Ее чудовище
Шрифт:
Горожан это поражало, но от магазина моего не отвращало, чего я боялась сначала. А сплетни… сплетни меня не особо волновали.
В светлой гостиной ведьминского дома пахло свежей выпечкой, а от больших глиняных кружек (Улиса не признавала фарфор и несерьезность тонкостенного сервиза) шел ароматный пар. И мне, расслабившейся в мягком кресле, казалось, что случившееся ночью — всего лишь страшный сон. Если бы не синяки на запястье — напоминание о том, как крепко меня держали, безжалостно
— Рассказывай, — повелела ведьма, пододвигая ко мне блюдо со сдобными вертушками.
— Мне защита нужна, самая сильная, какую ты только можешь сплести.
Признание мое ее очень удивило:
— Сильная? Сильнее того, что я на твой магазин наложила?
— Да! Нет. Не знаю, — стушевалась я. — Наверное. Только его на меня наложить надо.
— Зачем?
— Ты не поверишь… — эпический рассказ о встрече с организатором моего будущего некролога в нашей славной местной газете она выслушала спокойно, под конец рассудительно заметив:
— Радуйся, что не убил.
Я честно попыталась радоваться, но воспоминание о том, что Барон обещал еще заглянуть в гости, делало мою радость неискренней. Улиса это приметила и попыталась подойти к проблеме с другой стороны:
— Но не на Сумеречного же ты наткнулась, в конце концов. Ходят слухи, что этот Высший свихнулся и начал таскать в свой лес человеческих женщин. А какая женщина сумеет выжить в Сумеречной зоне? Пока страдают жители резервации светлых, но и до нашего острова беда может добраться.
— И откуда ты это знаешь?
— Я же ведьма, — беспечно пожала плечами она, будто это все объясняло. — Защиту я тебе сплету, но ничего не обещаю. Моих сил едва ли хватит, чтобы оградить тебя от Барона.
Говорила она искренне, и от ее искренности у меня все внутри сжималось. Самоуверенная Улиса сомневалась, что сможет что-нибудь противопоставить Высшему… Та самая ведьма, что не побоялась на торговой площади сцепиться с когортой жрецов!
— Совсем ничего сделать нельзя? — тихо спросила я.
— Ну зачем же сразу бледнеть? Мы попробуем.
— А если не получится?
— Попробуем еще раз… что-нибудь другое. О чем ты переживаешь? Он же обещал тебе время на восстановление. Значит, убивать пока не будет, — она фыркнула. — Я бы на твоем месте радовалась. Если уж сам Высший в тебе что-то разглядел, значит, ты и вправду не простая деревенская выскочка, а что-то большее…
Улиса повела рукой в воздухе, подбирая слова. Я ждала, прекрасно понимая, что сейчас, скорее всего, услышу гадость — делать комплименты она катастрофически не умела.
— Теперь ты стала питательной средой Высшего, есть чем гордиться.
Меня невольно передернуло.
— Ведьма ты, Улиса.
—
— Мне откуда знать? — растерялась я. То, что произошло ночью, поцелуем назвать было сложно. — Меня вообще-то ели.
— Ели, — легко согласилась она, — но для этого не душили, чтобы жизнь выходила быстрее, и не держали просто за руку. Он тебя поцеловал. Так что, каково это?
— Страшно. Я, если ты вдруг не в курсе, чувствовала, как мою жизнь воруют.
— А опасности ты не почувствовала, когда на пустой улице увидела человека в черном?
И вроде сказано это было беззлобно, но я все равно смутилась и пристыженно замолчала.
Это можно было считать самой фееричной глупостью в моей жизни.
В наших землях черный цвет носил лишь Барон и офицеры городской стражи. Но у последних черный цвет был разбавлен белой отделкой воротничков, манжет и погон.
В остальном же самым темным цветом в одежде считался темно-серый.
Но как бы я смогла отличить в темноте темно-серый от черного?
Улиса была неумолима и упрямо считала, что должна была…
— Если, конечно, у тебя есть желание жить долго и по возможности счастливо, — с намеком закончила она, — в чем я, конечно, сомневаюсь.
Несмотря ни на что, ведьмовскую защиту Улиса сплела для меня мастерски, прикрепив ее к моему обережному колечку, которое я никогда не снимала.
— Так будет надежнее, — решила ведьма, любуясь результатом своего двухчасового труда.
Прислушавшись к себе, я была вынуждена признать, что никаких изменений не заметила. Разве что на душе стало спокойнее.
В порыве чувств я сжала ее ладошку в своих руках:
— Я тебе так благодарна. Ты даже не представляешь как! И я бы с удовольствием в подробностях описала тебе уровень моей признательности, но…
— Пора открывать магазин, — со смешком перебила меня она. — Иди. А я, так уж и быть, в награду оставлю себе память об этом утре и нашей редкой встрече, не закончившейся скандалом.
Конечно, «скандал» — сильно сказано, наши мелкие ссоры не дотягивали до столь грандиозного определения, но я была слишком счастлива, чтобы спорить. Даже не стала уточнять, что кроме воспоминаний ей также остались восемь эссов — круглые блестящие монетки лежали на столе, ловя золотыми боками первые солнечные лучи. Ведьминская защита всегда была дорогим удовольствием, в основном потому, что ведьмы давали пожизненную гарантию, а в случае чего латали свои плетения бесплатно.
Я слишком сильно опаздывала, чтобы позволить себе задержаться в гостях дольше двух минут.