Её (мой) ребенок
Шрифт:
— Айдаров… — с досадой. — Иди, отдышись.
Вылетаю, сползая за дверью по стене на корточки.
Зачем она так со мной?! Да, я накосячил, может тогда, всплылил. Может, сказал гадости. Но мне было гадко!! Что я должен был говорить?! Но неужели за слова лишают права быть отцом. А моего ребенка — отца?! Причем здесь ребенок?…
Мои челюсти и кулаки сжимаются.
Слышу, как Медведев успокаивающе говорит с ней. Объясняет про Лену… Про то, что завтра суббота… И Аленка хорошо ладят с Леной, а если ее заберут службы, то это
— А завтра, я обещаю, что Аленку привезут сюда. Снимать Вас с препаратов пока нельзя — это риск. А Вам нужно беречь себя ради дочери. Или, может, Вы хотите, чтобы Ваш… жених, — слышу по голосу, как Медведь морщится. — Забрал девочку? Мне показалось, он не особенно этим озабочен. Да и девочка с посторонним мужчиной… Нехорошо это.
— Не хочу… — всхлипывает она.
— А Лена — очень хорошая девушка. Внимательная, добрая. А на Айдарова не обижайтесь. Он просто очень переживает. И за Вас и за… — если сейчас скажет за «дочь» выхватит от неё. — Алёнку! — чуть притормозив выбирает Медведев правильную версию.
Медведев молодец. Так и нужно было, да. Но это ведь не его лишили права отцовства, и он может спокойно. А я не могу. Эта мысль выжигает из меня любую дипломатичность.
А мне нельзя…
Я должен держать равновесие.
Потому что Марьяна — жестокая принципиальная дрянь. Но она моя дрянь… Любимая. Другой мне не светит, я это уже понял и принял.
И я хочу дать нам еще один шанс. А помощи в этом от неё не будет. Мне придется плыть против течения и грести за двоих. Троих.
И я дышу глубже… Дышу, пытаясь отыскать в себе какие-то резервы для этого. Они есть… Нужно просто немного прийти в себя.
Медведь выходит из палаты, взмахивая бумажкой.
— Вуа-ля…
Глава 9. Яж бать
Подъехав с утра к детскому саду, отправляю Лене фотку с доверенностью. Кратко поясняю в сообщении, что я хочу от нее.
На улице еще темно. Присев на капот, пью кофе из прихваченной с собой термокружки. Глаза слипаются…
Перезванивает.
— Лёва, а я не могу, — категорично.
— В смысле — ты не можешь?!.. — обтекаю я.
— Лёва, у меня с утра какая-то сыпь. Я не могу взять Алёнку на выходные. А вдруг это заразно?! Мне надо к врачу.
— Это всего лишь аллергия!
У Лены изредка бывает на бытовую химию.
— А если нет? Я выпила супрастин, не особенно помогло.
— Черт… Черт!!
Зависнув смотрю на двери детского сада. Потом на часы. Семь утра… Переиграть я не успею. Сейчас мне на работу. А когда я освобожусь Алёнку уже заберёт соц служба. Попробуй, потом, выцарапай оттуда.
— Короче. Ты просто выведите мне ее из садика по доверенности, словно забираешь. Дальше, я сам разберусь.
— Сам… — с сомнением. — Ты не очень то с детьми…
— Лен! Я очень хорошо знаю её маму. Мы с Алёнкой съездим к ней и обо всем договоримся. Проблем
Пауза…
— Лёва… Она что — твоя?! — вскрикивает в шоке Лена. — Конечно — твоя! Боже мой!.. Аааа!!!
Меня снова бросает в жар. Зависаю… Я уже все пересчитал за ночь на десять раз, вспоминая практически по дням. Мы сильно ругались тогда, мало нормально общались. И… ну может быть был один подходящий для зачатия раз. Когда мне снесло башню, и я просто мечтал, чтобы она залетела и успокоилась со своими движениями вне семьи. И всю ночь напролет, как одержимый решал эту задачку. Судя по всему — успешно. И всё же — не факт.
— Я не знаю точно, — тяжело сглатываю я.
— Я знаю! Я! Она наша!.. Я сразу это заподозрила! — тараторит вдохновенно Лена. — Она такая же бедосечка, как был наш Женька в детстве, а внешне — копия я! Только ямочки твои. Как же так, Лёва?.. — с упрёком. — Почему ты не говорил, что она есть?! Почему она тебя не знает??
Мне так горько и тоскливо от её вопросов. Потому что родители у неё идиоты!
— Лева? — требовательно.
— Потом всё объясню, ладно?
— Лен… ну сделай, пожалуйста. Так надо.
— Жди, — вздыхает она. — Пока разбужу, пока позавтракает, пока оденется…
И я жду, обмирая внутренне от предстоящей встречи. Закрываю глаза, пытаясь настроиться на общении с Алёнкой. Надо как-то ей объяснить почему она уезжает со мной и не напугать, не шокировать… В голове не укладывается! Я — отец?! Всю ночь подкидывало от этого факта. Так и не поспал.
Сгребая с капота немного снега, прикладываю к горящему лбу.
Я должен сказать Аленке? Вообще-то, Айдаров, ты не имеешь права, пока не выяснишь это достоверно. Обмануться легко… Особенно, когда очень хочется обмануться. А мне хочется!
А если не твоя? Что будешь делать?
Что-что… всё то же самое! Потому что Алёнка как минимум дочь Кошкиной. И всё равно будет и моей.
Марьяна… Второй раз завоевать Кошкину — это утопия. Да. Однозначно. Но я попробую. Мне, вообще-то и первый раз не грозило. Но получилось же!
Я все еще «очаровательный подонок»? Смотрю на свое отражение в стекле. Или уже не очень? Очарования Кошке недостаточно было даже в юности. Ей нужны подвиги!
Через минут сорок, вижу идущую Лену. Рядом плетётся Алёнка. В жёлтом пуховике и смешной шапке с балаболками. В руках подаренная мной кукла. Длинные вязаные ноги куклы получатся по снегу.
И только увидев девочку «во плоти» до меня вдруг доходит… А что я буду делать с ребенком? Еще и с девочкой?! Еще и с маленькой!
Я вообще-то на оперативку опаздываю. Как я собираюсь с этим всем справиться? Хорошо, хоть суббота, и я сегодня в относительно свободном полёте — отчеты, в основном. Придется выкручиваться. Справляются же как-то женщины по субботам? У них и по два, и по три… Что я — беспомощнее женщины, что ли?
— Это Лев, — подводит Лена ко мне Алёнку. — Помнишь его.