Единственная на всю планету 2
Шрифт:
– В Ново-Огарево, – ответил президент. – Можешь приехать?
– Буду не позже, чем через час. Может быть, пригласить и остальных из списка?
– Не будем это обсуждать по телефону, – прервал его президент, – даже по нашему. Сначала нам нужно поговорить самим, потом уже будем думать, что и кому говорить.
Дальнейший разговор состоялся в гостевом доме, куда президент проводил приехавшего к нему главу правительства.
– Садись, поговорим, – сказал он, сам усаживаясь в глубокое мягкое кресло. – Нужно сравнить то, что мы с тобой узнали. Как это у тебя произошло?
– А черт его знает! – выругался гость. – Я уже закончил с делами и собирался уезжать, когда вдруг совершенно ясно понял, что не должен даже думать о чем-то плохом в отношении
– Аналогично, – кивнул президент. – Перед этим у меня была встреча, но ее пришлось прервать. Возник какой-то шум в ушах, и стало трудно вести беседу. А потом появилась эта девушка – красивая, кстати, – и перечислила все, что мне не следует делать. И знаешь, я испугался, но не ее, а возможных последствий. К ней почему-то не было ни злости, ни тем более ненависти. Скорее, наоборот, она мне была чем-то близка. Словно откуда-то появилась еще одна дочь.
– А ведь и у меня было что-то похожее! – вспомнил гость. – Какое-то время путались мысли. И что будем делать? Если честно, как-то не тянет проверять, блеф это или реальная угроза. Медики в случае чего не помогут, это я почему-то знаю точно. Так же точно уверен в том, что ее смерть ничего для нас не изменит, если она будет следствием действий кого-нибудь из списка. Передохнем все!
– Успокойся, – сказал президент. – Не бывает безвыходных ситуаций. А для нас, в общем-то, и угрозы нет. Достаточно придерживаться ее требований...
– Я буду придерживаться, а какой-нибудь олух из списка не выдержит и ее грохнет! – зло сказал гость. – И что тогда?
– Попробуем этого не допустить. Нужно будет со всеми поговорить, а до этого самим с ней побеседовать. И кое с кем проконсультироваться. Мы затянули переговоры по золоту и начали слежку за Фадеевым и его людьми, вот и последовала реакция. Из всего нужно извлекать пользу, вот мы и попробуем это сделать. Сойдемся ближе и с этой девчонкой, которая смогла запугивать первых лиц государства, и с Фадеевым, с которым она, очевидно, как-то связана. Если она может проделывать такие вещи, представляешь, какие могут открыться возможности?
– Я пока больше думаю не об этих возможностях, а о своих собственных. Если бы я в ее списке был один, наверное, тоже думал бы о перспективах. И еще мне не понравилось то, что могут измениться условия продажи золота. Заломят цену, и откуда мы возьмем деньги? Она впихнула в список очень влиятельных людей, но и они не могут по своему усмотрению тратить миллиарды на левое золото, будь оно хоть трижды уникальным!
– Больше оплатим акциями, – предложил президент. – Да и с деньгами не все так сложно, если будут продавать по частям. И не стоит себя накручивать раньше времени. Я думаю, что больше, чем мы сможем дать, с нас не запросят. Даже если все так, как нам внушили, нас не могут наказать за то, что мы не в состоянии сделать. Тогда нам будет нечего терять, а это уже опасно для них самих.
– Черт-те что! – сказал гость. – Мне начхать на это золото и на господина Фадеева! Хотел сказать, что мне начхать и на Ольгу, но не могу! Она что-то сделала, что-то такое, из-за чего я даже не могу на нее сердиться! Но я хочу жить и не думать о том, что, возможно, завтра из-за чьих-то действий начну заживо разлагаться! Нужно с утра вытягивать к нам Фадеева и договариваться. С кем ты хотел консультироваться?
– У нас среди экстрасенсов не одни шарлатаны, – сказал президент. – Даже есть отдел. Их там пока не всех разогнали. Вот и посмотрим, есть ли от оставшихся хоть какая-то польза.
Утром Ольга проснулась с сильным чувством голода. Вчера она сходила в ресторан, ужаснулась ценам и невольно сэкономила на своем желудке. То, что на счету лежала семизначная сумма, ничего не меняло.
– Смотрите, какая красотка! – восторженно сказал он и причмокнул губами. – Вот такой же я вчера...
Ольга чуть притормозила и отвесила начинающему донжуану сильную оплеуху.
– Понял за что? – на чистом французском спросила она оторопевшего парня. – Или нужно добавить?
Дернувшийся к Ольге работник бара понял, что между собой разбираются иностранцы, и остановился, выжидая, чем все закончится.
– Извините, мадемуазель! – повинился Клод. – Я вас спутал с русской.
– Я и так русская, козел! – сказала девушка, вогнав в ступор всех троих. – Достоинство мужчины не в том, что у него болтается между ног, а совсем в другом! Но тебе этого все равно не понять, поэтому держи от меня подарочек! Пока ты будешь ошиваться в России, у тебя не встанет ни на одну женщину! Все понял? Вот и чеши в свою Францию и попробуй там заняться чем-нибудь еще, кроме задирания юбок.
Она вздернула подбородок и вышла из бара, оставив в нем растерянных иностранцев и довольного бармена. Бармен, в отличие от официанта, достаточно хорошо знал французский, чтобы понять, что русская девушка отхлестала по морде француза за хамство, и уже предвкушал, как будет об этом рассказывать. Ольга прекрасно понимала, что Клод не примет ее слова всерьез, и радовалась, представив, как он должен опозориться. В свой номер она вернулась, когда часы показали четверть девятого. Через несколько минут позвонил Виктор.
– Как твои дела? – спросил он.
– Позавтракала и теперь убиваю время, – отчиталась Ольга. – Правительство начнет работу в девять, Дума – в десять. Если кто и появится, то не раньше, чем через полчаса.
– Меня к девяти вызывают в Кремль, – проинформировал он. – Наверняка потребуют свести с тобой.
– Тяните время, – попросила она. – Мне нужно хотя бы два часа. Если все будут на месте, я успею обработать еще троих. Останется друг президента и еще кто-то один из списка. Ими можно заняться и потом, а можно совсем не заниматься, если и так договоримся.