Ее невыносимый лжец
Шрифт:
– Хорошо. Простите, – пробормотал я, стараясь больше не встречаться с ней взглядом.
И уж точно больше не стоит рассматривать губы и не представлять ничего такого.
– Это вы простите, – отозвалась она.
О нет. Это мне надо просить прощения за то, что в своем воображении уже оттрахал незнакомку прямо здесь, у стены, сорвав с нее эту мокрую тряпку. Намотав на кулак мокрые волосы. Запустив ей пальцы в рот.
Все-таки она старше. Я успел заглянуть в ее глаза и не нашел в них
Умчался на лестничную клетку и услышал, как донеслось из-за двери:
– Ох, липучие лепестки… Вот это мужи-и-ик…
Кто так ругается? Мы что, в детском саду?
Впрочем, остаток фразы я тоже слышал. Я ей понравился и даже без формы. Плечи сами собой расправились. Я привык к тому, что женщины при виде пилота моментально раздевают его глазами.
Сейчас все было иначе. Я очень давно ни с кем не знакомился вот так – без жены, без обязательств, без формы.
И без имен.
Черт, как это познакомился, если я даже ее имени не узнал? А с другой стороны, зачем мне ее имя?
Лифт звякнул и раскрылся, выпуская на лестничную клетку курьера в хорошо узнаваемой желтой форме. Парень глянул в бумажку, покосился на меня испугано и сказал:
– Простите, мне туда.
Он указал на квартиру, из которой я только что вышел.
– Давайте я оплачу, – услышал я свой голос.
– Что? – лицо курьера вытянулось. – Это вы заказывали суши, да?
Кивнул и потянулся к бумажнику. Что я, на хрен, делаю? Но мне уже всучили пакет и сдачу.
– Приятного аппетита, – бросил курьер и умчался.
А я остался на лестничной клетке перед дверью, в которую еще минуту назад не знал, под каким предлогом попасть, а теперь у меня в руках был ее ужин.
А если у нее свидание? Хотя… Судя по весу и сумме, что я заплатил, еды там ровно на одну худышку.
Выгонит, значит, выгонит. А не выгонит… Я не хочу пока об этом думать. Я вообще сейчас не могу думать. Только действовать.
Нажал на звонок.
И услышал, как с той стороны раздался ее стон:
– Черт, да-а-а!
Соня
В голове была вата, ноги как желе, а сердце так вообще билось невпопад. Я так и не успела получить свой оргазм, и меня аж потряхивало от неудовлетворения. Не лучшее состояние, чтобы встречать курьера доставки, но и прикидываться, что никого нет дома нельзя. Я же жду суши. Теперь это точно должны быть они.
На этот раз буду умнее и просто выгляну из-за двери. Нечего выпрыгивать на курьера полуголой.
Распахнула дверь, даже не спрашивая, кто там. Кошелек все еще оставался со мной, в кармане халата. К нему я и потянулась, но на пороге
– Ч-ч-то происходит? – выдавила я.
– Курьер просил вам передать.
С этими словами он двинулся в квартиру, хотя я его не приглашала.
– Да? – выдохнула я. – А деньги?
– Я заплатил.
Он уже стоял в моей прихожей, буквально нависая надо мной. Пожирал глазами мои губы.
– Что?… Почему?
– Хотел вернуться.
Честный, значит? Но что мне с этой честностью делать?
– Сколько тебе лет?
Я уставилась на него, а потом расхохоталась. Как давно меня о таком не спрашивали! Это ли не комплимент?
А еще нервы.
Я открыла рот, чтобы ответить, но так и не смогла, потому что с тихим стоном мужчина вдруг шагнул еще ближе. Провел большим пальцем по моей нижней губе. Сердце взмыло к горлу и тут же рухнуло обратно. Сумасшедшее желание пронеслось по венам, иссушая кровь. Лишая здравомыслия. Дыхание и вовсе сбилось к чертям.
Притяжение между нами разве что не искрило. Оно толкало на безрассудства. Я даже прикрыла глаза от собственной смелости, а после с наслаждением втянула его палец в свой рот и немного пососала.
– О боже… – выдохнул он.
Ничего более сумасшедшего в своей жизни я еще не делала.
Не хотела больше думать. Не могла больше анализировать происходящее. Я хотела этого мужчину. До одури. Здесь и сейчас. Это было чистой воды безумие, но я так давно не чувствовала себя настолько живой.
Стоило провести языком по подушечке его пальца, как он надвинулся на меня, впечатал в стену. Пакет доставки упал на пол. Второй рукой он сорвал с моих плеч халат, который так и остался висеть у меня на талии. Спиной я ощущала холод стены, а грудью вжималась в горячее жесткое тело.
Стоило открыть глаза, как меня окатило жаром вожделения, которое плескалось в его потемневшем взгляде. От кристальной синевы не осталось и следа. Он с жадностью изучал мою грудь, уже не таясь и не пытаясь следовать этикету хороших мальчиков.
Что ж, грудью я и до этого гордилась, а теперь так вообще. Не подвела родимая. Моя упругая двоечка в свое время помогла вскормить младенца и наладить грудное вскармливание, не прибегая к консультантам и накладкам. Впрочем, мужчине знать об этом совершенно не обязательно. Он оценивал ее по каким-то своим критериям, и ему определенно нравилось то, что он видел.
Мне же от него нужна была только разрядка, которой я лишилась по его вине.
Он не стал заставлять меня ждать.
– Оближи, – велел он.