Эффект птеродактиля

Тымшан Людмила

====== Глава 31 ======

К нам присоединилась Мэгги.

– Хрень какая-то, – прокомментировал произошедшее Гарри. – Именно поэтому боггарту не стоит давать превратиться, а нужно сразу развеивать, – пояснила я, – потому что страхи могут быть такими, что их невозможно представить в смешном виде. Драко несколько раз кивнул. – Все правильно, – сказал он, – а директор внезапно столкнулся с доведенным до шокового состояния боггартом. Но меня больше интересует сама ситуация. – У директора была младшая сестра, – сказала я, – Ариана, кажется. На нее напали маггловские мальчишки. А отец нашего директора этих мальчишек потом убил. – И его в Азкабан посадили, – сказал Драко, – я тоже об этом слышал. – И что? Дальше-то что? – не выдержал паузы Гарри. – Ариана с тех пор заболела, – продолжила я, – там было что-то непонятное, ее из дома почти не выпускали. У нее случился магический выброс, из-за которого погибла мать. Ну, а потом была совсем уж мутная история. Ариана погибла. Кроме нее в доме были ее братья – Альбус и Аберфорт. И Геллерт Гриндевальд. Мэгги слушала, приоткрыв рот. Драко зловеще кивал. – Ни фига себе! – оценил информацию Поттер. – Только никому, – сказала я, – сам понимаешь. – Еще бы! – И что теперь будет? – спросила Мэгги. – Директор того? – Не думаю. Но может кто-нибудь умереть. Вместо директора. – Кошмар! – пробормотал Драко. – Надеюсь, это будет кто-то неприятный. Только бы не наш декан. – Бегом! – сказала я. – Может, еще успеем! – Ты чего? – обалдел Драко. – Тебе Снейпа жалко? – Б%%%%! – выдал Поттер. И мы помчались. До Больничного Крыла мы добрались со всей возможной скоростью. – А что мы скажем? – спросил Драко. Гарри вытащил из сумки свою мантию. Под ней как раз поместились он и мы с Мэгги. – Драко, – сказала я, – отвлеки мадам Помфри. Если просто откроется дверь, она может чего и заподозрить. А ты скажи, что тебе… Ну, зелье от головной боли надо. Или еще что. Малфой кивнул и решительно открыл дверь. Мадам Помфри была на месте. – Вы что-то хотели? – тут же спросила она. Драко тут же понес явную ахинею, похоже, что у него болело сразу и все, включая голову и задницу. Мадам Помфри даже прибалдела от такого напора, а мы тихо прошмыгнули в глубину помещения, где угадывался отгороженный ширмами уголок. Там наверняка стояли заглушающие чары, но Поттер снял их с легкостью. – Северус! – услышали мы совсем не эротичные стоны. – Северус! Ты должен мне помочь! Ты поклялся! Дай мне руку! – Совсем охренел! – буркнула Мэгги. – Альбус! Вы в своем уме?! Поппи уже связалась с Мунго, сейчас прибудут колдомедики, вас осмотрят. – Руку! Северус! – Надо его заткнуть, – пробормотала я, – и профессора нейтрализовать. А то вдруг! – Давай! – достал палочку Поттер. – Чур, я Снейпа вырубаю! – Кто здесь? – дернулся профессор. – Петрификус Тоталус! – тут же без колебаний оглушил его Поттер. – Силенцио! – заткнула я Дамблдора, который обалдело замер с открытым ртом. Снейп рухнул с впечатляющим грохотом. К нам бросилась медиковедьма, мы еле успели отскочить с дороги. За мадам Помфри торопился Драко. – Северус? Альбус? Да что тут такое?! – мадам Помфри выхватила волшебную палочку. – Мистер Малфой, оставьте меня в покое! Мэгги дернула Драко за рукав, и он понятливо встал рядом с нами. – Энервейт! Энервейт! Да что же… Послышалось гудение камина, оттуда выбралось несколько человек в целительских мантиях. – Фините Инкантатем! – тихо проговорила я, указывая волшебной палочкой на Снейпа. Он медленно встал. Койку Дамблдора обступили специалисты, а мы тихонько выскользнули из помещения. На этот раз, кажется, пронесло. Остановились мы за углом, где никого не было. Портретов тоже. Поттер спрятал свою мантию-невидимку. Драко перевел дух. – Вы мне должны, – буркнул он, – мадам Помфри сказала, что, судя по симптомам, у меня начались критические дни. – Чего у тебя началось? – офонарел Поттер. Мэгги подергала его за рукав и прошептала на ухо. Гарри несколько секунд смотрел прямо перед собой, потом заржал. Ха, а у них все на мази, если я, конечно, не принимаю желаемое за действительное. – Спокойно, Малфой, – конфликт было надо срочно гасить, – ты что ей сказал? – Голова болит, слабость, живот тянет… – начал перечислять он. – Так это и есть, так сказать, симптомы, – вздохнула я. – Вернее, их часть. У тебя здорово получилось, мы бы без тебя точно не справились. Но ты на будущее уточни, что врать будешь. А то… ляпнешь что-нибудь, и мадам Помфри решит, что ты беременный. Так что с тошнотой тоже поосторожнее. – Тьфу на тебя, Крауч! – Драко явно смягчился. Ведь его заслуги признали. – И, разумеется, мы никому ничего не скажем. А мадам Помфри уже наверняка все забыла. Ей сейчас не до тебя. Или решит, что ты проспорил желание. – Не скажем! – замотала головой Мэгги. – Не скажем, – подтвердил отсмеявшийся Поттер. – И что же вы не скажете, мистер Поттер? – послышался хорошо знакомый вкрадчивый голос. – Я так понимаю, что шишкой на голове я обязан кому-то из вас, леди и джентльмены? Мы дружно замолчали и уставились на Снейпа, появившегося словно из ниоткуда. Оправдываете все фанонные штампы, профессор! Снейп немного посверлил нас взглядом, послушал наше дружное молчание и вздохнул. – Я благодарен, – сказал он, – но вам следует быть очень осторожными. – Ой! – сказала я. – Извините, сэр. Поттер, тебе крестный дорог? Как память о юных годах родителей? – Думаешь? – нахмурился он. – Вариантов не так много, сам понимаешь. Драко закусил губу. – Сейчас же напишу отцу, – сказал он. – Сэр? – Бегите уже, мистер Малфой. И остальные, разумеется, могут идти. Думаю, что мисс Крауч тоже жаждет осчастливить информацией мистера Крауча. – Вы правы, сэр, – сказала я, – я тоже пойду. – Еще раз спасибо, – сказал Снейп. И мы помчались в башню Гриффиндора. В гостиной сидел чем-то недовольный Рон Уизли, но нам было не до его душевного состояния. Нужно было известить деда. В нашей спальне никого не было. Я села писать письмо, а Мэгги решила заварить чаю. – Ты думаешь, это плохо? – спросила она после того, как Дилли с письмом отправилась домой. – Хуже всего, что профессор Снейп вообще оказал помощь директору, – буркнула я, – подождал бы пару минут, глядишь, старичка бы удар хватил. Мэгги покачала головой. – Вдруг у него что-то есть именно на случай такой неожиданности? Мы же не знаем. Какой-нибудь артефакт из этой организации «Аненэрбе», про которую ты рассказывала. Как тот глаз, помнишь? – Мэгги, я уже говорила, что ты гений? Она улыбнулась и подвинула ко мне поближе чашку с чаем. – Говорила, но мне очень приятно это слышать. Я задумчиво отхлебнула ароматный напиток и благодарно кивнула. А ведь Мэгги действительно права. Дамблдор мог не только Бузинной Палочкой и «Глазом Вотана» разжиться. Только вот описание этих занятных штучек оказалось у моего прадеда. Что там говорилось про архивные документы? Накопители энергии? Магические татуировки? Артефакты военного назначения? А ведь могло быть что-то для усиления собственной силы… Что-то, помогающее отбирать жизненные силы у других… Что-то, спасающее жизнь… Сколько там покушений было на Гитлера? То-то и оно. Даже взорвать не смогли. Только ли случайность? А ведь там какой-то прокол англичан. Нет, не как в анекдоте, когда не учли разницу во времени, и «дорогой Леонид Ильич» выразил соболезнование египтянам по поводу убийства Садата на 2 часа раньше. Но они… они.. Блин, кажись, они слишком быстро заявили о том, что не будут вести никаких переговоров с новым немецким правительством и требуют безоговорочной капитуляции. А в Берлине еще никто не знал, что вообще случилось в «Волчьем логове». Это сейчас уже все равно, что там они сказали. Важно, что англичане участвовали в покушениях на фюрера Третьего Рейха и могли заинтересоваться его везучестью. И живучестью. Он, конечно, мог принимать «Феликс», но это зелье можно принимать довольно редко, ведь оно не подходит для магглов. Хотя не исключено, что какие-то способности у Гитлера были. Как бы извлечь рациональное зерно из тонн диких фантазий и откровенной чуши? Фактически мы имеем магнетический взгляд и умение воздействовать на аудиторию. Причем на любую аудиторию. Дамблдор тоже умеет производить впечатление. Хотя до Гитлера ему, как до Пекина… в неудобной позиции. Может быть, у Гитлера был какой-то артефакт, который усиливал природные способности? И этот артефакт присвоил Дамблдор? А описание оказалось у Краучей? А ведь Гитлер еще стареть начал стремительно. Это связывают с уколами доктора Морелля. Но могло быть и платой за везучесть с живучестью. А если Дамблдор хапнул артефактик, а записи у нас? И че, дедуля не знал, что случилось с Гитлером? Решил, что он умнее и все получится? Опять слишком мало информации. Однако совершенно ясно, что все крутится именно вокруг архивов «Аненэрбе». В спальню заглянула Лаванда. – Чай? Я тоже хочу. Колин говорит, что снимки боггарта получились, теперь будет колдографии печатать. А что с директором, вы не знаете? – Вызвали целителей из Мунго, – ответила я, – наверное, его туда отправят. – Мы же ни при чем? – Лаванда налила

