Эдит Пиаф
Шрифт:
– Да? – насмешливо произнесла Эдит и окинула взглядом незнакомца.
Это был огромный человек лет тридцати с узким лицом и широкими черными бровями. Эдит едва доставала ему до подбородка. И рассматривала его лицо снизу вверх, задрав голову.
– Марсель, – смущенно произнес незнакомец и неловко протянул руку.
Эдит не обратила внимания на эту явно нечаянную бестактность и запросто пожала крепкую ладонь Марселя.
– Марокканский бомбардир. Слышала? – продолжал Монтан.
– Нет. А что он… бомбардирует?
– Он профессиональный
– О, я ничего не понимаю в боксе, – засмеялась Эдит. – Вы такой большой, что у меня устала шея смотреть на вас снизу вверх.
– Я готов встать перед вами… на колени, – ответил Сердан и залился краской.
Когда боксер отошел, Монтан прошептал на ухо Эдит:
– Это очень известная фигура в мире спорта. Настоящий великан. И он… очень хотел увидеть тебя вблизи.
– Да? Я чувствую себя музейным экспонатом, – засмеялась Пиаф.
Марсель на тренировке. 1948 год.
48. Случай в Америке
Этим вечером у Пиаф концерта не было. Она устроилась на диванчике, поджав под себя ноги, и принялась перелистывать модный журнал. Его принесла Андреа, когда спускалась в магазин за какой-то бытовой мелочью.
На станицах яркого журнала были изображены полуодетые блондинки, похожие одна на другую. Они демонстрировали белье, от вида которого у Эдит немножко кружилась голова.
«Какое чудо, – подумала она. – Надо бы пройтись по магазинам. Здесь в Нью-Йорке замечательные магазины…»
Квартирка на четвертом этаже была куплена Пиаф недавно. Мебели было немного. Кухонька совсем еще пуста – не на чем было даже сварить кофе.
Зазвонил телефон. Эдит подумала, что придется подняться и тащиться в прихожую – секретаршу она на вечер отпустила, а прислуги не держала…
– Эдит?
Мужской голос казался знакомым, но Пиаф не могла так сразу припомнить его обладателя.
– Кто это? – спросила она.
– Марсель Сердан.
– Сердан? Не знаю такого.
– Ваш поклонник, француз. Боксер… Нас познакомили два месяца назад, помните? Марокканский бомбардир…
– Ах, Сердан! – ответила Эдит. – Помню, конечно, помню. Вы еще собирались встать на колени, чтобы мне было легче на вас смотреть.
– Я сделаю это сейчас, если вы согласитесь со мной поужинать. Я стою у дверей подъезда вашего дома, возле телефонной будки.
– Хорошо, – сказала Эдит. – Я как раз чертовски голодна…
Сценка в кафе.
49. Мясо
– Куда же вы так спешите? Помедленней, пожалуйста…
– О, извините, ради бога.
– Ну вот, снова побежал. Я не успеваю за вами!
Рассерженная Пиаф остановилась. Ее глаза стали злыми и колючими. Сердан переминался с ноги на ногу, словно застоявшийся конь. Он вел себя, как неопытный мальчишка, и жутко стеснялся.
– Здесь недалеко есть один ресторанчик, – промямлил Сердан.
– Тогда пойдем туда. Только не так быстро. И… встаньте рядом. Я вас не укушу, – заявила Эдит.
Они зашли в какую-то закусочную. Зал был пуст. За одним столиком ужинали два пожилых таксиста. У барной стойки скучал официант.
– Сэр? – произнес официант вопросительно, глядя, впрочем, на Эдит, а не на Сердана.
– Я полагаю… – замешкался боксер. – У вас есть мясо? Вареная телятина?
– В горчичной заливке, сэр. А что будет дама?
Эдит и Марсель в ресторане.
– Две порции телятины, – сказал Сердан и густо покраснел.
Он готов был провалиться сквозь землю, но ничего не мог с собой поделать.
Официант принес две большие тарелки с дымящимся мясом. Сердан тут же набросился на еду. И вдруг понял, что есть не может…
– Господи, Эдит! – сказал он простодушно, отодвигая тарелку. – Что со мной? Почему я все делаю не так? Я чувствую себя четырнадцатилетним юнцом.
Эдит, даже не взглянувшая на блюдо, словно его не было на столе вовсе, вскинула брови.
– Эдит Пиаф и Марсель Сердан в забегаловке для таксистов, – произнесла она. – Какой сюжет для вечерней газеты.
Сердан расхохотался.
50. Чего желает мадам, того желает сам Бог
– Официант, вызовите такси.
Сердан протянул официанту сложенную вчетверо стодолларовую банкноту и жестом показал – сдачи не надо.
– Едем в ресторан, который вас достоин, Эдит. Вы ничего не имеете против «Павильона»?
– Надеюсь, там вы не станете кормить меня вареной телятиной с горчицей?
– О, нет, конечно – нет, – засмеялся Сердан. – Простите мою скованность. Я никак не могу привыкнуть к мысли, что рядом со мной великая Эдит Пиаф.
– Голодная Эдит Пиаф, которая хорошо себя чувствует в любой забегаловке, но не в данный момент…
Они сидели в полутемном зале роскошного ресторана «Павильон». Тихо играла музыка. Принесли кофе.
– Эдит, – произнес Сердан, – я сделаю для тебя то, чего ты захочешь. Прямо сейчас. Что угодно.
– Ах, Марсель, – ответила Пиаф с улыбкой, откидываясь на спинку кресла. – Здесь так хорошо… И я не знаю, чего хочу.