Единственная

Гусейнова Ольга Вадимовна

И вот мы в желтом квадрате — песчаной пустыне, из которой, словно грибы, растут футуристичные здания, похожие на огромные деформированные пузыри. Может его лама и лате к подобному пейзажу за несколько лет проживания на жаркой стороне Полярной привыкли?

Для поездки сюда я выбрала типичное для рантан свободное платье до пят, наподобие земного сарафана, и надела пару ниток «жемчуга». Ткань оказалась настолько мягкой и приятной телу, что я невольно похвалила выбор здешних брюнеток, предпочитающих комфорт изыскам лешек. Джар в светлой

легкой футболке и брюках, очень идущих ему, особенно на контрасте со смуглой кожей и отросшими черными волосами, выглядел непривычно и ослепительно.

Сегодня мы впервые появились на публике вместе, передача не в счет. И пока шли с общественной парковки к огромному шарообразному зданию, сплюснутому «сбоку», встречавшиеся ранты и лешки едва не замирали столбами с горящими глазами. Некоторые желали светлого дня, нашлись и те, кто кинулся запечатлевать меня, эка невидаль, на девайс, и даже те, кто попросил «сделать селфи» со мной рядом. Я смущалась, но старательно улыбалась. Джар не осложнял себе жизнь вежливостью и шел рядом с видом: «Осторожно, злая собака». Но благодаря этому к нам не многие решились подойти.

Родители янта «забрались» на самый верхний этаж — в лифте нам пришлось познакомиться с пятью пассажирами, пережить селфи с настойчивой лешкой. Ладно бы только сделать фото, но, когда я заметила, что ее рука уж больно по-хозяйски бродит по бедру моего янта, вряд ли мой оскал вместе с убийственным взглядом соответствовал облику нежной, мягкой, земной овечки. Лапочки, которой меня хотели видеть и, главное, представить согражданам «имиджмейкеры» от правительства. Скорее у меня на лбу тоже высветилось предупреждение: «Осторожно, злая собака».

Подумав об этом, я расслабилась и хихикнула, немного удивив Джара замечанием:

— Мы с тобой друг друга стоим.

Мой любимый рант сплел наши пальцы, озабочено осмотрел меня, словно проверяя, а не заболела ли я. Потом оповестил родных о нашем прибытии.

Встреча неожиданно была не просто радушной, а будто мы сюда каждый день приходим. Ра Жейль по-отечески, внимательно осмотрел меня с ног до головы, кивнул своим мыслям и погладил по голове с улыбкой. Риа Дарна по-матерински суетливо крутилась вокруг меня и сына, сперва крепко прижала его, затем шагнула ко мне и бережно-пребережно, словно я вот-вот рассыплюсь, обняла.

— Лама, поверь, моя Таяна — крепкая, гнется, но не ломается.

Мы с риа Дарной смерили друг друга одинаковыми оценивающими взглядами, быстро сменившимися благожелательными, и сразу приняли. Какое счастье! Кроме Джара у меня появились его родители — солидные, но еще достаточно молодые ранты — ближе которых никого нет. Будем учиться жить вместе и понимать друг друга.

После плотного обеда Дарна принесла янту и сыну ягоды шоши, а нам — легкий, бодрящий напиток. Затем двое ученых буквально забросали меня вопросами, причем связанными не только с областью ксенологии. Пришлось объясняться до самого вечера. «Предатель» Джар хитро

ухмылялся, его все устраивало — любимые в сборе, сидят, болтают, занимаются любимым делом… почти. Скоро привыкну разговаривать часами, вот тогда и посмотрю, насколько он будет довольным.

Но когда разговор зашел о шантаже детьми и условиях моего интернирования, Жмель осторожно спросил:

— Таяна, скажи честно, почему ты отказалась отдать яйцеклетки?

— Я не торгую своими детьми.

Оба родителя переглянулись, отметив мое потрясение. Затем Дарна поджала губы, а Жейль уточнил:

— Ты в курсе, что по тебе готовят отдельный закон? Причем с весьма суровым наказанием за его нарушение.

— Какой? — мы с Джаром насторожились.

А вот родители помрачнели:

— Тебе запретят продавать средства контрацепции, проводить какие-либо процедуры, предотвращающие зачатие. Не только на Ранте, но и в любой колонии, станции, корабле. В общем, на земле и в космосе, — подытожил ра Жейль.

— Вот коз… — чуть не выругалась я.

Они не знают, с кем я хотела сравнить авторов этого закона, но о воспитании забывать не дело. Значит, местные умники решили пойти другим путем, чтобы добиться от меня улучшения генофонда. И твердо намерены увеличить ту самую каплю в море.

— Либо вы мучаетесь, пытаясь защититься от незапланированного деления, либо…

Либо рожаю, как в стародавние времена, — постоянно. Предательски подступили слезы. Поплакать? Я беременная, мне можно. Джар пересел ближе и обнял меня, привычно защищая от всех напастей, и шепнул на ухо:

— Я решу любую нашу проблему.

Умники из правительства все равно придумают, как получить от меня максимальную выгоду. А Джар может пострадать не только карьерой.

— Таяна, я хочу, чтобы ты меня выслушала, не перебивая. Согласна? — мягко попросила Дарна.

— Конечно, риа, за хорошие советы буду благодарна, — согласилась я.

— Подумай вот о чем. Исходя из сведений, что добыл Жейль, твоих рассказов и информации, которую мы получили от своих коллег и знакомых, Землю найти будет весьма проблематично.

— Вероятнее всего, поиски займут много лет, — подтвердил ра Жейль.

— Очень много лет, в лучшем случае! — кивнула Дарна. — Таяна, представь, как выглядят жители Ранта.

— Смуглые, черноволосые, черноглазые ранты и серые лешки, —вздохнула я, уже догадываясь, куда клонит румина.

Родители Джара кивнули. Потом внимательно, настойчиво глядя на меня, риа Дарна продолжила весьма непростой разговор:

— Для нас с янтом сын — все. Для вас с Джаром такими же будут ваши дети. Но неизвестно, как проявится твоя наследственность. Возможно, твои гены подавят наши. Возможно, дети будут светлоглазыми и темноволосыми, черноглазыми, но со светлыми волосами и кожей. Вариантов — множество.

— Я поняла, он будет белой вороной среди обычных черных. Причем, буквально, — стиснув руки, понурилась я.