Ее тайный возлюбленый
Шрифт:
– А музыка будет? – поинтересовалась она.
– Вы хотите танцевать? – Он сразу же вскочил на ноги и предложил руку. – Приглашаю вас на танец, мисс Дюпре.
Антуанетта заколебалась, но затем решилась.
– Хорошо, мистер Лэнгли, давайте потанцуем.
Взяв ее за руку и обняв за талию, он начал вальсировать с ней по залу под звуки невесть откуда зазвучавшей музыки. Антуанетта прильнула к нему, ее ноги без всякого усилия вычерчивали фигуры танца. Все вокруг закружилось в волшебном свете. Ну почему они не могли встретиться
Антуанетта вообразила себя танцующей с любимым мужчиной, в которого она влюбилась до глубины души.
Вдруг ее шаги стали неуверенными, она сбилась с ритма.
Почему с самого начала все пошло не так, как ей бы хотелось? Она отдала Гейбриелу самое ценное, что есть у девушки – так, во всяком случае, называла это Брайди, – и только потом полюбила.
Губы Гейбриела коснулись ее виска. Теперь они еле-еле двигались, кружась почти на месте, под конец он крепко прижал ее к себе, и она ощутила напряжение, охватившее все его тело.
– Посмотрите мне в лицо, – шепнул он.
Она подняла глаза, удивленная скрытой страстностью, прозвучавшей в его голосе.
– Я люблю вас, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы всегда были со мной рядом, Антуанетта. Я не могу жить без вас.
И сразу с ней это случилось… Внутри у нее вдруг забили волны радости, счастья, восторга, она тут же вспомнила проведенные с ним дни и ночи, возбуждение и страх, недоверие и ярость негодования. В ней словно проснулся другой человек.
Да, в Суррее она сумела вернуться к прежней жизни, размеренной и четко расписанной, как столбцы цифр в ее приходно-расходных книгах, к катящейся ровной дороге жизни.
Но в душе ей хотелось прежних волнений, тревог и наслаждений, даже если в этом был привкус опасности.
Ее глаза блеснули, в них горел огонь. Все было так непросто. Она долго мечтала о возврате к спокойному образу жизни у себя дома, но, вернувшись, не могла перестать вспоминать о прошлом. Она постоянно думала о Гейбриеле, и когда уже свыклась с мыслью, что они не предназначены друг для друга, он возник опять и признался ей в любви.
Он пальцами погладил ее щеку, затем наклонил голову к ее макушке и вдохнул аромат волос.
– Антуанетта, дорогая, – шептал он, – мне было так тоскливо без вас. Пожалуйста, утешьте меня, признайтесь, что вы тоже скучали без меня, иначе я не знаю, как мне жить дальше. Может, мне похитить вас и увезти с собой в Девон?
Слезы катились у нее по щекам. Она попыталась замаскировать их усмешкой, но вместо этого ее голос дрогнул и, чувствуя комок в горле, она призналась:
– Я тоже скучала, Гейбриел.
– Но ведь это замечательно.
Он уткнулся носом ей в щеку, слегка касаясь губами ее кожи. Она повернула к нему голову, их губы встретились и сомкнулись в страстном поцелуе. Она обвила его шею руками, а он прижал ее к себе.
– Знаете, еще тогда, когда мы неприязненно относились друг к другу, – горячо начал он говорить, – я не понимал, почему был так
– А я не могла понять, почему меня тянет к вам и мне хочется быть с вами, несмотря на то что в моих глазах вы были грабителем с большой дороги.
– Я люблю вас, Антуанетта, – чуть слышно сказал он. – Может, нам стоит начать все сначала, но только при одном условии – пусть между нами не будет никаких тайн.
Она рассмеялась и прижалась к нему.
– Я люблю вас. И конечно, готова все начать сначала.
– В таком случае нам ничего не остается, как объявить о свадьбе.
Эпилог
«История рода Лэнгли из Девона» вовсе не была той книгой, которую Антуанетта выбрала бы для чтения. Она взяла ее в руки чисто случайно, повинуясь какому-то безотчетному желанию.
Она взглянула на каминные часы. Оставалось еще целых двадцать минут до встречи в лабиринте, которую назначил ей муж. От одного воспоминания о прошлом у нее моментально пересохло во рту. Она открыла книгу наугад, слова расплывались, но надо было чем-то занять себя.
Антуанетта и Гейбриел были очень счастливы. Каждый новый день сулил им новые радости, впечатления и преподносил неожиданные приключения, и каждый день она не уставала радоваться и благодарить судьбу за то, что свела их вместе. Хотя временами набегали тучи. Иногда он выводил ее из себя, точно так же как и она порой раздражала его, но все равно им обоим нравилась до безумия их совместная жизнь.
Вдруг Антуанетта заморгала. Она заметила, как ей показалось, знакомое имя, вписанное рукой сэра Джона. Неужели ей померещилось? Нет, все правильно – Дюпре. Она поправила очки.
«Элеонора Дюпре вышла замуж за Роберта Лэнгли». Дата бракосочетания совпадала с периодом царствования Карла II. Свадьба и вся торжественная церемония проходила здесь, в Уэксмур-Мэноре.
Ее грешная прабабка носила имя Элеонора Дюпре. Именно ей король подарил поместье Дюпре, но неблагодарная куртизанка убежала от любовника-монарха и вышла замуж за любимого человека, чтобы навсегда исчезнуть со страниц истории английского королевского двора.
Элеонора Лэнгли.
Антуанетта улыбнулась: в это верилось с трудом, но вряд ли это было совпадением.
– Разговариваешь сама с собой, воробышек?
За ее спиной раздался знакомый ласковый голос, и пара крепких мужских рук обхватила ее сзади.
– Гейбриел, ты уже закончил?
Она повернулась, вопросительно глядя ему в лицо. Прежде чем ответить, он поцеловал ее.
– Да, я успел все закончить с помощью целой армии рабочих и реставраторов, – признался он. – Во всяком случае, народу было очень много. Я хочу, чтобы Уэксмур-Мэнор был очень красивым местом, достойным того, чтобы там проживала моя жена, самое драгоценное, что у меня есть.