Единственная сверхдержава
Шрифт:
Авторы вызревшей в Вашингтоне новой внешнеполитической концепции исходили из двух постулатов: Соединенные Штаты в ходе второй мировой войны окончательно “похоронили” свой изоляционизм и распространили сферу своих интересов на весь мир; для гарантии прочности новых мировых позиций Соединенные Штаты должны закрепить свой контроль над значительной частью мира. Конкретизация второго постулата и представляла собой долгосрочное планирование США. Американские стратеги определили район, “стратегически необходимый для контроля над миром” *. Этот район обязан был быть “открытым для господства Соединенных Штатов” и включать “помимо всего Западного полушария бывшую британскую империю... и Дальний Восток. Таков был минимум, а максимумом была вся Вселенная” *.
В
Процесс перехода США к политике глобальной экспансии не прошел бы столь гладко, если бы слабеющий британский лев не передал США части своего опыта. Помощь Англии Америке была широкой и существенной. Во-первых, союз с Англией позволил США весьма быстро оснастить свою военную машину. Английские военные базы посетили тысячи американцев. Рождение мощных бомбардировщиков Б-26 было бы невозможно без консультаций английских авиационных экспертов. Такие изобретения, как радар, пришли с Британских островов. Что еще важнее, американцы благодаря содействию англичан освоили использование ядерной энергии. Во-вторых,Соединенные Штаты начали создавать при содействии англичан разветвленную разведывательную сеть. Английские “учителя” помогали американцам в создании специализированных служб заграничной разведки. И, в-третьих,с английской помощью США в 1940 и 1941 годах фактически оккупировали Исландию и Гренландию, подготовили высадку на Азорских островах, на Мартинике и во многих других местах. С расширением масштабов мировой войны росли и внешнеполитические планы США. Помимо британских владений Америка заинтересовалась колониями других обанкротившихся европейских метрополий.
Немалое число американцев, как, скажем, У. Ширер, склонны были сваливать вину на “имперский вирус” англичан, подвергавших “простодушных” американцев всем соблазнам гегемонизма, имперской политики *.
Многие идеологи американской внешней политики этого периода полагали, что все несчастья мира проистекают из-за “искусственных” перегородок между государствами. Они считали, что предотвращение раскола послевоенного мира на торговые блоки, политика открытых дверей, лишенного тарифных границ обмена будут лучше всего служить интересам США как самой мощной экономической державы.
Американская внешняя политика 40 – 50-х годов отличалась большим вниманием к использованию новых материальных сил, к тесному единению процесса научных открытий и непосредственной их реализации во внешней политике. Самым важным техническим новшеством, освоенным США в 40-е годы, было использование ядерной энергии. Монополия на ядерное оружие лежала в основе могущества США. В августе 1943 г. между Рузвельтом и Черчиллем было заключено соглашение о том, что “ни одна из двух сторон не передаст информацию о бомбе третьей стороне без предварительного взаимного согласия” *. (При этом ученые, да и некоторые политики предупреждали американское руководство, что атомную монополию долго сохранить не удастся).
Обладание ядерным оружием стало рассматриваться как рычаг, способный заставить объект ядерной угрозы изменить свой политический курс, согласиться на подкрепленный атомным оружием ультиматум. В последний день 1944 г. президент Ф. Рузвельт одобрил подготовку к атомному
Вторая мировая война привела к колоссальным разрушениям во всей огромной Евразии и одновременным глобальным подъемом Северной Америки. По мере расширения зоны американского влияния в мире увеличивалась значимость аппарата федеральной власти, готового теперь к решению не только американских проблем. Государственная машина США за годы второй мировой войны превратилась в гиганта. Расходы по федеральному бюджету увеличились с 9 млрд. долл. в 1940 году до 98 млрд. долл. в 1945 г.
В ходе Второй мировой войны Соединенные Штаты приобрели датскую Вест-Индию – ставшую американскими Вирджинскими островами. Во Второй мировой войне американской территорией стали острова тихоокеанской Микронезии и многие другие тихоокеанские острова. Вашингтон выступил с инициативой создания мировой организации – Организации Объединенных наций. Соглашения, подписанные в Ялте в феврале 1945 г. фактически дали Советскому Союзу контроль над третьей частью мира, а Соединенным Штатам – над остальными двумя третями. Этот статус кво подвергался серьезному испытанию за неполные полсотни лет лишь трижды: берлинская блокада 1948-1949 гг.; Корейская война 1950-1953 гг.; Карибский кризис 1962 г.
Для характеристики внешней политики США после 1945 г. как нельзя лучше подходят слова Г. Киссинджера, который писал (исследуя, правда, иную политическую ситуацию): “Как только держава достигнет всех своих целей, она будет стремиться к достижению абсолютной безопасности... Но, поскольку абсолютная безопасность для одной державы означает абсолютное отсутствие безопасности для всех других, она... может быть достигнута лишь посредством завоевания” *. По этому пути и устремились Соединенные Штаты.
Национальное богатство США (стоимость всего, чем владеют американцы, – строения, оборудование, дома, товары, земля) увеличилось с 0,5 трлн. долл. в 1942 году до 12,5 трлн. долл. в 1982 году *. Валовой национальный продукт США увеличился с 211,9 млрд. долл. в 1945 году до 10,3 трлн. долл. в 2002 г.
В стране был создан устойчивый общеcтвенный консенсус по поводу американского лидерства в мире и готовности платить за это лидерство. Одна част истэблишмента говорила об охране “факела свободы”, о защите ценностей западной цивилизации (Дж. Кеннеди, Дж. Ф. Даллес, Д. Ачесон, Р. Рейган). Для не склонных к высокопарной риторике деятелей движущими мотивами внешней политики США были “осуществление мировой ответственности”, исполнение выпавшей на долю США “миссии управления миром” (Г. Трумэн, Д. Эйзенхауэр, Л. Джонсон). Лидеры, заявлявшие о своей приверженности “политическому реализму”, считали основной идеей американской политики создание некоего “мирового порядка”, “стабильности”, упорядоченной эволюции (Р. Никсон, Г. Киссинджер, Дж. Картер).
При этом США – лидер, у него есть союзники, ни один из которых не равен им. Это – первый ряд государств. У США есть союзники, которые полностью зависят от них. Это – сателлиты, находящиеся во втором ряду. Есть державы, которые не имеют формальных связей с США, но жаждут американской помощи, займов, инвестиций. Это – третий ряд. Таким образом, налицо – иерархия.
Не повторять ошибки 1919 года, не уходить из внешнего мира, из Восточного полушария, откуда пришли две мировые войны, – этот лозунг имел свои привлекательные для американского капитала черты и пользовался известной популярностью в деловых и политических кругах страны. Но он предполагал не просто присутствие в нескольких критически важных районах, но и контроль над происходящими в них процессами. Взять на себя ответственность за порядок в этих районах означало, как минимум, следующее: собственные американские представления о порядке в мире возводились в абсолют; проблемы данных регионов рассматривались с меркой их соответствия американским интересам.