себе чашку чая и открыла коробку с печеньем. – Это ведь несчастный случай, правда? – Да, – согласилась я, – никто не мог предположить, что профессор Снейп внезапно войдет в класс, а боггарт сбежит и наткнется на директора. Так что к нам не может быть претензий. – А заклинание классное, – хихикнула Лаванда, – научишь потом? – Конечно, оно несложное. Только концентрироваться нужно, чтобы удержать новую форму боггарта. Поэтому и устраивают такие соревнования. – Понятно, – кивнула Лаванда, – только вот теперь проблема – где найти боггарта? – И боггартов искать научу, – вздохнула я, – это еще проще. Постепенно подтягивались остальные обитательницы спальни, заглянули Джудит и Мэйбл. – Невилл ужасно расстроился, – сказала Фэй, – но он же ни в чем не виноват. Это просто случайность. Кто же мог подумать, что директор не умеет с боггартами управляться? Он же взрослый сильный маг. Конечно, все было неожиданно, но тут же школа, все время что-нибудь происходит. Вон, на зельях взрывы бывают и на трансфигурации. Тот же профессор Снейп моментально реагирует. – У директора давно практики не было, – сказала Джудит, – но ты все правильно сказала, нечего Невиллу расстраиваться. Он вообще чуть из-за этого не проиграл. – Гермиона, – спросила Парвати, – а ты какую-то странную руку наколдовала… – Это из фильма, – сказала я, – «Семейка Аддамс». Там про семью монстров, у которых пытаются золото отобрать. – Отобрали? – спросила Мэйбл. – Нет, конечно. Там смысл в том, что монстры оказались лучше вроде бы порядочных людей. И снято с юмором. Это вообще культовый фильм. Так вот, у монстров и жил Рука. – Сходим? – тут же загорелась Фэй. – Можно и сходить. Только премьера была давно, придется поискать, где идет. Там еще вторая часть есть. И сериал. Но сериал надо по телевизору смотреть. Или искать записи и видеомагнитофон. – А что это такое? – заинтересовались уже все, и мне пришлось прочитать настоящую лекцию. Малфой поделился информаций. Его родители очень серьезно отнеслись к тому, что Сириус Блэк может стать очередной подпиткой для Дамблдора. Проблему сильно облегчало то, что Блэк фактически был недееспособным. Люциус Малфой по праву опекуна запретил ему принимать любые приглашения от Дамблдора. Удобно… Мне не нравился Блэк, но такой участи я ему не желала. Насколько я понимаю, прямое указание лорда Малфоя перекрывало клятву, которую Блэк мог дать Дамблдору. Вообще, опекун или Глава Рода мог отменить любые обязательства, данные его подопечным или ребенком, принимая на себя откат. Что-то такое проделал мой дед, вытащив сына из тюрьмы. Волдеморт, вернись он на самом деле, мог влиять на Барти через метку, но даже это влияние было сильно уменьшено. Похоже, что смысл метки был именно в этом, потому что иначе любой чистокровный Глава Рода достаточно легко мог вернуть заигравшегося наследника в лоно семьи. Были те, кого, как Люциуса Малфоя, привел к Волдеморту родной отец, но таких было не так много. А вот у Снейпа не было никого, кто мог бы своей властью запретить участвовать в играх директора. Надо, надо найти ему Главу. Вот только как это предложить, он же заавадит на месте. Поттер старательно готовился ко второму туру, я прикидывала, что подарить Лаванде на день рождения. Дамблдор пока болел. Интересно, кого он сейчас выпьет? Можно ли подзарядиться от оборотня? А то у него осталась только пара старичков, да Молли Уизли с детишками. Снейпа мы отбили. Пока. Правда, могли уже начать окучивать молодняк в аврорате. Так что в группу риска попадали Тонкс и Шеклболт. Но они скорее Моуди навестят, чем Дамблдора. Наконец, директор появился в Большом Зале. Сообщений о неожиданных смертях не было. То ли он подзарядился от кого-то, чья смерть или болезнь не привлекла внимания, то ли ему смогли помочь колдомедики, то ли активировал какой-нибудь артефакт. Интересно, будет искать того, кто наложил на него «Силенцио»? У него ведь и язык мог отняться. Да и Снейп мог невербально приложить. Лаванде мы с Мэгги подарили новые духи, которые рекламировали в «Ведьмополитене». Блондинке шли сладкие цветочные ароматы, так что Лаванда была очень довольна. Тем более что стоили духи дорого. И вот настал день второго тура соревнований. Ни меня, ни Мэгги топить в озере не стали. Дед присутствовал на трибунах. Я внимательно осмотрела присутствующих. Похоже, что Поттеру придется спасать Уизли. Канон в действии. Погода была на редкость мерзкой. Дул пронизывающий ветер. От воды тянуло сыростью. Больше всего хотелось вернуться в замок, если честно. И устроиться поближе к камину с чашкой горячего чая в руках. Мы кутались в зимние мантии. Согревающие чары почти не держались. Это было странно, но ведь и озеро было не простое. Может быть, дело в этом? Я прятала нос в меховой опушке капюшона своей мантии и грела руки в муфте. Сбоку ко мне прижалась Мэгги. – Кошмар какой! – пожаловалась Парвати. – Посмотри на чемпионов и тебе сразу станет теплее, – посоветовала я. – Да уж, – поежилась Фэй, – даже смотреть страшно. Интересно, сколько раз Флер пожалела, что ввязалась в это дело? Сперва чуть не получила ожоги, которые никакими зельями не сведешь, а теперь стоит вся синяя и в пупырышках перед кучей зрителей. Виктор выглядел лучше всех, закалился в Дурмштранге. Седрик явно держался из последних сил. Поттер пытался хоть как-то увернуться от самых яростных порывов ветра. Дамблдор вещал. – Как ему не стыдно, – поежилась Мэйбл, – им еще в озеро нырять, а они уже заледенели. Старшие зачаровывали для младших банки с колдовским огнем, чтобы было можно греть руки. Кое-кто прикладывался к фляжкам, прячась за спинами товарищей. – Скоро уже? – спросил Дин. – Как вы думаете? – Все равно после начала еще час придется ждать окончания, – сказала я, – как минимум. Мало ли, что может случиться. – А те, кто внизу? Их ровно на час заколдовали? – Шеймус задумчиво смотрел на темную воду. – А если спасатель не успеет? – Может, их профессора должны вытащить, – не очень уверенно сказал Невилл. Наконец Дамблдор иссяк. Интересно, кто теперь возьмет слово. Дед покачал головой. Ну да, он не зверь. Остальные официальные лица тоже, похоже, больше всего хотели, чтобы это все поскорее закончилось, и можно было отправиться в замок. Прозвучал сигнал к началу соревнований. Седрик и Флер тут же наколдовали себе по головному пузырю. Виктор обзавелся акульей головой. Эффектно! Поттер что-то сунул в рот. Значит, все-таки жабросли. С громким плеском чемпионы попрыгали в озеро. Темная холодная вода сомкнулась над ними. Теперь оставалось только ждать. – В гробу я видела такие соревнования, – пробурчала я. – Точно, – поддержал меня Шеймус, – ничего же не видно. Сидим тут на жердочках над водной бездной и мерзнем как идиоты. – Скорее бы, – вздохнула Мэгги. То тут, то там слышался кашель. Начал накрапывать противный дождь со снегом. Надо было взять с собой термос с какао. Вот не подумала. Наконец из озера вынырнул Виктор Крам. Он быстро приближался к берегу, аккуратно буксируя своего спасенного. Или спасенную? Пока было не разглядеть. Вторым оказался Поттер. И он тащил Рона Уизли, эти рыжие волосы ни с чем не спутаешь. За ним Седрик… Ну и где у нас Флер? Поттер немного понырял, пока не закончилось действие жаброслей, и выбрался на берег. Всех чемпионов и спасенных тут же подхватывала мадам Помфри. Их сушили, закутывали в одеяла. Заставляли выпить зелье. Флер Делакур видно не было. Я и не сомневалась, что Поттер спасать Габриэль (или кого там назначили Флер) не будет. Он не рыцарь, делиться лаврами не собирается. Время шло, Делакур не появлялась. Организаторы переглядывались. Наконец появились русалки, которые тащили обеих девиц. Мне почему-то вспомнился бобер из мультика про Простоквашино, который Шарика спас. Такое выражение лица было у предводительницы русалок. Типа делать мне больше нечего, только всяких девиц из воды тащить. Ну, хоть живы. Высокое жюри объявило результаты, и все ломанулись в замок греться. Больше всего народ был рад, что все закончилось. Поттер опять был на втором месте. Лидировал Крам. Он, кстати, спасал ту самую Малгосю. Похоже, что Шеймусу ловить нечего. Дамблдор демонстративно разговаривал с предводительницей русалок. Отдельные недалекие личности смотрели на старого клоуна с уважением и восхищением. Мне же захотелось заржать в голос. Я переглянулась с дедом, и мы синхронно закатили глаза. Мэгги закусила губу, тоже догадалась. Вот так и создаются легенды. У русалок есть свой священный язык, про который известно только то, что он действительно есть. А так они совершенно свободно говорят на языке той местности, в которой живут. Но фишка в том, что их можно понять только под водой. Особенность распространения волн или что-то в этом роде. Это как с конкурсным золотым яйцом. Та же Плакса Миртл вполне себе болтала с русалками, у нее среди них подружек хватало. А чтобы общаться с обитателями Черного озера, не засовывая голову в воду, нужен был артефакт вроде того, которым пользовались мы для общения с пикси. Это при том, что для разговоров с пикси некоторое количество слов выучить пришлось. Помнится, в каноне Поттер прикалывался над восторгами Перси по поводу знаний моего деда? Мол, какой еще троллий язык? Есть троллий язык. Примитивный, но есть. Его учат укротители троллей. И учебное пособие для них написал один из моих предков. Но вот это хи-хи-хи и ха-ха-ха, а «Дамблдор знает язык русалок» – это да. До чего же легко пускать людям пыль в глаза. Никто самостоятельно думать не хочет! Головой можно только есть. А еще носить на ней шляпки и прически. Но это я отвлеклась. Клоуны – они на то и клоуны, что ни спать, ни есть не смогут, если не привлекут к себе всеобщего внимания. А мы лучше направимся в Большой Зал, где всем обещано угощение. Горячее! Дед на этот праздник живота не остался. Но выглядел он нормально, так что ничего плохого дома не случилось. Просто дела, наверное. Поттера теребили и расспрашивали. Уизли цвел и пах, но ровно до того момента, когда грубый и нетактичный Шеймус громко заявил, что Поттер, как честный человек, теперь должен на нем жениться. Все заржали, а рыжий покраснел так, что от его физиономии было можно прикуривать. – Тебе хоть сувениры на память оставят? – спросила я. – Фигурку дракона с жеребьевки, яйцо золотое. Поттер задумался. – А что, могут отобрать? – Я не знаю, – ответила я, – но ведь все кубки хранятся в Зале Славы. – Это нечестно, – сказала Лаванда, – это же такая память. Должно в семье храниться, чтобы твои дети, внуки и правнуки тобой гордились. Похоже, что сувенирчики перекочуют в Тайную Комнату. А действительно, куда в каноне делось золотое яйцо? Оно ведь и золотым вряд ли было. Раз уж на Турнир было потрачено столько денег, могли участникам хоть что-то оставить. Поттер тогда был слишком расстроен гибелью Седрика, ему было не до сувениров. Он и от выигрыша избавился. Этот Гарри хрен кому-нибудь что-нибудь просто так отдаст. По мне, так и правильно. А в каноне… Ха, мог кто-то из фанатов прихватить. Или для продажи тем же фанатам. И этот кто-то должен был иметь доступ к вещам Поттера. Да уж… Странно, что Флер не справилась с гриндиллоу. Все чемпионы знали, что им придется лезть в озеро. Они просто не могли не поинтересоваться, кто там водится. И как разбираться с недружелюбными обитателями. А Виктор у нас, значит, анимаг. Ни фига себе форма. И даже как-то не удивительно, что у Виктора и Гермионы в каноне ничего не вышло. Акула – это не только твердая шкура и несколько рядов зубов. Это еще и специфические взгляды на жизнь. Мне тоже не подходит. Интересно, какая у меня анимагическая форма? Не удивлюсь, если птеродактиль. А что? Летать я люблю, а зубастая пасть при такой жизни точно не помешает. Вечером были танцы в гостиной, а на следующий день мы с Мэгги снова направились в Выручай-Комнату. В этот раз нам попадалась всякая ерунда. Я уже хотела перейти к следующей куче, как из-под обломков парты, которые я сдвинула, вывалилась потрепанная брезентовая сумка. Это могло быть интересно, и я тут же сунула туда нос. Учебники для первого курса, несколько свитков пергамента, чернильница, перья. Засохший цветок. Пара флаконов с какими-то зельями. Закаменевший пирожок. Учебники были потрепанные и разрисованные, перья и пергамент дешевые. – Что это? – спросила Мэгги. – Кто-то спрятал свои учебники? Но зачем? – Или у него отняли и спрятали, – сказала я. Мэгги кивнула. – Кто-то украл чужую сумку? Или отобрал? А чью? Я развернула свитки. Если это домашка, то работы должны быть подписаны. Да, вот и подпись. С. Снейп. Мы с Мэгги уставились друг на друга. – Это вещи профессора? – спросила