Ее тайный возлюбленый
Шрифт:
Содержание было кратким: «Мадам Афродита приглашает мисс Антуанетту Дюпре посетить специальный ужин в честь повторного открытия клуба "Афродита"».
Внизу была небольшая приписка от самой Афродиты, которая уверяла, что за ужином будут только близкие друзья.
– Ты поедешь? – спросила Сесили. – Ты обязательно должна съездить, Нетти.
– Не знаю.
Конечно, там будет Гейбриел. Она нарочно удалилась от него, когда поняла, что он идет на поправку после ранения. Ей не хотелось покидать его, но он был настолько плотно окружен заботой
Но отказать Афродите было бы крайне невежливо – ведь она столько добра сделала для нее и была верным и надежным другом. Разумеется, там будет множество гостей, она легко затеряется в толпе, а если встретится с Гейбриелом, то поздоровается, улыбнется, и на этом они расстанутся.
Скорее всего, он уже успел забыть ее.
Но чтобы утешить Сесили, она выдавила улыбку. В последние дни, как ей казалось, ей почти все время приходилось заставлять себя улыбаться, если в этом возникала необходимость.
– Не знаю, Сеси, стоит ли мне туда ехать.
– О чем речь, Нетти? Разумеется, стоит. Ты должна поехать. Я буду вести себя как пай-девочка. Обо мне можешь не беспокоиться.
– Конечно, я могу не беспокоиться.
Но Антуанетта знала, как, впрочем, и Сесили, что она все равно будет волноваться.
– Ну, пожалуйста, Нетти, поезжай. Я ни за что не прощу себе, если из-за меня ты не поедешь в Лондон. А мы все будем ждать с нетерпением твоего возвращения – за столь короткое твое отсутствие здесь вряд ли что-нибудь изменится. Все будет как прежде, – с недовольной гримасой прибавила Сесили.
– Ты скучаешь по Мейфэру? – спросила Антуанетта сестру.
– Да, скучаю. У нас здесь бывает очень тихо и скучно.
Сесили взрослела. Скоро она захочет вылететь из родного гнезда, захочет новых встреч и знакомств, жить своей собственной жизнью. Антуанетта останется одна и по-прежнему будет жить спокойно и размеренно. Но почему же ей так грустно?
– Я поеду, – вдруг сказала она с решительным видом и тем самым отрезала себе все путик отступлению.
Лондон нисколько не изменился, он остался прежним – шумным, грязным, полным деловой суеты. По приезде Антуанетта заняла номер в одной из лучших гостиниц и в назначенное время, ближе к полуночи, приехала в клуб «Афродита».
Хозяйка встретила ее у входа и ласково обняла.
– Я так рада видеть вас, Антуанетта! Вот поглядите, какие приятные изменения.
Антуанетта рассмеялась и в ответ обняла владелицу клуба.
– Да, вижу, двери у вас новые, мадам. В последний раз они висели, полусорванные, на одной из петель.
– Ха, лорд Эпплби пострадал гораздо сильнее. Он сейчас в заключении.
– А леди Эпплби? Как она? Я ничего не слышала о ней после… того случая.
– Разве Гейбриел вам ничего не рассказывал, моя дорогая?
– Я давно не виделась с ним,
– Леди Эпплби поселилась в доме лорда в Мейфэре, но, по всей видимости, ей придется продать его, чтобы заплатить долги мужа. Жизнь не всегда справедлива, не так ли?
– Очень несправедлива. И любовь тоже несправедлива, мадам, – вдруг вырвалось у Антуанетты, которая сама не понимала, с чего это ей вздумалось говорить о любви, – видимо, сказалось влияние Афродиты.
Куртизанка вздохнула и покачала головой, как будто перед ней стояла маленькая девочка. Впрочем, женщине с таким большим жизненным опытом Антуанетта действительно казалась наивным ребенком.
– Антуанетта, неужели любовь пугает вас? Так не должно быть. Вы должны жить и наслаждаться жизнью, а не прятаться от нее.
– Но разве я прячусь? В противном случае вы бы не увидели меня у себя в клубе, – возразила Антуанетта. – Вы просили меня приехать чуть пораньше, мадам. Что вы хотели мне показать?
Афродита усмехнулась:
– Войдите и сами все увидите.
– Я не люблю сюрпризов, – быстро отозвалась Антуанетта.
– Но этот вам понравится, уверяю вас, – подбодрила ее Афродита.
Антуанетта очень удивилась, когда Афродита ввела ее в примерочную комнату. Ее встретила портниха-модистка Элен, давняя знакомая хозяйки клуба, и обе женщины стали обсуждать фигуру Антуанетты и снимать с нее мерки, ровным счетом не обращая на нее никакого внимания.
Наезжая время от времени в Лондон, Антуанетта покупала вещи с целью обновить гардероб, хотя большая часть ее платьев шилась деревенской портнихой, проживающей рядом с ее поместьем. Она, как обычно, была довольна своим нарядом – в отличие от Афродиты, чей тонкий вкус был возмущен откровенно провинциальным покроем платья ее дорогой гостьи.
– Дама с такими внешними данными, как у вас, Антуанетта, должна носить самые изысканные туалеты.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – смутилась Антуанетта.
– Ничего, скоро увидите, – ответила хозяйка клуба.
Невысокого роста, с проседью в волосах, Элен сохраняла вежливо-невозмутимое выражение лица.
– Вы, как всегда, правы, Афродита, – согласилась портниха, на секунду отвлекаясь от новой клиентки. – Мы оденем ее в белое платье.
Это было сказано с таким восторгом и так благоговейно, как будто речь шла о каком-то особенном белом платье, о чем-то невиданном и неслыханном.
– Я вас не понимаю, – отвечала Антуанетта, удивленно поглядывая то на портниху, то на Афродиту.
Ею внезапно овладело странное, пугающее чувство, что если она наденет новое платье и изменит свою прическу, то помимо воли погрузится в новый блестящий мир, полный удовольствий, очень опасный мир, Откуда вряд ли можно будет выбраться назад. Побывав там, ей уже никогда нельзя будет вернуться к тому старому, уютному и спокойному образу жизни, к которому она привыкла в Суррее.
Как будто прочитав ее мысли, Афродита, улыбнувшись, коснулась ее щеки: