Её личное безумие
Шрифт:
Лицо этой незнакомки до сих пор является серьёзным. Никакого проявления чувств, никакого признака заинтересованности.
Она кажется очень таинственной. И взрослой. Лорен понимает, что ей приходится вести разговор с девушкой намного старше её возраста. Об этом говорит та самая статность, с которой сидит незнакомка и выражение лица, которое скрывает за собой явно немалое количество лет.
– В порядке, – голос девушки оказывается таким же. Равнодушным.
Что же, видимо, она совершенно не настроена на беседу. Лорен подавляет
– Твоя рана, – с испугом говорит Лорен, нервно присматриваясь к порезанной ладони. – Может, тебе дать что-нибудь? У меня есть хорошая мазь и бинт. Я могла бы... перевязать тебе её.
Лорен всегда привыкла предлагать помощь в таких ситуациях. По-другому она и не умела.
Поэтому Грейсон с удивлением вздыхает, когда видит, как глаза у рыжеволосой искажаются в ещё большей настороженности. Та смотрит на Лорен до ужаса недоверчиво. И смотрит именно так, что от этого взгляда хочется мгновенно уйти под землю.
– Нет, спасибо, — голос незнакомки ровный. Она уверенно отказывается от лишней помощи, но при этом всё-также оставляет свою рану без какого-либо внимательного присмотра. – Странно, что тебя вообще это интересует.
Лорен смотрит на девушку без понимания. Её утверждение обескураживает, в каком-то смысле даже пугает. Она не знает, что должна чувствовать и как реагировать. Ведь, что она такого делает? Просто предлагает помощь. Просто хочет поступить хоть с какой-то пользой. И вот. Её, как всегда, шлют куда-подальше.
Она вздыхает. Уже успевает отвернуться обратно к своему шкафчику, но и тут её внимание оказывается перехваченным. Рыжеволосая девушка, встаёт со скамейки, облокачивается на стенку и с какой-то мягкой усмешкой смотрит прямо на местоположение Лорен.
– Ты новенькая, не так ли? – спрашивает она.
Продолжает смотреть в том же направлении и держать свою руку, поднятой ладонью вверх. Кровь уже ярко просачивается сквозь раненую поверхность кожи и это заставляет Лорен принять желаемые меры. Не выдерживая, она тут же расстёгивает свою сумку.
– Да, – с подтверждением отвечает девушка, продолжая копошиться в своих личных вещах.
Успевает пройти несколько секунд и она находит нужные ей вещи. Небольшой кусочек ваты, спирта и даже пластырь, который оказался последним в её запасах. Хорошо, что он хоть может пригодиться именно сейчас.
– Ты не против? – решительно интересуется Лорен, подходя к незнакомке ближе и точно давая ей понять всю силу её настойчивости. Она хочет помочь. Она хочет просто обработать ей рану и перестать наблюдать, как с руки девушки течёт кровь.
Как ни странно, Лорен не отталкивают и не прогоняют с грубостью в этот момент. Вместо этого она замечает, как её собеседница садится обратно на ровную скамейку и даже протягивает ей руку, позволяя заняться своей раной.
Это
– Это видно сразу, что новенькая, – вдруг женский голос опять настигает Лорен. Она пытается не обращать внимание и лишь достаёт баночку спирта, увлажняя им небольшой кусочек ваты. – Здесь никто не помогает друг другу за просто так.
Слова шокируют. Пугают. Вызывают неприятный осадок внутри, от которого Лорен уже не так радостно прикладывает спирт к женской коже. Девушка даже не дёргается. Странно. Миллионы людей на планете ноют от того, что рана всегда печёт при её обработке. А эта ведёт себя так, будто с ней совсем ничего и не происходит.
Когда дело оказывается сделанным и кожа рыжеволосой девушки уже полностью оказывается в нужном уходе, Лорен лишь с улыбкой поправляет край пластыря и садится сбоку. Мысли сходятся на чём-то непонятном и остаётся лишь бороться внутри с этой тягостной тишиной. Почему с ней не хотят разговаривать? Или просто объяснить то заявление, которое ей пришлось услышать?
«Никто не помогает друг другу за просто так.» Звучит слишком неправильно, разве нет? Неприятно. Так, что отсюда хочется сбежать ещё быстрее прежнего.
– Как тебя зовут, дорогая? – вдруг к Лорен опять обращаются.
Такое нежное обращение даже вводит в ступор и она не находит в себе способности ответить сразу. Молчит. Но недолго, так как её слова всё равно просили скорейшего высвобождения наружу.
– Лорен, – тихонько говорит она. В голосе уже читается радость, облегчающее расслабление. – Лорен Грейсон.
На её слова улыбаются. И смотрят куда добрее, чем раньше.
– А я Роуз Хейл, — спокойно произносит девушка, вдруг делая свою улыбку ещё шире. Становятся даже видны её белоснежные зубы, вид которых заставляет создать об этой девушке одно положительное впечатление.
Лорен проникается к ней симпатией. Всего лишь от того, что к ней хоть кто-то проявил доброжелательное отношение.
– Очень приятно, – Лорен смущается. Опускает взгляд и с неловкостью складывает свои личные врачебные вещи.
– Ты на первом курсе, не так ли? – Роуз продолжает задавать вопросы.
И Лорен кивает, чувствуя необходимость ответить, и продолжать заниматься своим переодеванием. Она не против завести такое знакомство. Пообщаться, узнать хоть кого-то в этом непонятном пространстве, в котором так легко сойти с ума. Жить одной трудно. Так почему бы и не украсить своё одиночество таким неплохим способом?
– Ты кажешься очень юной здесь. Обычно первокурсников обучают в другом отделении.
Слова Роуз кажутся Лорен вполне объяснимыми, отчего она начинает уже медленнее снимать с себя купальник и впадать в задумчивые размышления. Оглядываясь в сторону рыжеволосой собеседницы, она чувствует, что с ней оказалось вполне удобным завести такую непривычную беседу.