Мэгги. – Но… – Барти говорил, что отец Поттера с дружками травили профессора, – сказала я, – портили ему вещи. А он из бедной семьи. Мэгги поежилась. Мне тоже стало не по себе. И что теперь с этим делать? Настроение резко испортилось. Я отложила сумку в сторону. Оставить ее здесь? А если еще кто-нибудь найдет? – Дилли, – сказала я, – отнеси это в мою комнату. Я потом подумаю, что с этим делать. – Дилли сделает. Мэгги вздохнула. И мы отправились восвояси. Да уж… Остров сокровищ. И сколько здесь таких вещей? Отобранных и спрятанных из мести и ради дурного прикола? Мы с подружкой тоже не очень хорошо выглядим, пользуемся чужими заначками. Рассказать про Комнату другим? Нет, не стоит. Лучше все-таки придержать это местечко для себя. И сумка эта… Для Снейпа, точнее, для одиннадцатилетнего Северуса, это было ударом. Унижение, невозможность что-нибудь сделать. Стоимость учебников, даже таких подержанных, для нищего парнишки была огромной. А Слагхорн вряд ли озаботился проблемами Принца-полукровки. Нет, возвращать сумку не стоит. Слишком многое она напомнит нашему Мастеру Зелий. И он вряд ли простит того, кто заглянул в его прошлое. Интересно, а цветок был для Эванс?.. Все имеет свойство кончаться, вот и февраль наконец-то закончился. Почти все время шли противные дожди. Единственной отдушиной были редкие вечеринки с танцами. Мы с Мэгги возобновили походы в Выручай-Комнату. Теперь каждая находка вызывала неоднозначную реакцию. Но оторваться от раскопок было выше наших сил. Уж очень интересные вещи попадались. У входа росла груда старых учебников и книг из библиотеки. Отдельно мы складывали зелья, простенькие украшения, амулеты. Несколько мешочков с деньгами. Мы брали только книги. Ценных вещей – по-настоящему ценных – пока не было. Только книги, которые отправлялись к нам домой. А еще меня беспокоил третий тур. О том, что это будет лабиринт, объявили официально. Поттер обложился бестиариями. В этот раз мы разговаривали в библиотеке, воспользовавшись заглушающими чарами. Мэгги тоже листала книги. – Мне это не нравится, – сказала я, разглядывая великолепно нарисованную мантикору. Поттер снял очки и принялся их протирать. Глаза, как и у всех близоруких, показались беззащитными. – Поясни, пожалуйста, – усталым голосом проговорил он. – Ну, смотри, – я потерла виски, – соревнования – это не просто состязания. Это еще и зрелище. Плюс по идее все должны видеть, что никто из чемпионов не мошенничает. Так было в первом туре. Второй тур – это просто маразм. Никто ничего не видел, никто ничего не может подтвердить. Видели только, как вы полезли в воду и из воды вылезли. Ну, еще Дамблдор с русалкой поболтал. Поттер хмыкнул, мы его просветили по поводу «языка русалок». – И куча народа простудилась, – сказала Мэгги, – даже нам пришлось бодроперцовое пить, хотя и мантии теплые были, и ботинки. – Согласись, что это странно, – продолжала я. – Не удивлюсь, если и то, что будет происходить в лабиринте, никто не увидит. – Соглашаюсь, – кивнул Гарри, – действительно идиотизм. Но зачем это тогда понадобилось? – Если в конце планируется какой-то ритуал, то смысл может быть, – ответила я, – допустим, жертва должна пройти испытание огнем и водой, а потом пересечь какую-то грань. Лабиринт часто считался входом в мир мертвых. У кельтов так точно. – Многовато жертв получается, – хмыкнул Поттер. – Так жертвой станет тот, кто придет первым, ежу понятно. Может, тебе продуть? – Сама говорила: если что – за шиворот притащат. Я покачала головой. – Весь секрет в том, что будет обозначать победу. Ты должен будешь подать какой-то сигнал? Или еще что-то? По идее, можно запастись порт-ключом, который выдернет тебя из опасного места. Но там может быть и антипортальная защита. – А если ему надо будет до чего-то дотронуться, чтобы это что-то подало сигнал? – спросила Мэгги. – Это и может стать ловушкой, – сказала я. – А если сперва чем-нибудь бросить в то, до чего надо дотронуться? – предложил свежую идею Гарри. – А уже потом дотрагиваться? – Можно попробовать, – сказала я, – но есть шанс, что тебе будут буквально дышать в затылок. – Ладно, – пробормотал Поттер, – голова раскалывается. Спасибо вам, девочки. – Обращайся. А тут еще и со Снейпом стало твориться что-то странное. Он словно бы выпадал из реальности. Даже Уизли гонять перестал, не проходился по умственным способностям Поттера. И я несколько раз ловила его странный взгляд, направленный на меня. Черт! Мне это не нравится. Сразу же вспомнился первый курс и Снейп в тюрбане Квирелла. Блин… Если планируется похищение Поттера, то нужен виновный. В каноне обвинили Барти. Целовать дементором Снейпа Дамблдор не будет, это очевидно. Но декан Слизерина может попасться на глаза большому количеству людей и… аппарировать. Или воспользоваться порт-ключом. Взять заложника. И все это под личиной Барти. Метку запустить. Главное, чтобы моего отца опознали и ворвались в поместье. Дамблдор ведь не знает, что нам дали гарантии. А тут по его замыслу можно вязать всех. Ну и Поттер поучаствует в ритуале создания голема. Кровь Гарри, скорее всего, нужна для закрепления связи между ним и тем, что планируется создать. Кошмар какой! А Снейпу все это не нравится, это понятно. Но делать-то что? Подойти к нему и спросить: «Ты ничего не хочешь мне рассказать, мальчик мой?». Жестоко… Но попытаться надо. В конце концов, я просто не хочу, чтобы в связи с этими безобразиями трепали честное имя нашей семьи. Но как с этим обратиться к Снейпу? К тому же, он наверняка Обетами буквально опутан. – Сэр, – начала я перед очередным дополнительным занятием, – мне ужасно не нравится, что мы ничего не видели во время второго тура. Я не удивлюсь, если во время третьего будут кому-то помогать. Скорее всего – Поттеру. Снейп бросил на меня косой взгляд. – Вы не хотите, чтобы ваш приятель выиграл? – Ясно, что Поттер выиграет, – наморщила нос я, – иначе бы его не стали впихивать в этот турнир. Меня больше волнует, что случится после того, как он выиграет. Это все похоже на ритуал. Возможно, Поттер жертва? Или планируется что-то еще? Мне бы хотелось, чтобы Гарри остался в живых, у меня на него планы. У меня Мэгги на выданье. Снейп криво усмехнулся. – Вы практичны, мисс Крауч. – Да, сэр. Я в ответе за тех, кого приручила. И порву любого, кто покусится на мою семью. Снейп замер. – А почему вы об этом мне говорите? – хрипло спросил он. Эх, была не была! Где наша не пропадала! – На первом курсе, сэр, вы изображали Квирелла. Кого будете в этот раз? – У вас слишком богатая фантазия, мисс Крауч, – очень тихо и с угрозой проговорил он. – Не жалуюсь, сэр. Но вы можете дать слово, что ваш новый маскарад не будет иметь отношения к моей семье? – Что вы себе позволяете, мисс Крауч? Как-то обреченно это прозвучало, без реального возмущения. – К нам в поместье все время кто-то ломится, сэр, – сказала я, – и каждый раз это люди Дамблдора. Поттера обманом ввели в Турнир. И это тоже дело рук нашего директора. Я думаю, что это как-то связано. – Слишком притянуто за уши, мисс. -Так успокойте меня, сэр. Скажите… – Мисс Крауч… – Мистер Снейп? Он на секунду прикрыл глаза и провел рукой по лицу. – А если я предложу вам помощь, сэр? – Вы очень самонадеянны, мисс Крауч. Давайте уже прекратим этот бессмысленный разговор. Занятие на сегодня отменяется. Я направилась к дверям. Обернулась. На меня смотрел обреченный человек. – Человек, которого вы вынуждены будете изображать, – тихо сказала я, – под надежной защитой. Снейп замер. Несколько секунд мы пристально смотрели друг на друга. Его губы шевельнулись. – Ч-что? – тихо спросил он. – Бартемиус Крауч-младший, – четко сказала я, – мой отец. Не только Дамблдор знает, что он жив, сэр. Так что вы должны были сделать? Оборотное зелье не подойдет. Чары личины? С Поттером что-то случается, а вы светитесь и запускаете метку? На Чемпионате мира это должен был сделать Флетчер, но его перехватили авроры. – Флетчер? – Снейп снова провел рукой по лицу. – Ничего не понимаю. – Сэр, – я шагнула к нему, – я не желаю вам зла и готова помочь. Но если мне придется выбирать между вами и моей семьей, то выбор будет не в вашу пользу. И вы не можете стереть мне память – клятва декана не позволит. Он дернулся. – Мисс… Как вы смеете?! Я… Я подняла руки. – Вы ни разу не тронули ни одного ученика, сэр. Я это знаю. Давайте не будем ссориться. Вы талантливый, умный человек. Разве вам самому не противно, что вас используют? Причем в каких-то гадких безумных играх? Я предлагаю вам защиту и помощь. Он молча смотрел на меня. Ну да, ученица, девчонка сопливая. А туда же. Еще шаг вперед. – Сэр, я понимаю, что вы мне не верите и не готовы принять мою помощь. Давайте я устрою вам встречу с моим дедом. Вместе вы сумеете найти выход из положения. Я не желаю вам зла. Он тоже. И Барти о вас очень хорошо отзывается. Моя семья получила помощь и защиту. Мы можем поделиться этим с вами. – Получили помощь и защиту? – похоже, профессор пришел в себя. – Ах, да! Таинственные документы, переданные в Отдел Тайн. – Отдел Тайн действует в собственных интересах, сэр. Они спокойно ждали, наблюдали, что получится. Уверена, что если бы не опасность потерять все, они бы и пальцем не пошевелили, чтобы предложить нам помощь. Архивы «Аненэрбе» значат для них намного больше, чем жизнь и благополучие четырех людей. Но пока мы можем на что-то рассчитывать. И получать дивиденды за свою лояльность. Я просто предлагаю вам действовать вместе. Это не покровительство, а именно совместная борьба. Используя свои ресурсы и союзников, мы можем победить. – Звучит заманчиво, – пробормотал Снейп, – вы умеете убеждать, мисс. – Моя фамилия Крауч, – напомнила я, – давайте сделаем так: я напишу деду, а он свяжется с вами. Или вы сами можете написать то, что сочтете нужным. Письмо будет передано через домовика. – Письмо напишу я, – тут же сказал Снейп, – а вы не будете вмешиваться. Хватит и того, что вы по уши во всем этом. Директор далеко не так безобиден, как любит изображать. Он точно не остановится перед тем, чтобы стереть память ученице. Я кивнула. – Я понимаю, сэр. Именно поэтому я и предлагаю вам связаться с моим дедом. Сотрудничество умных взрослых мужчин принесет намного больше, чем мои действия. Снейп призвал перо и пергамент и стал писать. Ох… Только бы получилось. Я нисколько не обольщалась на свой счет. Если бы Снейп сам не хотел избавиться от Дамблдора, он бы ни за что не согласился. Директор рвался к своей цели, не обращая внимания на жертвы. А Снейп не только сам хотел в живых остаться, он не мог не понимать, что будет с нами, с Поттером, с другими учениками. Одно дело – прохаживаться по умственным способностям сына бывшего врага. Способствовать его смерти – совсем другое. Ко мне он вражды не питал. К Мэгги тоже. А сколько будет случайных жертв? Конечно, Дамблдор не посвящал его в свои планы. Но метка (а я просто уверена, что после исчезновения Поттера метка будет запущена) – это Волдеморт. Даже если не знать, что наш директор собирается возрождать главное пугало магической Британии, появление этого знака может означать только одно: новый виток жестокого противостояния. А оно нужно лишь Дамблдору. Остальные хотят спокойно жить. Снейп дописал письмо и взглянул на меня. – Дилли! – позвала я. – Отнеси письмо профессора мистеру Краучу. И постарайся отдать без свидетелей. – Дилли сделает! – И вы даже не поинтересовались, что я там написал, мисс? Так уверены в результате? – Я уверена в вашем здравом смысле, сэр, – вздохнула я. Он хмыкнул. Ну, пришел в себя и хвала богам. – Надо же, – сказал он, – архивы «Аненэрбе». И кто бы мог подумать! – Дамблдор нахватал артефактов, сэр, – ответила я, – например, знаменитый глаз Моуди. Это немецкая разработка. «Глаз Вотана» называется. Там полно побочных эффектов. А записи оказались у нас. – А директору вы сказали, что в документы не заглядывали. – А что я ему еще могла сказать, сэр? Он бы от меня тогда не отстал. Да и не заглядывала я почти в бумаги. Глаз Барти изучает. Ему работу в Отделе Тайн предложили. Похоже, что Снейпу стало завидно. – Ну что ж, мисс Крауч, – сказал он, – надеюсь, что из этого что-нибудь получится. Осталось придумать, чем мы сегодня с вами занимались. – Обсуждали последнюю статью в «Вестнике зельеварения», – предложила я, – о свойствах слизи моллюсков Монетария монета. – Да, статья интересная, почему бы не обсудить. – Я пойду, сэр? – Идите, мисс Крауч. И… спасибо. – Не за что, сэр. Как бы еще узнать, что он там написал. И что ему скажет дед. Оба могут счесть информацию слишком опасной для меня. Одно слово, мужчины…

