам искандский монарх кидался на сына с вопросами, нервничали Грен и Бис. Краем глаза я видел, как

их кулаки сжимались, а губы синели от натуги. Каждый представлял себя на месте Мея и понимал - каково ему, не имея надежного родственного тыла, встречать нападки чужака.

 Ситуация накалилась до предела, до бела, когда речь зашла о том, как Мей обездвижил принца-бастарда и его соратника.

 Нервно раскачиваясь из стороны в сторону, тихо молотя кулаками по многострадальному столу, Лилль обрушил на искандца лавину вопросов.

 Следил ли он за тем, чтобы захваченные не ударились сильно головой. Не пережал ли их, верно ли рассчитывал силу, учитывая свое

борцовское прошлое и физические данные. Зачем он развернул принца-

бастарда лицом в пол? Не специально ли, чтобы ткнуть "лицом в грязь"?

 Вначале Мей отвечал односложно или вовсе качал головой. Напряженный Малькольд привстал, намеревался что-то сказать, но сын определил его.

 - Лилларинд, - с достоинством, всегда присущим ему прежде, произнес Мей.
– А что делаете вы, если на вас бросается толпа? Думаете как отбиться или как бы не повредить нападающих?
– ямэссурец

раскрыл было рот, явно намереваясь выдать что-то убийственное, но искандский принц не дал.
– Скажите, только положа руку на сердце, - мягко попросил он.
– Поклянитесь сыном, что говорите от всей

души и не лукавите. Что сделали бы вы, если бы дрались с фанатиками, чья численность больше чем в два раза превышала вашу? Насколько заботились бы об их целостности и здоровье?

 Лилль сел, и ненадолго в переговорной повисла тишина. Напряженная, возмущенная и отчаянная. Ямэссурец не мог дать Мею правильный ответ, честный ответ, переступив через интересы сына, семьи. Но и

нечестный ответ он тоже дать не мог. Тогда Лилль потерял бы уважение как король, и интересы его державы понесли бы ущерб.

 Зажатый в тиски между местью и честью, он переводил взгляд с Мея на Малькольда и продолжал нервно стучать по столу костяшками пальцев.

 И казалось, вот уже сейчас все напряжение пойдет на спад, Лилль даст задний ход. Но Малькольд нарушил все мои планы и испортил переговоры язвительной тирадой.

 - Что, Лилларинд? Мечешься - солгать ли ради сына или сказать правду ради своей страны и себя самого?

 Искандец высказал вслух то, что думали все присутствующие. Но не все, что у нас в головах достойно того, чтобы звучать в приличном обществе, тем более, на переговорах.

 Не успел я глазом моргнуть, Лилл подскочил к Малькольду как ужаленный, схватил за шкирку, и вытащил из-за стола.

 Искандец провел удар в нервное сплетение, на груди. Ямэссурец задохнулся и упал. Малькольд перестарался - Лилл недолго постоял на коленях, покачнулся и рухнул как подкошенный. И тут же на

Малькольда обрушились его сопровождающие. Сопровождающие искандца присоединились молниеносно. Возникла куча-мала, снесла несколько стульев, оттолкнула стол к стене.

 Малькольд вынырнул из моря тел - спокойный, как удав, довольный, как слон.

 Бис подскочил к Лиллю, но он уже пришел в себя. Приподнялся на руках, словно хотел отжаться и рывком вскочил на ноги.

 Секунды не прошло, они с Малькольдом присоединились к дерущимся.

 Да, король Рэммильер. Хорошо же ты ведешь переговоры, а уж опросы свидетелей и того лучше.