Эффект Грэхема
Шрифт:
Это совершенно особая игра, даже если отбросить в сторону ее суровость и тот факт, что игроков периодически швыряют о бортик катка. И Джиджи хорошо играет. Техника у нее потрясающая. В ее движениях ощущается грация. А клюшкой она владеет просто божественно.
К третьему периоду «Брайар» опережает соперников на три гола, и для линии Джиджи задача на этот вечер выполнена. Камера показывает скамейку «Брайара». Она сняла шлем, темные волосы, собранные в хвост, стали влажными от пота. Не подозревая, что ее снимают, она стягивает резинку, цепляет ее на запястье, и волосы длинными свободными волнами падают на плечи.
И тут я понимаю, что у меня встал.
К
– Приветик! – Шейн проскальзывает в комнату, не дождавшись разрешения войти.
Я закрываю ноутбук и убираю его в сторону.
– Что?
– Сегодня вечером у женской команды товарищеский матч. «Брайар» против «Провиденса» [18] . Играют в Ньютоне.
Он называет площадку примерно в часе езды от нас, к западу от делового центра Бостона.
18
Католический колледж в Род-Айленде, регион Новая Англия.
– И?
– И ты должен туда поехать.
– Зачем?
– Чтобы поговорить с Джиджи Грэхем, приятель.
Не успеваю я возразить, как он кидает мне ключи.
Ловлю я их чисто машинально, умудряясь избежать царапины от брелка в форме единорога, который в апреле подарила Шейну на день рождения младшая сестренка. Он во всем потворствует малышке. Просто очаровательно. Разумеется, это не помешало Беккетту купить летом розового плюшевого единорога и оставить на подушке Шейна в тот самый вечер, когда тот собирался привести домой девчонку.
– Я даже разрешаю тебе взять мой «мерседес».
– Мне не нужен твой «мерседес», богатенький Ричи, это проявление жалости.
– Отлично. Тогда вызовем эвакуатор, и твой джип будут тянуть от гаража до нужного места, а ты сядешь за руль и будешь его понарошку крутить.
– Иди ты.
Вообще вся эта ситуация с джипом действительно проблематична. Этим утром мне написал механик, сообщив, что надо менять коробку передач. Понятия не имею, где наскрести денег на такие расходы. У меня нет богатых родителей, оплачивающих все мои счета, как у Шейна, и я ненавижу запускать руку в свои жалкие накопления. У друзей занимать я тоже ненавижу.
Впрочем, думаю, позаимствовать машину на вечер можно – не буду притворяться, что я выше этого.
Шейн, глядя, как я прикарманиваю его ключи, начинает хохотать.
– Не забывай ей льстить. Можно даже встать на колени, – напутствует он. – Девчонки любят, когда парень встает на колени.
Мне остается только закатить глаза.
– Я туда еду не куни ей делать.
– А может, стоило бы. Она горячая штучка.
Он, конечно, не ошибается, но раз уж мне предстоит проделать такой путь ради встречи с Джиджи, то не ради секса.
Посмеиваясь, Шейн хлопает меня по плечу и провожает до двери.
– Давай, покажи ей, чемпион.
Глава восьмая
Джиджи
Давай словами
Буквально через три секунды после вбрасывания шайбы я осознаю, что команда колледжа Провиденс явилась сюда нас угробить.
Предполагалось, что матч будет товарищеским.
Вместо этого я буквально вынуждена вести борьбу за жизнь.
Девушки из «Провиденса» сразу начинают давить. Мимо синей линии они проносятся как гиены. Шеннон, наш вратарь, уже дохляк. Ну то есть она, конечно, еще жива, но уже ранена, и противники чувствуют кровь. Они как заведенные швыряют в ее сторону шайбу, пока наши защитники носятся туда-сюда, пытаясь ее освободить.
Наконец моим сокомандницам удается выйти из нашей зоны, но их тут же штрафуют за проброс [19] . Черт. Теперь вбрасывать шайбу будут слева от нашей сетки.
19
Нарушение правил в хоккее с шайбой, при котором игрок, находясь на своей половине площадки, бросает, ударяет или отбивает шайбу на половину поля соперника, и шайба пересекает линию ворот соперника, никого по пути не коснувшись.
Прошло всего пять минут первого периода, а я вспотела так, будто вышла из сауны при спортзале.
Одна из соперниц ухмыляется мне и подначивает:
– Ну как, весело?
– Это, блин, благотворительная игра, Бетани, – ворчу я, подбираясь. – Остынь уже.
Она тихонько цокает языком, наблюдая, как судья занимает свое место.
– Ладно тебе, Грэхем. Всегда надо играть на максимуме, неважно, по какому случаю.
Чушь. Они что-то пытаются доказать, вот только никак не пойму что. У нас даже нет особого соперничества, какое было между «Иствудом» и «Брайаром». Сегодняшний вечер должен был стать веселым мероприятием для всех. А они все портят.
Когда Бетани выигрывает вбрасывание, толпа взрывается криками. Она резко пасует правому нападающему, и та мгновенно забивает гол.
Первое очко – в пользу «Провиденса».
Только вернувшись на скамейку, я наконец соображаю, что к чему, – будто головоломка складывается.
Ками смотрит на меня и яростно шепчет:
– Здесь тренеры сборной США.
Я замираю.
– Что? Серьезно?
– Да, Нила только что услышала, как об этом говорил один из судей.
Я уже было поворачиваюсь к Ниле, чтобы та подтвердила эту информацию, и только потом соображаю, что она там, на льду, бьется за свою жизнь. «Провиденс» нам спуску не дает.
Вместо этого я принимаюсь изучать трибуны в поисках Алана Мерфи, главного тренера сборной США. Бессмысленное занятие. В кино меня вечно раздражает, когда при огромной аудитории, среди тысяч человек на трибунах, герой или героиня умудряются заметить конкретного человека, и вся толпа вокруг будто растворяется, пока они неотрывно смотрят друг другу в глаза.
Вранье. Никого тут нельзя заметить. Сплошное море неразличимых лиц.
– Зачем они здесь? – Мне отчаянно нужен ответ.
– Не знаю. Может, связаны с благотворительной организацией?