Единственный принцип - 1
Шрифт:
— Здравствуй Вэлэвин, — поприветствовала его Лалин и тут же обратилась к существу. — Моро, как давно я тебя не видела. Даже успела соскучиться по тебе.
Слушая ее речь, Вэлэвин улыбнулся и заметил.
— Не было дня, чтобы он не сделал хотя бы попытку прожужжать мне все уши о тебе. Похоже, ты для него гораздо дороже, чем я. Я уже даже подумываю о том, не оставить ли его с тобой.
Моро весь напрягся и протестующее замотал своей уродливой головой.
— Моро должен быть
Лалин при этом сделала вид, что его слова ее сильно огорчили.
— Я думала ты меня любишь. А оказывается, что тебя интересует только мой напиток.
Существо окончательно растерялось, не зная, что ответить. Лалин пришлось тут же его пожалеть.
— Извини меня, Моро. Я знаю, что ты любишь меня.
Моро от этих слов даже на несколько мгновений выпрямился. А Лалин тем временем обратилась к Вэлэвину, указывая на волуна.
— Это Грулэм. Он уже посвящен.
— Я знаю, кто он, — заметил тот и добавил, — поэтому я и прибыл сюда.
Что–то в его словах не понравилось женщине, но она предпочла промолчать. И вообще она старалась не встречаться с пришельцем взглядом. Лалин не стала больше ничего говорить. Вместо этого она позвала Моро и направилась с ним в сторону дома, оставив мужчин наедине.
Вэлэвин на некоторое время как будто забыл о существовании Грулэма, все свое внимание, сосредоточив на цветке, который до него рассматривала Лалин. Он, также как она, осторожно дотронулся до него рукой, а потом так же осторожно провел ладонью по усеянному острыми шипами стеблю.
— Ты уже решил, что выберешь? — неожиданно спросил он.
— Нет, — ответил Грулэм, ничуть не удивившись его вопросу.
— Почему?
Волун задумался, подбирая нужные слова и, как будто заново переживая недавние ощущения.
— Я сделаю свой выбор тогда, когда для этого наступит время. То, что будет зависеть только от меня, и будет моим выбором.
Вэлэвин повернулся к нему лицом и посмотрел в глаза.
— Все–таки Флодин был прав, когда говорил, что этот путь способен пройти до конца только крэторн.
— Я больше не крэторн, — возразил ему Грулэм. — И Флодина больше нет.
— Я знаю, — тихим голосом ответил его собеседник.
— Почему все произошло именно так? — не сдержавшись, спросил волун.
— Разве Лалин тебе все не объяснила? — ответил вопросом на вопрос Вэлэвин.
— Объяснила. Но я спрашиваю ведь не о том же. Я спрашиваю о том, была ли его смерть и смерть других волунов обязательной. Неужели сат не мог просто украсть камень? Что бы тогда изменилось в предначертанном?
— Наверное, в тебе еще жива какая–то частица крэторна,
Грулэм предпочел промолчать по этому поводу, ожидая дальнейших разъяснений.
— А ты не пробовал предположить, что если есть определенный выбор у тебя, то он был и у Флодина? Может быть, когда–то с тобой произойдет нечто похожее, и какой–нибудь новый Грулэм будет задавать точно такие же вопросы?
— Может быть, — нехотя согласился с ним волун, но тут же возразил по другому поводу, — но ведь Флодин пытался что–то изменить, пытаясь броситься со скалы?
— А ты бы поступил иначе? — опять ответил вопросом на вопрос Вэлэвин.
Грулэму снова пришлось с ним согласиться.
— Наверное, я тоже попытался бы, даже зная, что ничего не получиться, что все уже определено.
— Поэтому я и спросил тебя, не сделал ли ты уже свой выбор. Твой ответ меня успокоил. Этот дар нужно беречь. Возможно, благодаря ему ты и сможешь повлиять на судьбу.
— Если все уже давно решено, то зачем нужен я? — как будто не слыша его последние слова, спросил волун.
Вэлэвин снова посмотрел ему прямо в глаза и более жестким голосом ответил, повторив мысль еще не давно осознанную самим Грулэмом.
— Не существует однозначных вещей. Кроме одной единственной. И ты уже знаешь, о чем я говорю. Но именно ее однозначность и определяет неоднозначность всего остального.
— Случай — неразлучный спутник судьбы, — попытался продолжить ход его рассуждений волун.
— Тебе предстоит воплотить в себе и то, и другое. Для этого ты и нужен. Ты и никто другой, — подвел итог их беседы Вэлэвин как раз в тот момент, когда Лалин и Моро снова присоединились к ним. Моро при этом имел удовлетворенный и одновременно немного виноватый вид. На лице женщины читалась грусть. Можно было догадаться, что они большую часть времени посвятили разговору о Вэлэвине. Их чувства странным образом передались и ему. Какое–то время он и женщина не сводили взгляда друг с друга, не замечая никого вокруг себя.
— Не знаю, когда мы в следующий раз увидимся, — сказал Вэлэвин, явно желая сказать значительно больше.
— А я знаю, — Лалин сделала слабую попытку улыбнуться. — Когда Грала снова откроется.
Вэлэвин посмотрел на цветок и сдержанно заметил.
— Нам уже пора.
Лалин бросила на него последний взгляд и, повернувшись к Грулэму, протянула ему оружие.
— Это меч Флодина, — объяснила она. — Думаю, ты найдешь ему достойное применение.
— Можешь в этом не сомневаться, — заверил ее волун.