====== Глава 32 ======

Вот и проливные дожди ранней весны закончились. Это было такое счастье, что я даже ненадолго отвлеклась от ожидания третьего тура. Что может быть лучше полета на метле по виртуальным джунглям? Только уверенность в завтрашнем дне.

Поттер забил на бестиарии, справедливо рассудив, что химеры или мантикоры в лабиринте точно не будет, а с остальными он справится. Я, на всякий случай, намекнула ему на сфинкса. А еще показала те самые щиты, которым учил меня Барти. И нашла чары, позволяющие ориентироваться в наколдованном тумане. А еще те, что помогали отличать иллюзию от реальности. Ну и сунула ему книгу известного путешественника, где тот подробно рассказывает о методах преодоления зыбучих песков. Большего я сделать не могла и решила не изводить себя. Решить было легко, а вот следовать этому решению… – Пошли еще в спрятанном покопаемся, – предложила Мэгги, – хоть отвлечешься. На тебя смотреть страшно. Как будто это тебе придется в лабиринт лезть. По-моему, Поттер меньше переживает. – Поттер не знает то, что знаю я, – ответила я, – пошли. Мэгги вздохнула. С ней я поделилась своими соображениями. Она тоже переживала за Барти. Профессор ее интересовал намного меньше. Дед прислал нам письмо. Ничего конкретного в нем не было. Слова благодарности за помощь, мол, будут думать, что делать теперь. И что-нибудь придумают. А нам стоит сидеть тихо и ни во что не лезть. Ну, пусть думают. Действительно, нужно как-то отвлечься. И лучше всего отвлекают поиски чего-то интересного. – Как ты думаешь, зачем кто-то спрятал ковер? – спросила меня Мэгги. – Может, это ковер-самолет? – предположила я. – Дилли, почисти, пожалуйста. – Какая красота! – всплеснула руками Мэгги. – Ты только посмотри! – Вроде, персидский, – сказала я, осторожно касаясь густого ворса. – Интересно, самолет или нет? – А как летают ковры-самолеты? – у Мэгги горели глаза. – Наверное, надо на него сесть и приказать, – сказала я, – давай попробуем. Мы устроились посередине ковра, взялись за руки. – Вверх! – сказала я. Ковер плавно поднялся на метр и завис в воздухе. Ощущение было фантастическое. – Здорово, – сказала Мэгги, – жалко, что их запретили. Как ты думаешь, зачем кто-то притащил в замок ковер-самолет? – Может, хотел перед друзьями похвастаться? – пожала плечами я. – Вещь дорогая. – Давай его возьмем! – Мэгги широко улыбнулась. – Будем по парку летать. На нем же можно и просто валяться! Мне тоже захотелось прибрать к рукам сказочную вещь. И Дилли утащила ковер в поместье Краучей. Надеюсь, дед не будет против. Снейп держался отстраненно, в разговоры со мной не пускался. Я с расспросами тоже не лезла. Только отношения испорчу. Хотя аж зудит – так что-нибудь узнать хочется. Ну и узнала… Как всегда – на свою голову. Это был тот редкий день, когда Поттер не сел мне на хвост в смысле совместных занятий, и я была в библиотеке одна. Мэгги проводила время в Больничном Крыле, пытая мадам Помфри на предмет диагностических чар и дополнительной литературы. Местечко я себе выбрала за стеллажами, чтобы еще раз без свидетелей прикинуть шансы Поттера не влипнуть в историю. Получалось не очень. – Да ладно тебе, Гарри, – услышала я поблизости голос Рона Уизли, – здесь Крауч нет. Пошли лучше в шахматы поиграем. Чего ты с ней водишься? Она противная. – Отстань, Рон! – Поттер явно был раздражен, но пока сдерживался. – Крауч много чего знает и с ней интересно. – Чего интересного-то? – Рон стал говорить тише, но, похоже, что мальчишки остановились именно рядом с тем местом, где сидела я. Нас разделяли только книги. Ну как в жизни! Блин… – Таскаешься с ней все время, – продолжал нудить рыжий, – можно подумать, вы парочка. Жених и невеста! – Рон, Крауч мне отказала, – нарочито вздохнул Гарри, – так что у нас чисто деловые отношения. – Отказала?! – у рыжего рвались шаблоны. Мне даже треск померещился. – ТЕБЕ отказала?! А ты… ты чего? Ты хотел?! Так, только бы не ушли, кажется, сейчас я узнаю много интересного. – Рон, она завидная невеста, – Поттер облокотился о стеллаж, – ведьма сильная. С Родовыми Дарами. С приданым. Но ей нужно наследника для Краучей рожать, поэтому она хочет найти себе мужа, который в их Род войдет. А у меня, как я потом выяснил, ограничения есть. Я ведь и Блэкам наследую, а им на полукровках жениться запрещено. Поговорили и решили остаться друзьями. Нормально. – Тебе точно чистокровная невеста нужна, – тут же согласился Рон, – вон, Джинни, например. Поттер ничего не ответил, видимо, не хотел огорчать приятеля. – А Краучи нам должны, – вдруг заявил рыжий. – Чего они вам должны? – хмыкнул Гарри. – Из-за Билла, что ли? Рон, не начинай, а! Это он в их поместье полез. Послышалось сопение. Ясно, тема обсуждается не в первый раз. Очень интересно! – Мама говорит, что можно было бы все уладить, если бы Крауч внучку за кого-нибудь из нас отдал, – выдавал между тем семейные секреты Рон, – а что? Это обычное дело раньше было. Может быть, Перси бы подошел, он зануда. Но, наверное, мне придется. Я младший, мне в чужой Род войти можно. – Рон, – хихикнул Гарри, – ты меня извини, конечно, но Крауч для внучки жениха посолиднее найдет. Вон, хоть младшего Криви. Полукровка Розье всяко выше Уизли. А сама Крауч с тобой даже разговаривать не будет. Кто она, и кто ты. Не неси чушь! – Ничего, – пробурчал Рон, – ничего. Недолго ей заноситься! – Ро-о-о-он… Не смеши меня! Рыжий засопел. Потом послышались шаги. Я отмерла. – Все слышала? – спросил Поттер. – Как тебе? Цени мое хорошее отношение, Гермиона Крауч. – Вот спасибо! – прошипела я. Он зашел за стеллаж. – Я тебя заметил, – сказал он, – а Рон нет. Но я честно не представляю, откуда у его мамаши такие идеи. С деньгами у них сейчас плохо, я знаю. Но с чего такие фантазии? – Самой интересно, – ответила я, – тут надо все проверить. И сообщить деду. Это может быть важно. Еще раз спасибо тебе! А сейчас я пойду. Мне надо подумать. – Конечно, не каждый день такие новости узнаешь. Я собрала свои пергаменты, поставила на место книгу и направилась к выходу. Странно, мне показалось, что в глубине того прохода, где разговаривали Поттер и Уизли, был кто-то еще. Я чуть замешкалась у столика мадам Пинс, разглядывая свежую прессу и краем глаза следя за проходом. Оттуда вышел… Снейп. Интересно, он что-нибудь слышал? Все это было противно, очень противно. И… ожидаемо. Молли Уизли наверняка вынесла мозг Дамблдору. Она ведь лишилась почти всех кормильцев. Чем он мог ее заткнуть? Только обещанием денег. Наших денег. Бедненький Ронни… он почти согласился жениться на противной Крауч. Какая жертвенность на благо семьи! Я чуть не прослезилась. А про Мэгги и речи нет. Брысь обратно в Лютный! Ненавижу! На ужин я пришла в мрачном расположении духа. Мне очень хотелось кое-кого убить. С особой жестокостью. Я мрачно созерцала «жениха». Вот он плюхнулся за стол, огляделся. Глазки заблестели. Двумя руками двигает к себе блюда с едой. Наваливает на тарелку. Побольше, побольше. Свиные и бараньи ребрышки, картошка, пастуший пирог, пудинг с почками. Все поливает жирным соусом. И начинает жрать. Может, у него опять глисты? Смотреть на это просто невозможно. Но он не только жрет. Кто-то произносит волшебное слово «квиддич». Промолчать? Прожевать? Когда кто-то сомневается в победе «Пушек Педдл»? Пасть разевается, еда валится обратно в тарелку, брызги летят во все стороны. – Уизли! Захлопни пасть, пока глисты не разбежались! – Чего?! – Действительно, Уизли! – Лаванда демонстративно достала кружевной платочек. – И так жрешь, как свинья, так хоть молчи! Весь стол заплевал, животное! – Еще бы что-нибудь в квиддиче понимал, – поддержал Шеймус, на которого попал кусок пудинга, – может, эти убогие «Пушки» и проигрывают потому, что этот недоумок за них болеет. – «Пушки Педдл» не убогие! – Пасть захлопнул! – меня колотит. – Если твоя мать не объяснила тебе ЭЛЕМЕНТАРНЫХ правил, то это придется делать мне. Его тарелка летит на пол. – Раз ты ведешь себя не как человек, а как животное, то и жри с пола. Не удивлюсь, если у тебя дома так принято. Но ты не в своем свинарнике, ты среди людей. Сок из бокала в морду. – На пол, свинья! – Мисс Крауч! – Господин директор, если вас ЭТО устраивает, можете пригласить его за свой стол! – Двадцать баллов с Гриффиндора! – А мне плевать! Эта ублюдочная семейка и так спускает все баллы факультета! – Отработка в классе зелий, мисс Крауч! – Да, профессор! – Полегчало, Крауч? – тихо спросил Гарри. – Немного, – одними губами ответила я, бросая вилку и салфетку. – Ты труп, уродец! Понял? – это уже Уизли. Он с диким ужасом смотрел на меня. Девчонки быстро переглядывались. Поттер прикусил губу. Смешно? Посмотрим, кто будет смеяться последним. Большой Зал я покинула в мертвой тишине. Ненавижу! И пусть только Дамблдор попробует меня вызвать на промывку мозгов. Хотя… он ведь считает, что мне некуда деваться. Так что, возможно, немного порезвиться мне дадут. А я и порезвлюсь. Давно не резвилась… Молись, рыжий, если умеешь! На отработку я явилась заранее. Сидела в классе зелий и ждала. Зачем-то заглянул Малфой, но, увидев меня, смылся. И