Единственная
Шрифт:
Еванжелина
В кабинете безопасника было прохладно, но не холодно, будто он специально заранее повысил температуру воздуха, ожидая меня. Потому и телепортировался вместе со мной сюда, кивнув на прощание Айе и людям в белых халатах, которые за ней присматривали.
Воспоминание о черных прищуренных глазах ведьмы, от взгляда которых холодок бежал по коже, до сих пор вызывало во мне желание передернуть плечами… согретыми теплым пледом.
Он, подозреваю, здесь тоже появился
Аллегро сидел на стуле, повернутом спинкой вперед, что уже необычно. В этой позе было легко представить Кая или Ника, но точно не его. Форменный пиджак безопасник снял, оставшись в черных штанах с идеальными стрелками и стального цвета рубашке, верхнюю пуговицу которой он расстегнул, будто ему не хватало воздуха.
Хотя, может, и не хватало, потому что таким эмоциональным этого обычно спокойного мужчину мне давно видеть не доводилось. Это ведь я не успела испугаться, когда чуть не стала причиной аварии, а он успел. Еще как!
За свое поведение мне было безумно стыдно. Не только за него – еще за глупые подозрения, из-за которых я, как последняя дура, выскочила на проезжую часть.
– Кошка полностью безопасна, – сказал Аллегро, подводя итог перечислению всех процедур, которые проводились Кассандре. Он сидел, постукивая пальцами по спинке стула, и внимательно смотрел на меня.
Слишком внимательно!
Откуда этот стул тут, вообще, взялся? Раньше только кресла вроде стояли. Одно за столом у стены и второе напротив шкафа с раздвижными дверцами. Во втором я и устроилась с комфортом, забравшись в него с ногами и укутавшись в мягкое коричневое покрывало по самую шею, в то время как сам иоширец расположился напротив.
– С чего ты взяла, что вас с сестрой могут использовать как наживку? – спросил Аллегро, не в первый раз за последние полчаса запустив руку в платинового оттенка волосы, которые уже заметно растрепались.
И эта внешняя небрежность тоже была несвойственна его высокопревосходительству, обычно выглядевшему по-военному опрятно.
– Просто… подумалось, – пробормотала я, подтягивая плед еще выше, будто пыталась за ним спрятаться от прищуренных мужских глаз.
Папу сдавать не хотелось – он же не со зла так сказал. Просто кто-то ввел его, очевидно, в заблуждение.
– Подумалось, – повторил иоширец, хмуря графитного цвета брови. Его бледное скуластое лицо казалось еще бледнее, а четко очерченные тонкие губы сжались в напряженную линию. – Ты мне настолько не доверяешь, Еванжелина?
– Нет, что вы! – Я испугалась, что он неправильно меня поймет. Уже понял! Если и дальше продолжу замалчивать информацию, мы лишь больше отдалимся, вместо постепенного сближения, на которое я так рассчитывала. Меня же саму раньше бесили недомолвки безопасника, так почему сейчас я поступаю так же? – Это все сплошное недоразумение, –
– Уверена, что недоразумение? – В его лиловых глазах зажглись красные огоньки, а пальцы, лежавшие на деревянной спинке, опять начали мерно по ней постукивать. – Сдается мне, кто-то специально решил вбить между нами клин.
А ведь он прав. Папа не мог не знать, что Каська безопасна для нас с Крис – он же сам с ней работал. Тогда зачем обманул? Да и момент подгадал очень удачный, чтобы меня к себе вызвать. Как раз когда там был генерал.
По спине опять побежал холодок: на этот раз не из-за жутковатого взгляда Айи, а из-за неприятных подозрений с привкусом разочарования.
– Скажите… – произнесла я, подняв глаза на Аллегро. – Вы часто навещаете ту девушку из медицинского бокса?
– Айю? – Уточнил он. Я кивнула, подтверждая. – Сегодня был второй раз с момента ее пробуждения.
Второй?! И это означает «зачастил»?!
– Понятно, – пробормотала я, не зная, что и думать.
– Мне доложили про новый всплеск воспоминаний у подопытной, но ничего полезного для расследования трагедии, случившейся с командой Ллотегеро, к сожалению, Айя так и не вспомнила. Лишь отдельные эпизоды из времен, когда еще существовал Иошир.
– А когда он перестал существовать? – спросила я лишь для того, чтобы что-то спросить.
– Больше тысячи лет назад, – ответил безопасник и, перестав ритмично постукивать по спинке стула, произнес в повисшей тишине: – Ева, кто рассказал тебе про кошку? Твой отец?
Опять вздохнув, я кивнула. И тут же попыталась оправдать папу:
– Он просто слишком беспокоится о нас с Кристиной, вот и… преувеличил.
– Понятно, – еще больше помрачнел иоширец.
– Что вам понятно? – перешла на шепот я.
– Да так…
– Нет уж, говорите! – потребовала, повысив голос. Потому что, если сейчас и он начнет увиливать от ответов, скрывая свои мысли, наши отношения закончатся, не успев толком начаться. А я этого не хочу. – Думаете, папа решил нас с вами поссорить, да? Он и вам что-то про меня наговорил? – ткнула пальцем в небо я.
– Ты в курсе? – удивился Аллегро.
Ну, надо же – попала! Порадовалась бы удачной догадке, не будь она такой неприятной.
– Нет. Но если это действительно попытка вбить между нами клин, такие действия логичны. Что он вам сказал?
– Ничего особенн…
– Что? – перебила я.
– Сказал как бы между прочим, что ты влюблена в солиста вашей музыкальной группы. Давно.
Хаос первозданный!
Да что ж такое с моим отцом? Его Ник покусал? Или какой-то неизвестный ментал голову ему заморочил?
Вариант с причастностью брата почему-то казался более правдоподобным. Не то чтобы в Таалисе не было профессиональных телепатов… просто им вряд ли есть дело до наших с генералом отношений. А Николас ясно дал понять, что он против. Вполне мог и папу накрутить, ну а тот, чтобы не ссориться со мной и начальником, решил действовать окольными путями, а не напрямки.