Единственная на всю планету 3

Ищенко Геннадий Владимирович

– Пойдем есть, мечтательница, – сказал Нор, вставая с дивана. – Нам скоро шорох наводить дома. Это будет поважнее. Если нам действительно объявят бойкот, будет плохо. Этот паршивец сказал правду, что нас хватит на пару месяцев. Другое дело, что европейцам нашего газа из хранилищ зимой хватит всего на месяц, поэтому они сейчас бучу не поднимут. Если они нам перекроют кислород, мы перекроем газовую трубу, и пусть только кто-нибудь посмеет вякнуть. Какой смысл кому-то поставлять товары, если за вырученные деньги ничего не позволяют купить или арестовывают счета? От нас теперь будет многое зависеть. Если перекуем мерзавцев в патриотов и сторонников президента,

тогда продержимся, иначе нам живо организуют какую-нибудь цветную революцию.

Приехавшего Фадеева пересадили на свою машину, оставив его охрану за оградой.

– Мы не допускаем в резиденцию посторонних, тем более вооруженных людей, – пояснил Виктору майор ФСО. – Приказ касался только вас.

– Да ради бога, – пожал он плечами. – Просто я специально взял с собой двоих специалистов, которых было бы интересно послушать президенту.

– Если прикажут, мы доставим и их, – ответил майор, и больше они до самого приезда не разговаривали.

При беседе с президентом присутствовал директор ФСБ Бортенев. Само беседа происходила в гостевом доме резиденции. После взаимных приветствий мужчины уединились в комнате, где, кроме трех кресел, небольшого столика с чашками горячего кофе и большой панели телевизора на стене, ничего не было.

– Я отвечу на все ваши вопросы и сам расскажу немало интересного, – сказал Виктор, когда все уселись в кресла. – Только у нас есть одно условие – никакой записи!

– Здесь запись не ведется, – заверил его Бортенев.

– Вы сейчас, скажем так, были неискренни, – улыбнулся Виктор, вытаскивая из нагрудного кармана тонкую пластинку, которая издавала писклявый звук и в такт ему мигала светодиодом. – Это портативное устройство, которое определяет... неискренность. Металлоискателем не обнаруживается, сканером в выключенном состоянии тоже не найдут. При любой попытке разбора или просвечивания начинка выгорает.

– Нам гораздо удобнее работать с записью, – сказал президент. – Вы это должны понимать.

– Я понимаю, – кивнул он. – Но то, что я вам скажу, записывать нельзя. И никто из вашего окружения, кроме премьера, не должен об этом знать. Любая утечка этих данных трактуется как прямой вред Ольге Ковалевой.

– Поэтому только мы трое? – криво усмехнулся президент. – Выбрали тех, кто сидит на крючке?

– Если мы отобьемся, Ольга вам все снимет, – пообещал Виктор. – Если вы решитесь сдаться на милость Запада, вам тоже все снимут, только не сразу.

– Я уже все выключил, – сказал президент. – Теперь хотелось бы услышать, какую позицию занимает руководство корпорации в связи с последними американскими инициативами, и какие рекомендации может дать нам. Совсем никак не реагировать мы не можем. Этого просто никто не поймет.

– Вы прекрасно понимаете, что никто никакого космического корабля показать не сможет, – начал Виктор. – Говорить сейчас о дорах, магии и богах – это худшее, что можно сделать. Большинство все равно не поверит, даже если выложить все козыри, или поверит только частично и не сразу. От неприятностей это вас не избавит, зато гарантированно обещает их нам. Да и вам мало не будет, хотя бы из-за истории с продажей несовершеннолетних девчонок. Поэтому рекомендация у нас только одна – это, как любит говорить Ольга, посылать всех лесом! Штаты без союзников на крайние меры не пойдут, а им это будет сделать затруднительно. Зимой без газа не обойдешься, а в хранилищах его надолго не хватит.

– Согласен с вами, – сказал президент. – Но так можно только

выиграть время. К лету потребность в газе снизится и, если его закачают в хранилища, могут рискнуть. Если на нас навалятся все, мы долго сопротивляться не сможем. Наверняка в этом случае Китай будет требовать того же самого, поэтому на азиатские рынки мы можем не рассчитывать. А без ввоза товаров и поставок комплектующих будет плохо. Да и финансовый рынок моментально обвалится. Можно было бы продержаться с полгода, но для этого нам нужны полномочия, которых никто не даст. Да и смысл?

– Смысл есть и полномочия у вас будут, если только решитесь играть вместе с нами, – сказал Виктор. – К сожалению, все началось слишком рано. При нормальной работе мы были бы готовы через год с небольшим, а теперь придется рвать жилы и привлекать резервы государства. Сейчас объясню, что я имею в виду. У нас есть технология, позволяющая выводить в космос объекты любой массы. Проблема в том, что после этого они продолжают лететь с той же скоростью, что и Земля. Для их нормального использования нужны мощные двигатели. Такие двигатели на плазме у нас скоро будут. Плазма же будет использоваться и в качестве оружия. Мы планировали вывести в космос несколько орбитальных платформ с генераторами магии и с сотню перехватчиков, способных уничтожать разогнанными сгустками плазмы ракеты при старте.

– Однако! – подался к Виктору президент. – Для чего вам генераторы на орбите? Зомбирование?

– Зомбировать людей не получится, – ответил Виктор. – Сможете только совсем немного изменить отношение к чему-либо. Вы же знаете, что действие магии скоротечно. Мы же хотим иметь возможность погрузить в сон население целых стран. Или армии.

– Как стрелять плазмой через атмосферу? – спросил Бортенев.

– Плазма достаточно плотная, – начал объяснять Виктор. – Ее температура выше пятидесяти тысяч градусов. Она еще больше возрастает, когда плазма сжимается в тонкий жгут. Орудие представляет собой ускоритель, который выбрасывает плазму со скоростями от двадцати до тридцати километров в секунду. Конечно, пока плазма достигнет поверхности планеты, она расширится, но сохранит поражающее действие.

– А почему все делали втайне от нас? – спросил президент. – Подобная скрытность рождает подозрения.

– А зачем нужно было вас заранее посвящать? – спросил Виктор. – Чем больше людей знают о подобных планах, тем вероятней утечки. Вы и так оказывали нам поддержку. Оказать ее еще больше, не ставя при этом в известность хотя бы ключевые фигуры в парламенте, вы не могли. А нам вся эта армада на орбите все равно потом была бы ненужна. Главное – это добиться реальной экономической самостоятельности и выбить кое у кого дубинку из рук. Потом вам все перехватчики продали бы.

– А генераторы? – спросил Бортенев.

– А генераторы – нет! – сказал Виктор. – Извините, но техномагию мы в руки чиновникам давать не будем. Защиту от магии дадим. А платформы... Повисят на орбите, пока в них есть необходимость, потом куда-нибудь уберем или взорвем.

– И сколько вам на это нужно времени? – спросил президент. – Про год с небольшим мы слышали. А если мы поможем?

– Если передадите в наши руки несколько крупных предприятий космической промышленности и поставите из госрезерва кое-какие материалы, постараемся уложиться месяцев за пять. Тогда все перехватчики перейдут государству безвозмездно. А космические корабли вам тоже будем делать мы. Причем наши корабли будут несравненно лучше современных ракет на химическом топливе.