Ее любили все
Шрифт:
От неожиданности шофер, то есть Толя Владимиров, дернул локтем и опрокинул какую-то вазу, которая с грохотом повалилась на пол.
– Извините, – пробормотал он, покраснев. Но никто даже не обратил на него внимания.
– Так, – уронил Подгорный в пространство. – Еще одна поклонница убогих дефективчиков!
– Вы что имеете в виду, простите? – побагровел Филипп. – Что моего тестя кто-то убил? Что за чушь!
– Вот-вот, – кивнул критик. – Вот как раз после этой фразы в романе обычно и выясняется, что кто-то
Зять Адрианова хотел что-то сказать, но его опередил Кирилл. Судя по всему, спутник Виктории считал, что его разборки с критиком вовсе не закончены.
– Не обижайтесь, – бросил он Подгорному, – но, по-моему, вы идиот.
– А я и не обижаюсь, – парировал критик. – От идиота слышу!
И он с удовольствием налил себе большой бокал вина, не обращая больше на Кирилла никакого внимания.
– Вы можете смеяться надо мной сколько угодно, – храбро заявила Ира, – но я точно знаю: среди нас находится убийца. И кое-кто об этом знает!
Она многозначительно поглядела на симпатичного секретаря Олега Петровича, который играл в какую-то особую, одному ему понятную игру.
– Так, – вмешалась Надя Каверина. – Девушка, объяснитесь, пожалуйста.
– А тут нечего объяснять. – Ира повернулась к своему спутнику. – Макс, я хотела тебя предупредить… насчет твоего шофера… Я слышала, как вон тот, который выдает себя за секретаря, назвал его убийцей. А он даже не отрицал. И вообще…
Вообще плейбой Макс всех сильно удивил, разразившись потоком энергичной брани в адрес своей девушки. «Безмозглая тупица» было среди всего, что он сказал, самым нежным и ласковым выражением.
– Кретинка! Что ты наделала!
– А что я наделала? – пролепетала Ира, совершенно растерявшись. Она не понимала, почему Макс кричал на нее, когда она хотела только сделать как лучше.
Шофер-убийца тихо, но выразительно матюгнулся и засунул руки в карманы. Сообщник убийцы, он же секретарь со шрамом, стоял и безмятежно улыбался. Филипп поглядел на него и нахмурился.
– Вы не хотите ничего нам объяснить? – очень вежливо спросил Дмитрий Каверин.
– Все это как-то странно! – поддержала его Илона Альбертовна. – Я могу допустить, что девушка нафантазировала, но… Вы же все-таки секретарь? – с надеждой спросила она.
Олег Петрович вздохнул.
– Нет, – сказал он скучающе, – я не секретарь. Я капитан Олег Петрович Кошкин из милиции и нахожусь в доме по соглашению с вашим покойным супругом. Он решил, что так будет лучше для дела.
– Дела? – пролепетала Лиза. – Какого еще дела?
– Речь идет о расследовании убийства его жены, – пояснил капитан Кошкин и поглядел на присутствующих спокойными светлыми глазами.
Очень проницательными глазами, по правде говоря.
– То есть мачеху моей жены убил его шофер? – спросил Филипп, глядя на капитана во все глаза. – Поэтому вы назвали его убийцей?
– Нет, –
– Что, пристрелил подозреваемого? – задорно осведомился критик.
– Не пристрелил, – признался Толя. – Просто подозреваемый… ну… переволновался и помер у меня на допросе. Бывает, знаете ли, но некоторые решили, что я виноват. Типа превысил полномочия, все дела. – Он покосился на Олега Кошкина и закончил: – Из милиции я ушел, ну и того… Нанялся в шоферы.
Что ж, подумала Виктория, похоже на правду. Очень даже похоже. Только вот почему она ни капли не верит в то, что бывший сотрудник милиции случайно оказался в этом доме тогда же, когда там объявился и сотрудник настоящий?
Филипп подошел к столу и налил себе бокал белого вина.
– Извините, – проговорил он, – у меня голова идет кругом. – Он залпом выпил бокал и улыбнулся. – Значит, вы не секретарь, а… ну да. Шофер Макса – ваш знакомый, тоже не совсем шофер. Теперь что касается…
– Прошу прощения, – вмешался профессор Свечников, – но я как-то не очень расположен верить словам людей, которые лично мне не известны. – Он обернулся к Кошкину. – Если вы работник милиции, у вас должно быть удостоверение. Будьте добры, покажите его нам. А то мало ли что вы с вашим другом могли нафантазировать, в самом деле…
Глядя ему прямо в глаза, Кошкин достал книжечку и протянул профессору. Свечников внимательно изучил документ, хмурясь. На его переносице залегли глубокие складки.
– Все в порядке, Антон? – шепотом спросила Илона Альбертовна.
– Да, – ответил профессор, возвращая документ Кошкину. – Он настоящий сыщик.
– Жаль, – скучающе протянул Подгорный. – Если бы мы были в каком-нибудь классическом английском детективе, сыщик наверняка оказался бы убийцей. Затасканный сюжетный ход, но зато весьма эффектный.
Надя задумчиво кивнула.
– Мне очень нравится «Мышеловка», – сообщила она.
– А мне всегда было жаль, что мисс Марпл никого не убила, – неожиданно подал голос Макс. – Такая противная старуха наверняка должна была кого-нибудь прикончить.
– Почему это противная? – удивился Филипп.
– Не знаю, мне она никогда не нравилась. В отличие от Пуаро, к примеру.
– Чрезвычайно ходульный образ, – зевнул Подгорный. – Глупее только Шерлок Холмс. Ни семьи, ни родных, ни сколько-нибудь внятных связей, только набор дурацких привычек, переходящий из книги в книгу. Манекены, одним словом.
– Я бы хотел, – вмешался Филипп, – все-таки получить кое-какие объяснения. Уверен, что этого желаю не я один. – Он повернулся к Кошкину. – Прежде всего, о каком убийстве вообще может идти речь? Насколько я помню, Лизина мачеха погибла в автокатастрофе.