правильно! Адреналин медленно уходил. Как бы слезы не потекли. Моя выходка уже удивляла меня саму. Скрипнула дверь. – Ну что, мисс Смит, убедились? Жива и здорова. Вернется после отработки. – Да, сэр. Гермиона, я пирожков на кухне возьму, ты ведь и не поела. Тебе с мясом? – Возьмите разных, мисс Смит, чизкейк сегодня просто выше всех похвал. – Ага. Я пошла. Спасибо, сэр! Я не выдержала и шмыгнула носом. Передо мной тут же появились флакон с зельем и белоснежный носовой платок. – Успокоительное. – Спа-спасибо, сэр! Зелье подействовало моментально. Я вытерла слезы предложенным платком. – Я слышал разговор Поттера и Уизли, мисс Крауч, – тихо проговорил Снейп, – и я вас прекрасно понимаю. Но все равно – необходимо держать себя в руках. – Вы же понимаете, сэр, – я наконец смогла взглянуть ему в лицо, – такое возможно, только если ни деда, ни Барти не будет в живых. Сволочи! А этот крысеныш готов снизойти… в интересах семьи. – Тс-с-с-с, тихо! А то у меня никакого зелья не хватит. Он сел за соседнюю парту. – Вы называете отца по имени? – с любопытством спросил он. – Ну да. Он сам предложил. Так проще. И мы с ним скорее друзья. Снейп кивнул. – Вы были у нас дома, сэр? – спросила я. – Да, мисс. Я не могу рассказать вам обо всем, о чем мы договорились с вашими родственниками, но вы можете не волноваться. Они вас в обиду не дадут. – Их самих надо в обиду не давать, – пробурчала я. – Дед слишком порядочный, ему и в голову вся эта мерзость прийти не может. А Барти… Он уже немного не от мира сего. Снейп усмехнулся. – Конечно, они считают меня ребенком, – вздохнула я, – и вы тоже. – Сейчас может зайти директор, – сказал Снейп, – ваше показательное выступление не оставят без последствий. Думаю, что вы вполне можете признаться, что слышали разговор Поттера и Уизли. И что Уизли собрался на вас жениться. – Без директора тут не обошлось, сэр. И вы это прекрасно знаете. – Знаю, мисс. Действительно, дверь открылась. У-у-у-у, сука бородатая! – Северус? Мисс Крауч? Картина маслом: флакон из-под зелья, носовой платок. Профессор успокаивает истеричку. Передвижники-импрессионисты, поздний период. Ню-ню… – Директор, мисс Крауч уже успокоилась. Сейчас еще котлы помоет для полной релаксации, и все будет хорошо. Я злобно шмыгнула носом. – Мисс Крауч, вы понимаете, что ваше поведение недопустимо? О, сколько снисходительности в голосе. – Я слышала, как этот урод говорил Поттеру, что собирается на мне жениться, сэр. Дамблдор закашлялся. Огляделся и сел за стол преподавателя. – Мисс Крауч, – строго начал он, – это не повод, чтобы прилюдно унижать мистера Уизли. – Мистера Уизли невозможно унизить, сэр. Он – безмозглая скотина и просто не понимает, что его унижают. Он понял только то, что у него отняли миску с едой. Дамблдор строго смотрел на меня. Напугал ежа… обнаженным седалищем. Снейп кашлянул. – Девочка моя, – сказал Дамблдор, – это очень серьезно. Никто не знает, что будет завтра. Может быть, ты оценишь Рона, и тебе будет мучительно стыдно, что ты его так обидела. – Еще скажите, что я САМА захочу выйти замуж за это… существо. – Кто знает, девочка моя, кто знает… – Я не страдаю зоофилией, сэр. В МОЕЙ семье это не принято. Дамблдор отпрянул, словно я плюнула ему в лицо. Так тебе! – Альбус, – вздохнул Снейп, – ну чего вы добиваетесь? Хотите разозлить мисс Крауч еще больше? Не хочет она общаться с Уизли – и не надо. Я иногда обращаю внимание на его, извините за выражение, застольные манеры. И должен сказать, что искренне сочувствую тем, кто вынужден сидеть с ним за одним столом. Ни одна уважающая себя девушка из приличной семьи не придет в восторг от планов такого юноши на свой счет. – Северус! Похоже, что Дамблдор не ожидал, что декан Слизерина встанет на мою сторону. Наверное, и в подземелье приперся, чтобы поучаствовать в размазывании меня по полу. Надеюсь, что Снейпу это не аукнется. – Ну что, мисс Крауч, вы достаточно успокоились, чтобы заняться общественно-полезным трудом? – Да, сэр. Котлы мыть пришлось. Но когда Дамблдор убрался восвояси, меня освободили. И снабдили еще одним флаконом успокоительного. В гостиной обнаружился рыжий гад. Палочка уже была у меня в руке. – «Левикорпус»! – на пределе слышимости. – А-а-а-а! – Крауч! Ты сдурела?! – Ничего, пусть повисит! Может, к голове хоть что-то прильет. – «Фините Инкантатем»! – Поттер взмахнул палочкой. – «Фините»! Щазззз… Это не то заклинание, которое так просто отменить. Это изобретение Принца-полукровки. Уизли покраснел от прилива крови. Я криво усмехнулась. И отменила заклинание. Тоже шепотом и отвернувшись, чтобы никто не прочитал по губам. – «Либеракорпус»! Рон рухнул на пол. – И это только начало, – зловеще усмехнулась я. И отправилась в спальню. Есть пирожки и пить чай, завернувшись в одеяло. Стресс у меня! Мэгги притащила целую корзину самой разной выпечки и старательно заваривала чай. Девочки смотрели на меня квадратными глазами. Я рассказала им то, о чем договорилась со Снейпом. – Он совсем с ума сошел? – в ужасе проговорила Лаванда. – Считает, что мы должны их ублюдочной семейке за то, что не дали себя ограбить их старшему сыну, – сказала я, – вот меня и прорвало. Фэй и Парвати качали головой. – Мы с тобой, – сказала Джудит, – надо же, гадость какая. Мы ему покажем! – Покажем! – кивнули девочки. – А что это было за заклинание, Гермиона? – спросила Фэй. – Я вас потом научу, – сказала я. – Хорошо! Деду был отправлен полный отчет. А я задумалась. С Роном придется что-то решать. Я слишком расслабилась. Почему мне именно его назначили в мужья, понять можно. Перси всегда был себе на уме. Наверняка только и ищет повода, чтобы смыться подальше от дорогих родственничков. Приказ жениться на мне вполне мог стать таким поводом. Близнецы слишком зациклены друг на друге. Не удивлюсь, что им вообще больше никто не нужен. К тому же они тоже не так управляемы, как Рон, а получив финансовую независимость – ловко сделают ручкой дорогой мамочке и болезной сестричке. Недалекий Рон может показаться идеальным вариантом. Идеальным с точки зрения той же Молли и, возможно, Дамблдора. Недалекий, управляемый, он не будет сопротивляться чужим планам. И согласится на небольшую подачку. Ему и надо-то немного: миску с едой, пару новых мантий и метлу. И заткнуть его просто. Ну что же, Ронни, ты попал. Может ты и слишком ничтожен, но ты легко согласился на планы своей гнилой семейки. Тебе не жалко меня и моих близких. А я не буду жалеть тебя. Ты очень круто попал, малыш. У тебя больше нет шансов. Тарелка с овсянкой отправилась в полет, стоило Рону зажать в кулаке ложку. Поттер мрачно взглянул на меня, потом принялся объяснять своему дружку правила пользования столовыми приборами. Рон сопел, но слушался. Вот как оказывается с ним надо. Девочки нехорошо ухмылялись. Поттер остановил меня после урока гербологии. – Это перебор, Крауч! Отстань от Рона! – А я к нему пристаю? Как-то не заметила. Гарри закусил губу. – Слушай, я уже жалею, что дал тебе знать обо всех этих планах. Рон – он придурок, но он не виноват. – Он не виноват в том, что прогнил насквозь? Что согласен на любую гадость только потому, что мамочка так сказала? Послушай, Поттер, мне плевать на весь рыжий выводок. Но если, для благополучия моей семьи и моего лично, мне придется их своими руками перерезать и спалить их убогий домик, то я это сделаю. Рука не дрогнет. Он замер. – Вот ты какая… – Я еще хуже, чем ты думаешь. Он криво усмехнулся. – А я-то думал, что мы можем быть друзьями. – А ты знаешь, что такое друзья, Поттер? Извини, меня не устраивает нагрузка к твоей драгоценной персоне. Либо твой питомец тявкает подальше от меня, либо… я найду способ от него избавиться. – Хорошо. Мы оба будем держаться от тебя подальше. – Договорились. Удачи на турнире. Ведь все, что хотел, ты от меня получил. Можно и послать подальше, не правда ли? Он дернулся как от удара. – Ну, ты… и… – А договорить слабо? Ладно, проваливай, По-о-о-оттер. А то на чары опоздаем. И он ушел. И хрен с ним. Очкарик с возу, тестралу легче. Да и куда он денется? Скорее бы закончился этот учебный год. Время тянулось убийственно медленно. И что самое поганое, никакой новой информации не было. Оставалось стиснуть зубы и терпеть, терпеть… Не помогали даже раскопки в Выручай-Комнате. Хотя мы с Мэгги и нашли потрясающий кукольный театр – театр марионеток. Фигурки изображали Основателей. Там были и другие персонажи: воины, монахи, крестьяне. Множество детей. Декорации изображали Хогвартс и окрестности. Каждая фигурка была произведением искусства. – Как странно, – проговорила Мэгги, разглядывая куклу Ровену, – неужели и это кто-то принес в Хогвартс? Я бы скорее подумала, что это хранилось здесь. Может, разыгрывались какие-то исторические пьески, как думаешь? – Я тоже так считаю, – согласилась я, – фантастика! Жалко, что я не умею правильно управлять марионетками. Это же целое искусство. – Значит, все это забирать нельзя, – вздохнула Мэгги, – знаешь, даже обидно, что мы не можем показать этот театр девочкам. – Мы покажем, – сказала я, – обязательно покажем. В конце этого года. И будь,

