Ее сердце
Шрифт:
Дальше я никого не разглядывал — объявили первый тур вальса. Мы с Розой откружили протокольный танец, после чего чопорно раскланялись и разошлись в разные стороны. Уизли танцевала весьма сносно, и я бы даже получил удовольствие, если бы посреди вальса в моем мозгу не вспыхнуло: «Санни!» Мы тут веселимся и чревоугодничаем, а она небось курит в Восточной башне с гитарой в обнимку, и хорошо если не плачет!
Едва дождавшись окончания танца, я отправил Уизли к ее церберам и поспешил к выходу. Краем глаза увидел, как Розу закружил в очередном танце Поттер-старший…
Что ж, среди многочисленных малфоевских недостатков никогда не было черной неблагодарности. Санни получит свой праздник, или я съем фамильный герб!
Сначала — к себе в спальню. Все на балу, я спокойно вытащил заначенную бутылку огневиски и спрятал в рукав мантии. Спросите, откуда у меня такое добро? Места знать надо.
Пункт номер два — кухня. Едва услышав «мисс Санни», домовики засуетились, как ошпаренные, и в считанные секунды нагрузили мне гигантский поднос всякой вкусной снеди. Тащить его, прижимая локтем бутылку, оказалось катастрофически неудобно, к тому же прямо у меня перед носом оказался пышный хвост ананаса, напрочь загораживавший обзор. Вот так и зауважаешь труд домовиков…Хорошо, что гостиная Хаффлпаффа недалеко от кухни…
Я шел медленно, осторожно, молясь лишь о том, чтобы ненароком не споткнуться. И, естественно, по закону подлости, налетел на кого-то прямо в кухонных дверях. Я едва успел крепче прижать к боку бутылку, поднос в моих руках подпрыгнул, кувшин с соком хряснул об пол, ананас описал невообразимый кульбит и прилетел… прямехенько в руки Джеймсу Поттеру.
— Ого! Малфой! Ты, никак, в домовые эльфы записался!
— Хреновый из тебя домовик, — Ал критически посмотрел на осколки кувшина в луже сока. — Прижми себе уши каминной дверцей!
Спокойно. Если сейчас с ними сцеплюсь, до Санни точно не дойду.
— Дай пройти, — процедил я, плечом пытаясь отодвинуть в сторону Джеймса. Ананас решил не отвоевывать, хрен с ним, с ананасом. Бутылку бы не раскокать.
— Ребята, ну что вы там застряли?!
Прямо на меня по коридору с угрожающей подносу скоростью летело облако персикового шифона.
— Уизли, стой! — Заорал я не своим голосом, мысленно прощаясь с бутылкой.
Мне и бутылке повезло, Роза успела притормозить.
— Малфой?
— Уже пятнадцать лет как, — огрызнулся я. — Поттер, не прижимайся ко мне, я предпочитаю девушек.
Зачем, ну зачем я это сказал?! Поттер начал медленно багроветь, а я успел представить, как будет смотреться ананас на моих плечах вместо головы.
— Джим! — Роза недовольно уставилась на ананас. — Это все, что вы добыли? Санни, конечно, экстремалка, но даже она не станет закусывать пиво ананасами!
О как! Похоже, я поторопился в некоторых своих оценках…
— Малфой, будь человеком, поделись закусью, а? — Уизли коварно улыбнулась. — В память о том, что между нами было!
Я на миг обомлел: о чем это она?
— Ну если только в память о том, что между нами было, — я вернул ей ехидную усмешку. — Вообще-то, я тоже к Санни.
Если Роза и удивилась, то ничем этого не показала, а только деловито осведомилась, кивнув на кухню:
— А там еще что-нибудь осталось?
Я раздраженно пожал плечом: бутылка огневиски медленно, но верно выползала из-под локтя.
— Малфой, ты чего крючишься, как будто неделю не срал?
Отвечать было некогда. Я сунул поднос обалдевшему от такой бесцеремонности Поттеру-младшему и поймал выскользнувшую бутылку у самого пола.
Поттер-старший присвистнул:
— Ого!
— Ага! — Мстительно агакнул я в ответ. — Чуть не расколотил из-за тебя.
— А при чем тут я? Это родители твои виноваты, что у тебя руки кривые!
— Молча-ать!
Роза стояла, сжав кулачки, и буквально тряслась от злости.
— Нашли время ругаться, остолопы! Отбой через пятнадцать минут! Мы еще даже подарки из гостиной не забрали! А ну марш на кухню, и чтоб с пустыми руками не возвращались!
Поттеры сгинули в недрах кухни, а я стоял, как оглушенный: подарок! Подарок для Санни! Я забыл!
— Малфой, чего застыл? Прячь контрабанду и пошли! Не хватало нам с огневиски попасться!
Командовать Уизли явно научилась у матери…
— Натюрморт! — Сложив руки на груди, Ал Поттер разглядывал впопыхах сооруженный нами стол. — Хоть картину пиши!
Спасенная бутылка горделиво высилась посреди гастрономического изобилия рядом с многострадальным ананасом.
Роза встала между мной и Поттерами, уперев руки в боки.
— Значит, так, парни. Раз уж мы все вместе оказались здесь по одной и той же причине, отныне и впредь я объявляю эту гостиную территорией мира. Не хватало еще испортить Санни праздник вашей грызней! Если начнете цапаться — учтите, прокляну так, что и Гарри не расколдует! Я ясно выражаюсь?
Куда уж яснее…
— Если ясно, жмите руки.
Дружный протестующий возглас Поттеров был пресечен яростным взглядом синих глаз.
В гробовом молчании мы обменялись рукопожатиями, и выражение лица Джеймса при этом было таким, будто он съел целый лимон, посыпанный чилийским перцем.
В этот момент портрет тихонько отъехал в сторону, и по гостиной разнесся звонкий голос Санни:
— Хью, ну какой смысл нарушать правила, если об этом никто не узнает? Все равно что устраивать концерт и не продавать на него билеты…
— С рождеством! — не сговариваясь, гаркнули мы в один голос.
От неожиданности Санни подпрыгнула, наступила на ногу шедшему следом младшему Уизли, зацепилась грифом гитары за портьеру… Грохот, треск, визг, обиженный бреньк гитарных струн.
— Твою мать! Кажется, струна лопнула! — Донесся приглушенный голос Санни из-под портьеры.
Мы в десять рук бросились выпутывать ее из плотной пыльной ткани. Выпростав из портьеры гитару, Санни снова тихо ругнулась:
— Точно лопнула…