Единственный шанс
Шрифт:
— Дженни! — тихонько позвал он.
Она пошевелилась, услышав сквозь сон, что ее снова кто-то окликает по имени, как в прерии. И потянулась на звук, уверенная, что он вернулся домой…
Вернулся к ней.
— Ченс! — выдохнула она со стоном. Но, открыв глаза, поняла, что это не он. На Дженни смотрели такие же синие, как у нее, глаза, полные слез.
— Мне показалось, что это Ченс, — прошептала она.
В груди опять закипели рыдания. — А его нет.
Маркус приподнял ее, притянул к груди и неловко погладил по спине. Больше он никак не мог
— Все будет хорошо, милая моя, — прошептал Маркус, неловко поглаживая ее по плечу. — Ты снова со мной, и все будет хорошо. Обещаю. Все будет хорошо, и даже раньше, чем ты думаешь. Но скажи мне… прошу тебя, скажи, ты не собиралась… ты не хотела…
— Сама не знаю, чего я хотела, — прервала его Дженни, продолжая с силой сжимать его в объятиях. — Но я помню, что там со мной произошло. Я все поняла. Это меня и спасло. Маркус! Ченс в беде. Не могу сказать, каким образом я это чувствую, но это так.
Я нужна ему. Я должна его отыскать, но понятия не имею, откуда начинать поиски.
Этой фразы было достаточно. Маркус немного отстранился и вытащил из кармана носовой платок.
— На, утри слезы. Я раздобыл кое-какую информацию, которая тебе может помочь.
Дженни с надеждой взглянула в лицо Маркуса. Он рассказал, что частный сыщик вышел на след Ченса и теперь ему известны и город, и мотель, где парень остановился. Это было то, что она хотела услышать.
— Ты понимаешь, что я должна ехать. — Дженни не спрашивала разрешения; она утверждала.
— Да, Дженни, конечно, — кивнул он и глубоко вздохнул. — Но прежде чем ты уедешь, я должен кое-что сказать. Я очень сожалею, что не занимался твоим воспитанием, и глубоко раскаиваюсь, что меня не оказывалось рядом в трудную для тебя минуту. Но этого больше не случится. Понимаю, прошлого не вернуть.
Ничего не поправить. Но если ты мне позволишь, я обещаю в будущем быть для тебя гораздо лучшим отцом.
Маркус затаил дыхание. От ее ответа зависела вся его дальнейшая жизнь. И он услышал его.
— Ох, Маркус, сколько лет я ждала от тебя этих слов!
А сейчас ты сказал мне значительно больше — ты сказал мне самое главное. То, что мне нужно больше жизни. Ты даешь мне возможность вернуть Ченса.
— Однако, Дженни, — жестко откликнулся Маркус, — советую тебе не забывать об одном. Не воображай, что, даже если ты найдешь его, все проблемы моментально исчезнут. Не забывай: они, видимо, очень серьезные, иначе он вряд ли бы покинул то место, где жил раньше.
Она решительно поднялась с постели.
— Я ничего не воображаю, Маркус. Я просто хочу его найти. А потом будет видно.
— Хорошо. Но прежде чем я скажу тебе адрес, ты должна выполнить одно условие.
Она выжидательно молчала.
— Прежде чем отправиться на поиски, ты должна как следует выспаться. Он никуда не исчезнет, а
— Договорились, — робко улыбнулась она. — Ты проводишь меня до дома?
Дженни подала ему руку. Маркус крепко сжал ее в своей ладони. Он был готов идти с ней куда угодно.
Улыбка не покидала его лица до окончания ужина. С огромным сожалением он отправился спать, бросив последний взгляд на уснувшую дочь, которая в этот день вернулась к нему.
Глава 11
Ченс бросил использованное лезвие бритвы в корзину для мусора, посмотрел на порез на подбородке и вышел из ванной. Сегодня надо либо заняться необходимыми покупками, либо начать отпускать бороду. Все бритвенные лезвия уже пришли в негодность.
На самом деле можно поступить и так: собрать вещички и сегодня же уехать в Тайлер, размышлял Ченс, подходя к смятой постели. И послать к чертям все призраки, все воспоминания, если они хотят оставаться во мраке прошлого. Возможно, там им и место.
Сдвинув в сторону штору, он поглядел на улицу. День опять обещал быть солнечным и жарким. Единственное, что менялось в Одессе, — скорость и направление ветра. Черт побери, как же он соскучился по ранчо… И по Дженни.
Этой ночью ему опять приснился сон. На этот раз — о Дженни. С ней что-то произошло, он чувствовал это.
Внутренний голос настоятельно требовал возвращения домой. Ему не следовало уезжать, не поговорив с ней.
Теперь он это понял. Если бы у него была хотя бы крупица разума, то догадался бы взять ее с собой.
И еще этой ночью раздался телефонный звонок. Телефон зазвонил примерно в два часа ночи. Спросонок он вскочил так резко, что едва не скинул его со стола, а схватив трубку, некоторое время не мог вымолвить ни слова. Потом несколько раз произнес «алло», но в трубке была тишина. Не было гудков, означающих, что связь прервалась. Он был уверен, что слышит чье-то дыхание.
В конце концов он положил ее обратно на рычаг и долго лежал, уставившись в потолок и теряясь в догадках, кто мог позвонить сюда в такое время и почему не заговорил, когда он ответил.
Ченс пытался убедить себя, что просто ошиблись номером или кто-то дурачится. Но нутром чувствовал, что это не так.
Отойдя от окна, Ченс похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли ключи от номера и бумажник.
Давно проснувшись, он уже проголодался. Выйдя на улицу, Ченс тщательно поправил свой стетсон, чтобы шляпу не сдуло порывом ветра, и прошел мимо автостоянки, направляясь к закусочной через дорогу.
Черные ботинки размеренно ступали по мягкому от жары асфальту. Ченс ускорил шаг. Синие джинсы облегали его длинные мускулистые ноги. Дующий в лицо ветер плотно прижимал мягкую ткань рубашки в бело-голубую полоску к широким плечам и мощной груди человека, последние двенадцать лет жизни которого прошли на ранчо в трудах, постоянно требовавших не только умственных, но и физических усилий.