что будет. Мэгги кивнула. Поттер не устраивал демонстраций, он просто словно бы исчез из моей жизни. Но, что самое странное, у меня не было чувства потери и пустоты. Все-таки он меня использовал. Мои знания, связи, возможности. Ничего, так даже лучше. Я-то точно ничего не потеряла. А влезать в эту аферу еще глубже мне расхотелось. Уизли, как оказалось, дрессировке поддавался. Поттер сумел приучить его пользоваться приборами и есть с закрытым ртом. Надо было раньше шугануть недоумка. Я даже не удержалась и сказала, что Поттер легко сделает карьеру дрессировщика. У него даже с Уизли получилось. Гарри замер на мгновение, но ничего не сказал. А мне было плевать. У меня в ушах бил набатом последний отсчет. А тут еще Снейп. – Вы, кажется, поссорились с мистером Поттером? – насмешливо спросил он. – Их высочество изволили обидеться на мое сиятельство, сэр, – сказала я, – мое сиятельство не соизволило оценить трюки питомца их высочества. Снейп хмыкнул. – Поттер очень похож на своего отца, мисс Крауч. Тот тоже обожал окружать себя сирыми и убогими. Бросал подачки с барского плеча, упивался грубой лестью. Хотел бы я понять, зачем ему Уизли… – Я тоже не понимаю, сэр, – ответила я. – Но сейчас меня это не волнует. Знаете, это самый кошмарный мой год в Хогвартсе. Когда все время ждешь чего-то страшного, считаешь дни, а на тебя еще всякое наваливается. Снейп кивнул. – Я вас понимаю, мисс. Это ужасно. Но осталось не так много времени. А там… Или мы, или нас. Я резко развернулась к нему. – Никаких «или», сэр! У нас нет другого выбора! Мы победим! И он улыбнулся. И вот этот день настал. Меня колотило так, что я с трудом попала в рукава мантии. Успокоительное зелье пошло как вода. Кусок не лез в горло. Мэгги сама стучала зубами, но не забывала поддерживать меня. – Вы чего? – спросила Фэй. – За Поттера переживаете? – Вообще переживаем, – ответила я, – знаешь, такое мерзкое предчувствие. – Хочешь, погадаю? – предложила Лаванда. – Предчувствия – это серьезно. Я несколько секунд смотрела на нее, а потом схватила за руки. – Я очень хочу, чтобы ты мне погадала. Но я так этого боюсь! Парвати обняла меня сзади и погладила по голове. – Я тоже тебе погадаю. Давай, успокойся. Я кивнула. Пусть погадают. Это не Трелони. – Просто выбери три карты, у нас мало времени. Я послушно вытащила карты из колоды. – Неплохо, Хозяйка, Смерть, Умеренность. Есть опасность. С чем-то старым ты расстанешься и придешь к процветанию. Не так уж и плохо. Я кивнула. Действительно полегчало. Можно было отправляться на трибуны, чтобы любоваться на кустики и ждать, чем все это закончится. Дед выглядел несколько напряженно, но держался хорошо. Дамблдор был каким-то… возбужденным, что ли, хотя это было и не так просто заметить. Ну да, сегодня для него многое решается, приближается исполнение мечты. Чемпионы стояли в стороне от зрителей. Я скользнула по ним взглядом. Чуть отстраненный Виктор, сосредоточенный Седрик, напряженная Флер. Поттер смотрел куда-то в сторону. Мне было не до него. Мне нужно было убедиться, что здесь нет никого, кто будет изображать моего отца. Снейп, что показательно, был на месте. К нему намертво прицепился лорд Малфой. Неплохая маскировка. Послать куда подальше председателя Попечительского Совета точно не получится. А Малфой крепко держал декана Слизерина за локоть, увлекая к трибуне. Вообще, было бы глупо использовать для маскарада именно его. Отсутствие декана не заметить невозможно. Так что у нас точно будет другой ряженый. Черт, тут толпа левого народа, как бы мне кого не пропустить. Конечно, тут дед и могут быть невыразимцы, но мало ли что. Портал из кубка сделал Дамблдор, это точно. Но тот, кто собирается изображать Барти и запустить метку, должен быть где-то здесь, чтобы точно уловить момент. И его должны увидеть все. А все будут пялиться на экран с двигающимися точками и на вход в лабиринт. Я устроилась у самой лестницы, ведущей на трибуну. Мне нужно было засветиться рядом с гриффиндорцами. А потом можно будет и спуститься вниз. Я должна там быть. Должна. Меня просто тянет туда. Я… должна… там… быть… Оттрепался Дамблдор. Чемпионы вошли в лабиринт. Я тихонько и осторожно спустилась вниз. Ждать было невыносимо. Меня подергали за рукав. Мэгги… – Я с тобой! Ничего не происходило, но я потихоньку перемещалась все ближе и ближе к краю поля. Стало жутко. Да что же это такое?! Почему я здесь? Зачем? Я резко обернулась. Какая-то тень метнулась в сторону. Тень… Метнулась она достаточно быстро, но мне показалось, что незнакомец, а это был именно мужчина, никакого сомнения, прихрамывал. Хромой… Люпин хромал после выходки Поттера. Здесь никто нас не видит… Черт, зачем я вообще сюда спустилась?! – Мэгги, беги! – Я с тобой! – Серебро, Мэгги! Серебро! Мамочки! Какая же я дура! Два кольца на пальце. И брошь в виде птеродактиля. Серебро! На нас надвигался бывший профессор, который сейчас выглядел как Барти. – Это не Барти! – взвизгнула Мэгги. – Мэгги, это оборотень! Кто-нибудь, помогите! Черт! Наверняка и заглушку поставил. Ничего… Я прыгнула вперед и с истошным визгом полоснула по лицу мужчины острым краем броши. Он заорал. Серебро… это же серебро. Мысли текли странно медленно, я словно видела все происходящее со стороны, при этом как-то расплывчато. Меня отшвырнули, перед лицом мелькнула жуткая то ли рука, то ли лапа. Что-то задело мою шею, которой вдруг стало так горячо и мокро. Закричала Мэгги… И я провалилась в темноту. Очнулась я на чем-то мягком и удобном. Медленно открыла глаза. Надо мной был полог моей собственной кровати в поместье Краучей. Дома… – Очнулась! – послышалось рядом. – Как ты, малышка? – Барти… – А кто же еще? Ну, ты нас и напугала. Давай-ка, выпей. Перед моими губами оказался край чашки. Я глотнула. Бр-р-р-р… – Пейте, мисс Крауч! Своими выходками вы и чего-нибудь похуже заслужили. И Снейп тут. Вот, вошел в поле моего зрения. Достал волшебную палочку. Я послушно допила зелье. Барти осторожно приподнял мою голову и стал разматывать повязку на шее. – Что там? – спросила я. – Ничего хорошего, – ответил Снейп, – Люпин от боли сумел частично трансформироваться и задел вас. Хорошо, что возню под трибуной заметили. У вас был прекрасный шанс истечь кровью. – Ладно тебе, – сказал Барти, – заметили. Уж признавайся до конца, что ты и заметил. И Люциуса с собой притащил. А тут и авроры подтянулись. Кошмар какой! Ну да, Люпин мог задеть артерию. И что теперь со мной будет? Хотя, это же не Фенрир. И полнолуния, вроде, не было. Снейп придирчиво осмотрел мою шею. – Заживает неплохо, – оценил он, – шрам на какое-то время останется, но постепенно удастся свести. И заражения нет. Так что, мисс Крауч, выть на луну вам не грозит. Я выдохнула с видимым облегчением. Снейп аккуратно вновь забинтовал мою шею пропитанной зельями тканью. Мне была показана небольшая баночка. – Вот, этой мазью будете мазать шрам утром и вечером. Закончится – сварю еще. – Твоя личная разработка? – спросил Барти. – Мне тоже не повезло как-то встретиться с Люпином, – ответил Снейп, – так что сварил лично для себя. За результат ручаюсь. – Большое спасибо, сэр! – поблагодарила я. – Барти, а где все? Что вообще случилось? – Мэгги спит, – ответил он, – ее Северус зельем напоил, а то она от тебя не отходила. Отец в министерстве. Ты лучше сама скажи, что тебя понесло с трибуны вниз? Хорошо, что Мэгги была рядом, она сумела подать сигнал, а тут и Северус среагировал и заметил, что тебя нет. – Я не знаю, – ответила я, – меня… словно что-то тащило вниз. Я была должна там быть. – Опять какая-нибудь гадость, – поморщился Снейп, – и была она не у Люпина. И не у Дамблдора, иначе бы его уже ничто не спасло. Вас или собирались в заложники взять, или… ну, не знаю, что еще. А Люпин изображал Барти. Не удивлюсь, если он собирался эффектно выскочить, сцапав вас, пригрозить расправой, запустить метку и аппарировать. Впрочем, аппарировать или воспользоваться порт-ключом он бы не смог, невыразимцы подстраховались. Но вы могли пострадать еще больше. Сохраните эту брошь, она вас спасла. Я поежилась. – А что с Поттером? – спросила я. – Да ничего с Поттером. Дошел до конца, а портал не сработал. Но выиграл и получил свой приз. Чемпион. Давайте-ка, еще поспите. – А вы тут… у нас… – Он тут у нас. Отец сразу заявил, что Северус лучший, и только он достоин варить для тебя зелья. Дамблдор и не чирикнул, у него и так забот хватает. Спи, давай! Потом поговорим. Болела я долго. Все-таки еще и сильный магический выброс случился. Меня холили, лелеяли и кормили с ложечки. В гости на дни рождения за нас двоих ходила Мэгги. Все считали, что я просто зачем-то спустилась с трибуны, а на меня напал оборотень. Мэгги сумела позвать на помощь, меня спасли профессор Снейп и Люциус Малфой. Причем Снейп (это уже с его слов) отмазался тем, что его увлек за собой Малфой, и он только присутствовал. Оборотень уничтожен, мне страшно повезло, что было не полнолуние. То есть, переводя на язык обывателей, на девочку напали, но она не опасна, хотя и пострадала по собственной глупости. С другой стороны, было бы странно, если бы студентка чего-то боялась рядом с Хогвартсом. Про Барти и нападение на меня, как на члена семьи Крауч – ни слова. А это главное. Дамблдор выкрутился. Люпин не проник в замок, а крутился поблизости. Ничего, главное, что ему не удалось довести ритуал до конца и создать своего недоВолдеморду. Проводить Турнир повторно ему в ближайшее время не позволят, так что организовать Поттеру вторую полосу препятствий он не сможет. И то хлеб. Фактически мы откатились к самому началу. А времени все меньше и меньше. Уже этим летом Поттеру исполнится пятнадцать. Да-а-а. А дедушка у нас не молодеет. Ладно, посмотрим, что будет в этом году. Дамблдора подвинули с нескольких должностей, и в Хогвартс прибудет мисс Амбридж. Это я знаю из официальных источников. Меня завалили букетами и конфетами. Самый роскошный букет был от Малфоев. Снейп поселился в гостевой спальне и варил зелья. Часть для меня, часть для себя. Он, по-моему, и с невыразимцами какой-то контракт заключил. Меня развлекали сэр Реджинальд и сэр Арнольд. Мэгги погрузилась в изучение колдомедицины. Случай со мной послужил дополнительным стимулом. Вставать мне разрешили только через месяц. Вот такие вот каникулы. Ничего, могло быть и хуже. Шрам заживал очень медленно. Он не был особо уродливым, но пересекал левую сторону шеи наискось и чуть заходил на щеку. Я старательно мазала его желтоватой, пахнущей болотными травами мазью. Снейп периодически контролировал заживление и удовлетворенно кивал. Все шло правильно. – Можешь носить платок на шее, – не очень уверенно предложил Барти. Я покачала головой. – Зачем? Тем более что немного и на лицо заходит. Не стоит драматизировать. Да и заживает постепенно. Чем больше буду прятать, тем больше найдется желающих сказать гадость или пожалеть. Привыкнут и перестанут обращать внимание. Дед кивнул. – Гермиона права. Иногда маскировка привлекает больше внимания, чем то, что она должна скрывать. – А когда мне можно будет колдовать? – спросила я. – И домашнее задание надо делать. – Попробуешь на днях что-нибудь несложное. Форсировать события ни к чему. Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебя жалели и считали инвалидом, но надрываться по меньшей мере глупо. – Хорошо, сэр, – вздохнула я. Меня пару раз навещал Сметвик. Он покачал головой и сказал, что мне просто невероятно повезло. Я была с ним совершенно согласна. Замысел Дамблдора обрастал подробностями. Явление «Барти» должно было совпасть с исчезновением точки «Гарри Поттер» с экрана, на котором отслеживалось передвижение чемпионов. Всеобщий испуг, удивление, а тут безумец со школьницей под мышкой, который вопит, бросается проклятьями, запускает метку и аппарирует. Можно брать за шиворот деда и обыскивать поместье. А меня… меня бы, разумеется, «спасли». Вот только цена у такого «спасения» была очень высокой. Место, куда порт-ключ должен был перенести Поттера, нашли и обыскали. То самое кладбище в окрестностях Литтл-Хэнглтона. Похоже, что злоумышленников, которые должны были встретить Избранного, успели предупредить. Но приготовления для какого-то ритуала были очевидны. Все-таки интересно, что там с откатами. Как-то наш директор подстраховался. В любом случае, мы сорвали очень крупную диверсию. Наконец мне вернули волшебную палочку. Я сидела в кресле, вся обложенная подушками. Кресло стояло в парке недалеко от недавно очищенного пруда. Кроме деда и Мэгги присутствовали Снейп и целитель Сметвик. Барти подсматривал из дома. – Попробуй, – сказал дед. – «Люмос»! Слабый, но ясно видимый огонек на конце палочки загорелся. – Левитируйте вон тот камушек, мисс Крауч, – предложил Сметвик. Я послушно нацелила волшебную палочку на камень размером с кулак. – «Вингардиум Левиоса»! Камень взлетел в воздух и скрылся в кроне старого клена. Посыпались листья. Меня тут же продиагностировали. – Некоторая нестабильность, – сказал Сметвик, – но ничего фатального. Нужно будет соблюдать режим, попить зелья. Я еще раз проверю вас перед началом учебного года и напишу рекомендации. Мисс Крауч, пока никаких заклинаний без контроля со стороны взрослых магов. Надеюсь на ваше здравомыслие. – Хорошо, сэр. Это надолго? – Нет. Думаю, что через пару месяцев все придет в норму. Вам очень повезло, зелья для вас варит настоящий Мастер. Я улыбнулась. – Вот и славно. Сейчас выпишу рецепт. Дед, Снейп и Сметвик направились в дом. Со мной осталась Мэгги. – Все будет хорошо, – сказала она. – Конечно, – согласилась я, – мне бы хотелось полетать или выучить пару заклинаний, но я все понимаю. Когда есть риск лишиться всего, то лучше не рисковать. Мэгги села на траву рядом с моим креслом. – Ты лучше расскажи, как у тебя дела в госпитале, – попросила я. Она тут же принялась рассказывать мне про свои занятия с мисс Марч. Несколько раз по ходу разговора она неуверенно замолкала – речь шла о Грейнджерах. – Не переживай, – сказала я, – я все понимаю. Мэгги закусила губу. Все было предсказуемо, наверное. Миссис Грейнджер снова ждала ребенка. И не хотела видеть меня. Я ее понимала. Почти. То, что Эдвин родился с синдромом Дауна, явилось следствием магической беременности и Обливейта. Я не была в этом виновата, но глупо что-то объяснять беременной женщине. Может быть, когда-нибудь потом мы сможем нормально общаться. Кто знает… Пока же у меня были дед, Барти, Мэгги и Снейп. Вполне достаточно. Снейп как-то совершенно естественно прижился в нашем доме. Он занял одну из пустующих спален, занимался в библиотеке и что-то варил в нашей зельеварне. Впрочем, пока я его видела, только когда он заходил ко мне, принося очередное лекарство. Но теперь мы будем видеться чаще. По крайней мере, за столом. Вставать мне позволили через три дня. Я здорово похудела, осунулась. Конечно, сказать, что краше в гроб кладут, было нельзя. Но вид был много хуже «интересной бледности». Ничего, отожрусь. Мне даже официально выдавали по бокалу красного вина перед сном, с ума сойти. Эссе я писала в библиотеке. Результатов экзаменов все еще не было, как и списков учебников на следующий год. Чувствую, что старостой меня не назначат. Да я и не хотела, если честно. Невеликие преимущества в виде возможности пользоваться ванной старост совершенно не стоили резкого увеличения объема обязанностей. Но будет большим приколом, если Рон свой значок получит. Нет, это вряд ли. А вот что касается Поттера… Очень даже может быть. Хотя оставался еще пост капитана факультетской квиддичной команды. А, ладно, кого бы ни назначили – мне ни жарко, ни холодно. С Амбридж я ссориться не собираюсь, наоборот, буду демонстрировать лояльность. Тем более что она на меня точно срываться не будет. Она враг Дамблдора, а значит – возможный союзник. Летнее задание делалось своим чередом, у меня возникло несколько вопросов по зельеварению, и я обратилась за разъяснениями к Снейпу. Он охотно согласился помочь и рекомендовал мне пару книг. – Кстати, я слышал, что скоро день рождения у Поттера, – сказал он, когда мы все обсудили, – он прислал вам приглашение? – Нет, сэр. Ни мне, ни Мэгги. Но меня это не задевает. – Вы не боитесь утратить свой авторитет на факультете, мисс? – Что же это за авторитет, который так легко потерять, сэр? – криво усмехнулась я. – Возможно, будет пара попыток попробовать меня на прочность со стороны Уизли. Но Поттер не настолько глуп, чтобы идти на открытую конфронтацию. Думаю, что проблем не будет. Ну… или они будут не у меня. – Я был в Хогвартсе, – сказал Снейп, – сегодня назначали новых старост. На Гриффиндоре это будут Поттер и мисс Браун. – Это хорошо, Лаванда – моя подруга, – сказала я, – а на Слизерине, я так понимаю – Малфой и Паркинсон? Да, сэр? – Угадали, мисс Крауч. – Поттер не дурак, – повторила я. – А я бы не хотела быть старостой, сэр. Эти обязанности отнимают слишком много времени. Мы ведь продолжим наши уроки? – Разумеется, мисс Крауч. Должен заметить, что вы неплохо справляетесь. У вас есть необходимая аккуратность и педантичность. К тому же, вы не следуете слепо рецепту, а пытаетесь понять. Но я бы не советовал вам делать зельеварение своей профессией. – Я понимаю, сэр. Мне очень нравится варить зелья, разбирать сложные составы. Но я не смогу создать что-то новое. – Именно, мисс. А работа аптекаря не для вас. Я кивнула. Меня ждет карьера в министерстве. И это понимали все. Крауч – это не просто фамилия. – В этом году будет профориентация, – усмехнулся Снейп, – и собеседование. Но для вас это всего лишь формальность. Это было очевидно и ответа не требовало. – Скажите, сэр, а с чем связана задержка писем из Хогвартса? – Очередные проблемы с назначением преподавателя ЗОТИ, – показательно вздохнул Снейп. – Не удивлюсь, если у нас будет наблюдатель от министерства, сэр. Он удивленно взглянул на меня. – Вы так считаете, мисс Крауч? Хотя… да, я с вами согласен. – Дилли, – позвала я, – бокал лимонада! Желаете чего-нибудь, сэр? – Пожалуй… Я бы тоже не отказался от холодного лимонада. – Два бокала, Дилли. Лимонад мы пили в молчании. Сказано было достаточно.

