Эффект бабочки
Шрифт:
– Ну да, сотрутся различия между городом и деревней, между физическим и умственным трудом, между мужчиной и женщиной, – горько пошутил Володя. – Нет, Маша, жизнь оказалась совершенно непредсказуемой штукой. Но это жизнь, и в ней иногда нужно выживать. Деньги, Маша, никто еще не отменил! И мы вынуждены их зарабатывать!
– Так вы, Владимир Иванович, наверное, уже на пенсии? И Василий Васильевич?
Володя поморщился: упоминание о возрасте несколько задело его самолюбие. Он ощущал себя еще вполне молодым человеком. Ну пусть не молодым, но,
– Знаешь, Маша, нельзя сказать, что мы стали жить хуже, чем при Союзе, – начал говорить он, жестикулируя. – Мы можем путешествовать по всему миру, но для этого нужны немалые деньги. Есть относительная свобода, но стало опасно жить! Вообще многое изменилось с того времени,
в котором ты живешь. Одни страны исчезли, другие появились. Многие колонии обрели независимость, но войны и религии остались. И чем дальше, тем их все больше и больше!
– Войн или религий? – не поняла Мария.
– И того, и другого, – с горечью констатировал Володя. – Россия опять, как и семьдесят лет назад, практически в полной изоляции оказалась. Все ополчились на нее. А на пенсию, Маша, можно только ноги протянуть, а жить нельзя.
– Володя, прекрати ей мозги заплетать! – вмешался Василий. – Ей это надо? Пусть нормально поест, отдохнет от войны. А ты тут со своими разговорами!
– Мне все интересно! – отозвалась девушка. – Только я думаю о наших мальчишках. Как они там? Немцы новую атаку затевали, когда вы нас с Борисом сюда забрали…
Неожиданно Василию показалось, что силуэты Володи и Марии начали расплываться, а сквозь привычную обстановку кухни, ставшей вдруг полупрозрачной, показались очертания недавно виденного поля боя. Его тело непроизвольно напряглось от предчувствия мощных взрывов, и ощущение смертельной опасности холодом сковало его сердце. Он вздрогнул – и видение исчезло.
Десятая глава
– Война – это ужасная штука, – говорил между тем Володя. – Люди вынуждены убивать, чтобы спасти себя, своих родных, свою страну. Это страшно!
– Гитлер первый напал на Советский Союз! Мы защищаем родину! – запальчиво воскликнула девушка. – Мы будем сражаться, не жалея своей жизни, и уничтожим всех немцев!
– И женщин? И детей? – с ироничной усмешкой спросил Володя и добавил: – И пленных нельзя расстреливать. Так что сказала ты, Маша, не подумав. Цель все-таки – победа, а не уничтожение. Но и пацифистом во время войны быть нельзя – откажешься от борьбы, и захватчики расстреляют твою семью, тебя самого сделают рабом…
– Что касается меня, – вмешался в разговор Василий, – то я считаю, что все люди на земле братья. И земля
– Скажи это арабам! Мол, пусть нефть бесплатно всем странам отпускают! – рассмеялся Володя. – Или Россия пусть газом всех обеспечит! Это же утопия!
– При коммунизме именно так и будет! – уверенно сказала Мария.
– Я двумя руками «за»! – решил прекратить прения Володя. – Пусть он только наступит – коммунизм.
– Давайте за счастье всего человечества выпьем, – предложил Василий, наполняя рюмки.
– Почему бы и нет? – отозвался с готовностью Володя и провозгласил: – За мирное синее небо над головой!
Они выпили, помолчали. Потом Володя серьезно посмотрел на Василия и спросил:
– Ты в армии служил?
Тот кивнул головой.
– Водитель-механик танка, два года в казахских степях, – отрекомендовался Василий.
Володя выразительно выгнул бровь дугой.
– Годится! Маша, у вас в роте танки есть?
– Было десять, теперь они все подбиты, – ответила с сожалением девушка.
– А ты мог бы устранить неисправности? – Володя повернулся к другу.
– Конечно, при наличии инструмента и запчастей. Ты к чему это клонишь, Володя? – с подозрением спросил Василий.
– На всякий случай спрашиваю, – успокоил его Володя. – Мало ли что может выкинуть твой тоннель! Вдруг мы с тобой опять на поле боя попадем? Не такие уж мы с тобой старые, Василий, чтобы в кустах отсиживаться. Не забыл, как управлять танком?
– Чего там забывать – два рычага, да педаль газа! Ты сам-то в армии был?
– Был, но только на сборах. Я же в университете учился, и нас на командиров взвода связи обучали на военной кафедре.
– Азбуку Морзе, стало быть, знаешь? Тоже может пригодиться! – поддел Василий товарища.
– Владимир Иванович, мне бы вернуться на передовую, – прервала разговор друзей девушка. – Там сейчас моя помощь ох как нужна!
Володя посмотрел на Василия.
– А что я? – Василий развел руками. – Этот чертов тоннель куда угодно может перенести! А вдруг я ее сейчас к мамонтам отправлю или динозаврам?! Ее же там вмиг сожрут!
Володя задумался, поглаживая бородку. Мария с надеждой смотрела на него.
Василий нервно закурил сигарету, то и дело бросая испуганные взгляды на молчавшего друга. «На кой черт мне эта война! Она же давно закончилась. Наши отцы и деды на ней воевали – хватит. Нам-то зачем туда лезть? А танками я с армии сыт по горло!» – мысли со скоростью курьерского поезда неслись в его голове.
– Придется тебе, Маша, – нарушил наконец тягостное молчание Володя, – несколько дней пожить у нас. Ничего не поделаешь. Ведь нужно подождать, пока Бориса выпишут из больницы. А потом что-нибудь придумаем, – пообещал он.