====== Глава 33 ======

Письма пришли уже перед самым учебным годом.

– Ты уверена, что хочешь пойти? – спросил меня дед. – Да, сэр, – ответила я, – глупо прятаться. Они все равно увидят мой шрам. Так даже лучше. К моменту посадки в Хогвартс-экспресс он перестанет быть сенсацией. Дед кивнул. Барти покачал головой. Снейп чуть заметно улыбнулся. – Мне тоже надо кое-что купить, – сказал он, – так что мы вполне можем пересечься на Диагон-аллее. С таким эскортом можно никого не бояться. Мэгги широко улыбнулась. Она тоже переживала за меня. – Тогда прямо после завтрака и отправляемся, – сказал дед, – Гермиона, я очень доволен твоими оценками. Еще бы, одни «Превосходно». Даже в маловменяемом состоянии. – Спасибо, сэр. – Думаю, наши леди заслуживают небольших подарков, – улыбнулся Барти, – а вечером устроим праздничный ужин. Разумеется, все были только за. Мы – дед и я с Мэгги – отправились через камин в «Дырявый котел». На заднем плане маячил Снейп. – Ну что, – спросил дед, – куда сначала? Может быть, в книжный? Или сразу к Браунам? – Можно и в книжный, – сказала я. Все-таки сразу оказаться под прицелом любопытных глаз не хотелось. Лучше бы мы пошли к Браунам. В книжном обнаружились Поттер с Блэком и Роном Уизли, уставившиеся на нас. Но деваться было некуда, я протянула продавцу список учебников. Мэгги последовала моему примеру. – Учебники для Хогвартса? – переспросил продавец. – Пятый и четвертый курс? Одну минуту, мисс! Из-под прилавка появились уже упакованные пачки книг. Дед достал кошелек. – Сколько? – За два комплекта три галлеона. Благодарю вас, сэр! – Дилли! Домовичка подхватила покупки и аппарировала. – Куда теперь, девочки? В аптеку? Или за пергаментами и перьями? – За пергаментами, сэр, – сказала я, – очень хочется посмотреть новинки. Мэгги мазнула по Поттеру равнодушным взглядом. Тот напрягся. Уизли во все глаза пялился на мой шрам. Я сделала вид, что в упор его не вижу. И мы покинули книжный магазин. Дед в этот раз превзошел сам себя. Помимо стандартных наборов самого лучшего, зачарованного от клякс пергамента, нам достались потрясающие перья для письма. Набор из перьев фламинго для Мэгги и райских птиц – для меня. Дорогие перья имели золотые наконечники. Красиво. В аптеке предсказуемо обнаружилась Фэй. – Как ты? – тут же спросила она. – Очень болит? – Заживает. Мне профессор Снейп зелья варит. Вот список. Фэй быстро пробежала глазам список и кивнула. – Сейчас. Мы с Невиллом хотели тебя навестить, но потом подумали, что тебе может быть неприятно, если будут разглядывать. Мэгги сказала про шрам. Но ты здорово держишься. – Он пройдет. – Конечно. Профессор Снейп свое дело знает. А Поттер зря вас с Мэгги не пригласил. Уверена, что уже жалеет. Общение с Уизли ему точно на пользу не идет. – Не страшно, мы ничего не потеряли. – Вот именно, это он потерял! Вы к Лаванде пойдете? У нее новинки. Я еще сама не видела, но говорят – в очередной раз что-то потрясающее. Разумеется, мы тут же поспешили к Браунам. Новинками оказались листочки и веточки, украшенные капельками росы. Очень нежные вещицы. Мы поздравили Лаванду с назначением старостой, попутно накупив всякой всячины. А я еще и свой запас птеродактилей пополнила. Это определенно теперь мой бренд. Патронус у меня точно такой будет, уверена. Девочки были мне рады, поздравляли с выздоровлением, теребили. Джудит спросила про мазь, которой я лечу шрам. Я сказала, что это личная разработка профессора Снейпа, но я ему передам, что мама Джудит заинтересовалась. Вдруг еще кому понадобится. В кафе Фортескью было не протолкнуться. Мы здоровались с Криви, Невиллом, Дином, Шеймусом. Раскланялись с Малфоями. Заказали большой торт. Все-таки хорошо, что я пошла за покупками. Друзья никуда не делись. На мой шрам никто особо не пялился. Жизнь продолжалась. В кафе мы снова увидели Поттера. Он демонстративно не обращал на нас внимания. Забавно, и чего он этим хотел? Ладно, в школе узнаю. – Ты устала? – спросил дед. – Немного, – ответила я, – но это ничего. Я очень рада, что выбралась за покупками. – Сейчас отправимся домой. Нам принесли торт и коробку с фигурками шоколадных динозавров с начинкой, которые так нравились Барти. А вечером был праздничный ужин. Дед выложил на стол два бархатных футляра. – Думаю, вам подойдет, девочки, – улыбнулся он. Розовые турмалины были великолепны. А Мэгги достались синие. – Прелесть какая! – восхитилась я. – Большое спасибо, сэр! Дед был доволен. Он любил делать подарки. – Спасибо, сэр! – присоединилась восторженная Мэгги. Тридцатого августа мы сходили за чаем и прогулялись по Лондону. Тридцать первого с нами распрощался Снейп. – Это были лучшие каникулы, – вздохнул он, – никогда еще так не работалось. – Приезжай запросто, – улыбнулся Барти, – тебе всегда рады. Снейп обернулся ко мне. – Мисс Крауч, вы уверены? Может быть, эту информацию стоит придержать? Я покачала головой. – Так будет лучше, сэр. Кроме того, если утечка информации произойдет, то это тоже может ударить по репутации Дамблдора. Дед вздохнул. – Уверен, что ты справишься, – сказал он. Было решено, что Снейп конфиденциально сообщит Дамблдору, что миссис Грейнджер больше не желает меня видеть. Причем в самом негативном ключе. Это делалось для того, чтобы Грейнджеров окончательно перестали рассматривать как возможный рычаг воздействия на меня. Конечно, это не давало полной гарантии, но хоть что-то. А первого сентября мы отправились в Хогвартс. В поезде все было как всегда, на меня, разумеется, поглядывали. Но в рамках приличий. В Большом Зале на мой шрам косились больше. – И как тебя только угораздило столкнуться с оборотнем? – проворчал Кормак МакЛаген. – Живот схватило, – проникновенно проговорила я, – так приперло, ты себе не представляешь! До замка далеко, попросила Мэгги на стреме постоять. Только присела – тут оборотень. Представляешь, какая у меня теперь психологическая травма?! Мальчишки уже откровенно ржали. Шеймус показал мне большой палец. Мэгги хихикнула. – Да ну тебя, – пробурчал Кормак, – скажешь тоже. – Ты лучше спроси, кто вообще оборотня пропустил, а не что Крауч делала, – сказал Невилл. – На территории школы оборотней быть не должно. Остальные кивали. Поттер изучающе смотрел на меня. Интересно, что он знает о том, что случилось? Уж личность напавшего на меня оборотня должна быть хорошо известна. – Ей колдовать нельзя, – с явным удовольствием выдал Уизли. – Ты врешь, – тут же отреагировала Мэгги, – Гермионе можно колдовать. Просто пока она пьет зелья. Но уже скоро окончательно поправится. Та-а-ак, а этот что знает? Ну, Поттер… – Да, Уизли, держись от меня подальше. У меня справка от колдомедика есть, что магия пока не стабильна. Разозлишь меня, я ка-а-а-ак колдану! У тебя голова с задницей местами поменяются, кишки наружу вылезут, руки-ноги поотрывает. А мне за это ничего не будет. Рыжий завис. Гриффиндорцы смеялись. Меня просто так не заткнешь и не задвинешь. Я перевела взгляд на стол преподавателей. Кстати, а вот и Амбридж. Кажется, я ее уже люблю… Профессор Спраут ввела в зал первокурсников, началась церемония Распределения. Я взглянула на Снейпа – как всегда мрачен. А с Барти они нормально болтали, даже что-то времен юности вспоминали, смеялись. Снейп вообще отличный собеседник, когда не корчит из себя Ужас подземелий. И сладкое любит, хотя и не так сильно, как Барти. С дедом он тоже легко нашел общий язык. И со мной, и с Мэгги болтал. А с виду и не скажешь. Дамблдор несколько раз стрельнул глазками в мою сторону. Обдумывает, что делать с новой информаций? Ну да, сейчас я могу быть очень сильно обижена на мать и не отреагировать на угрозы маггловской семье. Вот такая дочь ехидна. Променявшая тихие семейные радости и ценности на денежки и положение в обществе. Интересно, как Дамблдор объяснил себе, что я бросилась на мужика с внешностью Барти? Что тот меня тиранит? Самое логичное объяснение – моя абсолютная уверенность в том, что его просто не может быть в Хогвартсе и окрестностях, дедулю может и не удовлетворить. Может, я должна была спросить, что дорогой родитель тут делает? Да и то, что я ткнула острой брошью в лицо врага, можно объяснить не тем, что я опознала оборотня и использовала первую попавшуюся серебряную вещь, а тем, что метила, например, в глаза. Вот хрен его знает, что он там напридумывал. Но на разговор вытащит, это к гадалке не ходи. Жалко, что Снейп не мой декан, очень бы пригодился при разговоре. Амбридж сладко улыбалась. С розовым, конечно, перебор, но эта тетка не так проста, как прикидывается. Вон, какой взгляд цепкий. Это канонная Гермиона дальше бантика не видела. Я уверена, Амбридж – это умная, хитрая баба, которая из своей внешности сделала идеальную дымовую завесу. А как она канонных гриффиндурков развела на срач и какашкометание? Тролль восьмидесятого левела. Уважаю! И прошусь на мастер-класс. Мне до нее расти и расти. Наконец мелкие расползлись по факультетским столам, и нам дали пожрать. Потом Лаванда и Поттер собирали первокурсников, и мы все почапали в родную башню. Для девочек планировался междусобойчик, надо было отметить назначение нашей подруги. Не знаю, что там у мальчишек. Мы выпили немного сидра за здоровье Лаванды, поболтали и завалились спать. К директору меня дернули на следующий день. Я приняла скорбный вид и пошла. Деваться-то некуда. Дамблдор был дружелюбен и даже ласков. Он предложил мне сесть, вздохнул. – Мне очень жаль, что с тобой случилось такое несчастье, девочка моя, – елейным голосом проговорил Дамблдор. – Спасибо, сэр, – вежливо ответила я, – но я уже скоро поправлюсь. Целитель Сметвик сказал, что через пару недель моя магия придет в норму. А профессор Снейп заверил, что шрам со временем тоже пройдет. Он сварил мне замечательную мазь. Я даже рекомендовала эту мазь маме Джудит с нашего факультета. Профессор сможет хорошо заработать, многие люди захотят свести шрамы. Дамблдор на секунду замер, взгляд стал осуждающим. – Девочка моя, тут такое несчастье… Ты, наверное, очень испугалась, когда на тебя напали? Ты ведь помнишь, что тогда произошло? – Конечно, сэр, но я бы не хотела об этом говорить. – Ну что ты, девочка моя, я все понимаю. Но почему ты напала на профессора Люпина? Чем он тебя так напугал? Я опустила глаза и закусила губу. – Так это был профессор Люпин, сэр? А мне сказали, что меня поцарапал оборотень… – Это большая трагедия, – от протяжных вздохов директора только шторы на окне не зашевелились, – но разве ты не рассмотрела того, кто на тебя напал? – Нет, сэр. Мне было не до этого. – Извини, но я тебя не понимаю. Я тоже очень тяжело вздохнула. – Видите ли, сэр… Мне… мне очень стыдно говорить об этом… Только бы не заржать! Надеюсь, что мое состояние спишут на смущение. – Но ты можешь рассказать мне все, девочка моя. Абсолютно все! – У меня … мне… в общем, это был понос, сэр… Дамблдор завис. Не знаю, что он там рассчитывал услышать, но явно не это. – Что… прости? – Понос, сэр. Очень сильно живот болел. А до замка далеко, я боялась не добежать. Мэгги согласилась посмотреть, чтобы меня никто не увидел. Я… я только присела… А тут кто-то. Я бы убрала за собой, сэр, честное слово! А тут.. тут… какой-то мужчина… И не ушел… А мне так стыдно стало… а он все не уходит… Ну я его и… ударила… Робкий взгляд на директора. «Оскара» в студию! Он поверил… Я шмыгнула носом и достала из кармана носовой платок. – Мистер Крауч сказал, что мне ничего не будет, – сказала я, – потому что это был оборотень. Уж не знаю, что за сцена стояла сейчас перед глазами Дамблдора. Но пусть попробует доказать, что все было не так. Только Снейпа надо будет предупредить, что я была… Короче, про все предупредить. Хотя он мог и не заметить, мантия длинная, а у меня кровь из шеи фонтаном. А следов под трибуной уже и не найдешь. Вот пусть теперь директор думает, что мой организм на его артефакты, – или чем там на меня воздействовали? – таким образом реагирует. Глядишь, снова использовать побоится. – Аг-м-х-х, – наконец смог произнести Дамблдор. – Да… То есть, действительно… да, я понимаю… в самом деле… ты действительно… в связи с открывшимися обстоятельствами… «И животноводство!» – заорала я про себя. Кажется, про Грейнджеров меня сегодня не спросят. И то хлеб. – Можно я пойду, сэр? – очень тихо сказала я, опустив бесстыжие глазки долу. – Да… да, конечно. Иди, девочка моя. И я пошла. У меня еще уроки. Хотя предупредить Снейпа не помешает. И Мэгги. С профессором я переговорила, когда принесла свои ингредиенты в лабораторию. Снейп задумчиво посмотрел на меня и покрутил головой. – Должен заметить, мисс Крауч, что это довольно неожиданно. Но выдумка хорошая. Если так надо, то я подтвержу. Хотя вряд ли директор будет меня расспрашивать. Он – человек старомодных взглядов, воспитанный в старых традициях. Боюсь, что вы его шокировали. – Переживет, – буркнула я, – меня еще по поводу Грейнджеров пытать будут. Кстати, вы действительно не хотите подзаработать на мази от шрамов? – Хочу, – ответил он, – меня эта милая дама колдомедик в такой оборот взяла, что остается только… В общем, я согласился. – Вот и хорошо, сэр. А какое у нас с вами будет расписание? – Как всегда – вторник и четверг, мисс Крауч. Вот вам задание к следующему занятию. Я взяла пергамент и отправилась на обед. Пойманная у Большого Зала Мэгги тоже согласилась подтвердить «нехорошую историю», слухи о которой медленно, но верно поползли по Хогвартсу. Если кто и был шокирован, то смолчали. Но взгляды и шепотки были. Ударила эта выдумка и по недоброй памяти Люпина. Получилось, что он за мной подглядывал. Между прочим, многие девушки мне сочувствовали. Деду я писать про это не стала, его тоже такие выдумки могли шокировать. Узнает, так узнает. Меня больше интересовала Амбридж. Все-таки ни Поттер, ни Дамблдор не объявляли о возрождении Волдеморды. То есть, у нее не было формального повода цепляться к Гарри. А он не дурак, чтоб на ровном месте конфликтовать с заместителем министра. Разве что захочет выпендриться. Урок ЗОТИ начался как в каноне. Мы хором здоровались с профессоршей и также хором отвечали на ее вопросы. Потом она задала нам читать главу из учебника. Без проблем. Ничего интересного в учебнике не было, я знала и умела намного больше, но ведь можно за это время вспомнить состав какого-нибудь сложного зелья. Или как Барти учил Снейпа общаться с пикси. Или какую-нибудь сплетню

XVI

века. Просчитать рунную цепочку. Остальные, по-моему, занимались тем же самым. То есть, тупо пялились в учебник, а сами предавались своим мыслям. Первым на месте заерзал, разумеется, Уизли. – Вы что-то хотели спросить? – ласково улыбнулась ему Амбридж. – Но для этого нужно поднять руку. Рон бросил взгляд на Поттера и замотал головой. – Все прочитали главу? – Да, профессор Амбридж. – Вопросы есть? – Нет, профессор Амбридж. – Тогда законспектируйте прочитанную главу. Легко. Я выбрала самое красивое перо из своего набора и вывела на пергаменте название главы. Послышались завистливые вздохи. Еще бы! Десять галлеонов штучка. Амбридж внимательно смотрела, как я старательно конспектирую главу. – Мисс Крауч? – спросила она. Я подняла глаза. – Да, профессор? – Как вы себя чувствуете? – Спасибо, мэм, уже намного лучше. – Передавайте от меня привет мистеру Краучу. – Обязательно, мэм. Ему будет очень приятно. Сзади послышался зубовный скрежет. Но на счастье рыжего прозвучал удар колокола, обозначающий конец урока. Вот интересно, и чего Уизли так бесится? То, что ему стало скучно на уроке, это понятно. А потом? Все профессора напоминали нам о важности предстоящих экзаменов – С.О.В.У. Меня расспрашивали о здоровье и том, когда я смогу колдовать в полную силу. Рон бесился все больше и больше. И я поняла, в чем дело. Никто не выделял Поттера. Не знаю, было ли это указание Дамблдора, но, скорее всего, все прекрасно понимали, что Гарри втянули в Турнир специально и всячески ему помогали. На этом фоне победа Хогвартса выглядела нечестной и недостойной. Поэтому про Турнир вообще старались не вспоминать. Думаю, что Поттер тоже прекрасно осознавал – что и почему. Если его и задевало такое невнимание к собственным достижениям, то вида он не подавал. А вот у Уизли случился очередной облом. Не вышло покрасоваться на фоне героического приятеля. А тут еще вопросы о моем здоровье на каждом уроке. Профессоров можно было понять. Если бы мне нужно было много догонять, то им пришлось бы заниматься со мной дополнительно. Да и сочувствовали они мне искренне. Жуткий шрам четко показывал, что от смерти меня отделяли буквально секунды. Многие знали, что Снейп все лето варил для меня сложные зелья прямо в нашем поместье. Даже те, кто позавидовал дорогущим перьям у меня и Мэгги, понимали, что дед купил все это, чтобы порадовать проболевшую все каникулы внучку и отблагодарить воспитанницу, которая была рядом и позвала на помощь. Профессор Хэнкс даже предложил перенести соревнования по полетам на более поздний срок, чтобы я тоже смогла полетать с ребятами. – Спасибо за участие, сэр, – поблагодарила я, – но не стоит. Ребята тренировались, готовились. Они ждут этого праздника. А у меня и возможности полетать не было. Я поболею за своих. А потом, когда будет можно, полетаю в лабиринте. Спасибо! Это было по-настоящему приятно. Все-таки этот вид спорта придумали мы. Мэгги лично следила, чтобы я не забывала пить зелья и обрабатывать шрам. Точно будущий колдомедик. Снейп сварил для меня следующую порцию чудодейственной мази. Я как раз возвращалась в башню Гриффиндора с флаконами и баночками, когда меня перехватил Поттер. – Чего тебе? – не очень вежливо спросила я. – Поговорим? – А есть о чем? Извини, Поттер, мне некогда. – Я знаю, почему на тебя напал Люпин. Я пожала плечами. – Потому что он извращенец. Я не помню, как это называется, но могу посмотреть в словаре. Или сам посмотри. Он прищурился. – Я знаю твой секрет, Гермиона Крауч. Я ухмыльнулась. – Меня не волнуют твои домыслы, Поттер. Он замер. – Ладно. Посмотрим. Я отошла на несколько шагов и обернулась. – Некоторых секретов лучше не знать, Поттер. Ты в курсе, как поступают с шантажистами? Они все очень плохо кончают. Запомни это. Он замер.

Я отнесла свои зелья в спальню, убрала их в специальную шкатулку и задумалась. Чего этому паразиту надо? Соскучился, что ли? Мог и соскучиться. С Уизли можно разговаривать только о еде, квиддиче (причем исключительно про «Пушки Педдл») и о том, какие гады слизеринцы, Снейп и Крауч. Не самое интеллектуальное общение.

То, что он не пригласил нас с Мэгги на день рождения, понятно. Он живет в доме Блэка, а тот вряд ли хотел видеть тех, кто фактически убил его друга детства. Но открытку послать мог. А раз не послал… Обиделся, что происшествие со мной отвлекло всеобщее внимание от его победы? Мог. Интересно, конечно, что ему сказали про планы на меня? Все-таки я не думаю, что он с пониманием отнесся к попытке убить моих родных. Но спрашивать я не буду. Это явно не первая попытка наехать на меня, может и проболтаться. У нас с Поттером отношения были чисто деловыми, и по уму он не мог обижаться на то, что я не рассказала ему про Барти. Тем более что это не только мой секрет. Но это по уму. Может, просто разозлился, что у него прямо под носом было столько интересного, а мы с Мэгги промолчали. Обида – штука нелогичная и даже иррациональная. Иногда вроде и повода нет, а обидно чуть ли не до слез. Хм… получается, что про Барти знает Блэк. Уизли не знает, иначе бы уже выболтал, у него нет ни мозгов, ни тормозов. И что знает Блэк? Важный чиновник из министерства прячет дома вытащенного из тюрьмы сына? Тут был бы логичным донос в аврорат, особенно если учесть то, в чем обвиняли Барти. Мог Блэк переговорить с Лонгботтомами? Типа, я знаю, где скрывается тот, кто на вас напал? Вот хрен его знает, тут одни догадки. Но бабушка Невилла могла сказать, что у нее нет претензий к Барти. И что тогда? Формально можно было сдать нашу компанию заговорщиков. Это вызвало бы скандал. И дополнительное следствие. Барти бы оправдали. Деду бы потрепали нервы. И все. Если Блэк жаждал мести за Люпина, то это его удовлетворить не могло. А если не жаждал? Тут одни догадки, можно додуматься до чего угодно. Но про попытку шантажа надо сообщить. Деду и Снейпу. И прямо сейчас. Письмо я отправила вместе с Дилли. А с профессором я поговорила чуть позже. Снейп, когда я ему все рассказала, нахмурился. – Ничего не понимаю, – сказал он, – но, похоже, что уже почти весь мир магии знает, что Барти жив. – Кроме Уизли, – буркнула я, – но он уникум. Он даже про Распределяющую Шляпу не знал. Снейп хмыкнул. – Это не удивительно. Но такими темпами Барти однажды сможет легко и непринужденно выйти из подполья. Я вздохнула. – Вы же знаете, сэр, в чем там дело. И он уже привык к такой жизни. Если его вытащить на всеобщее обозрение, то ему будет просто плохо, очень плохо и некомфортно. – Главное, чтобы у вашей семьи не было проблем. Больше не планируете выдать за Поттера мисс Смит? Я вздохнула. – С практической точки зрения он – не самый плохой вариант. Но пусть Мэгги сама решает, кто ей больше подходит. Она сейчас вся в учебе, ей не до глупостей. Снейп кивнул. – Хорошо, что вы это понимаете. Не стоит осчастливливать окружающих насильно. – Меня Блэк беспокоит, сэр. Вы не думаете, что он может захотеть отомстить? – Что творится в голове у Блэка, я не знаю, – ответил Снейп. – В юности он был совершенно непредсказуем и практически неуправляем. Тут вся надежда на Малфоев. Я сообщу Люциусу о вашем беспокойстве. – А лорд Малфой тоже знает про Барти, сэр? – Я ему об этом не говорил, – сказал Снейп, – но он прекрасно умеет анализировать информацию и делать выводы. Так что может и знать. – Секрет Полишинеля, – вздохнула я, – я знаю, что ты знаешь, что я знаю. – Что-то вроде этого, – согласился Снейп, – про Грейнджеров Дамблдор пока не спрашивал? – Пока нет, сэр. Наверное, еще от прошлого разговора не отошел. – Может быть да, а может и нет. Снейп задумчиво поводил кончиком пальца по нижней губе. Потом тряхнул головой. – Постарайтесь никого не провоцировать, мисс Крауч. Все очень непросто. – Да, сэр. Я тоже так считаю. Блин… Пока ничего не происходило. Было ощущение какого-то болота, в которое мы все медленно погружаемся. Хотя… Отсутствие новостей – хорошие новости. У меня и своих проблем хватало. Магия медленно, но верно приходила в норму. Я пару раз посещала Мунго для обследований. Целитель Сметвик сказал, что я выздоравливаю даже быстрее, чем он думал. И похвалил за строгое следование рекомендациям. Я призналась, что за моим режимом следит Мэгги. Кажется, Сметвик теперь тоже будет присматриваться к нашей будущей целительнице. Мой день рождения отметили уже привычным пикником. Дин устроил танцы. Поттер не пришел. Соревнование по полетам было веселым и праздничным. Я сидела на трибуне и болела за Фэй, Шеймуса и Мэйбл, которая тоже решила поучаствовать. Снова победил Поттер, Малфой был на втором месте. Он подошел и сказал, что жалеет о моем неучастии. Это было приятно. Ничего, может быть, я поучаствую в следующем году. Приближался Хэллоуин. Амбридж все так же мило улыбалась, заставляла читать учебник и не давала никакой практики. Рано или поздно эта тактика могла принести свои плоды. – Мы же так экзамен сдать не сможем, – возмутилась Парвати на очередном чаепитии. – Ничего страшного, – сказала я, – можно потихоньку раздобыть прошлогодние учебники. Может, еще кто из старших конспектами поделится. И лучше попросить не на нашем факультете. Твоя сестра сумеет достать конспекты на Райвенкло? За копии заплатим, это будет честно. А практику можно будет по парам отработать. Я покажу кое-что, когда мне позволят колдовать без ограничений. Главное, не конфликтовать с профессором Амбридж. Вы же видели, как она ведет уроки. Я уверена – она не вредничает, это ей зачем-то нужно. – А знаешь, ты права, – Фэй несколько раз кивнула, – я заметила. Профессор очень пристально наблюдает за всеми во время урока. Как будто ждет, что кто-то не выдержит и что-нибудь устроит. Но зачем ей это надо? – Не знаю, – сказала я, – но она тут не просто так. Согласитесь, что у заместителя министра хватает обязанностей помимо того, чтобы еще нас третировать. Тут что-то другое. В прошлом году с этим Турниром репутация Хогвартса здорово пострадала. Может, ей какой компромат нужен? – Не исключено, что это связано с Поттером, – сказала Лаванда, – ведь это его в нарушение всех правил ввели в Турнир. Но все равно ситуация странная. – Как думаешь, – спросила Мэгги, – нам могут предложить заниматься практикой по ЗОТИ вне уроков? Это было бы логично. – Вполне, – кивнула я. – Может быть, профессор Амбридж этого и добивается? Если ей нужен повод… для чего-нибудь. Практику мы подтянем и ближе к концу года, ничего страшного. Нам же не запрещают колдовать на других уроках, так что навыков мы в любом случае не потеряем. Просто разучим потом несколько заклинаний. Учебной дуэли или боя на экзамене точно не будет, надо будет продемонстрировать умение ставить тот же щит, например. Опять-таки можно спросить тех, кто сдавал С.О.В.У. в прошлом году. – Я поговорю с Падмой, – согласилась Парвати, – действительно, ничего страшного не происходит. Почитаем конспекты и учебники. – А если что-нибудь предложат, то ничего не говорим, – сказала я, – любой мог догадаться попросить у старших конспекты и учебники. А так мы узнаем, что именно планируется. – А мальчикам говорим? – Невиллу можно сказать, – сказала я, – а остальным… только под клятву о неразглашении. У моих подружек загорелись глаза. Это был настоящий «коварный план». Интересно, что у нас получится? Самое смешное, что бухтеть про отсутствие практики по ЗОТИ начал именно Рон. И аккурат на Хэллоуин. Все привычно наслаждались присланными из дома вкусняшками, угощали друг друга. Среди первокурсников было двое магглорожденных, оставшихся без посылок со сладостями. Их тоже не обошли угощением. – Можно? – к моей коробке потянулась Мэри Стоун. – Бери, конечно. Не стесняйся. – Вкусно как! А в Хогвартс-экспрессе такого не продавали.

– Это надо покупать в «Сладком королевстве», – пояснила ей Лаванда, – а кое-что выпускают специально к празднику. Вот как это печенье в виде светильника Джека.

– Ага! – кивнула довольная первокурсница. – Но мне больше летучие мышки понравились. И мармелад. И динозаврики с мороженым.

– Динозавриков делают в кафе Фортескью, – сказал Невилл, – есть и с другими начинками, не только с мороженым.

– Я видела с ликерами и коньяком, – сказала Лаванда, – вариант для взрослых. Фигурки большие, туда много влезает.

Рон жрал угощение из коробки Поттера и злобно поглядывал на стол преподавателей.

– У, жаба! – пробурчал он. – Чтоб она подавилась!

Амбридж, манерно оттопырив мизинчик, лопала вафельную трубочку с кремом.

– Сам смотри не подавись! – буркнул Шеймус, придвигая девочкам вкуснейшие «Ведьмины пальцы». Все-таки миссис Финнеган настоящая волшебница.

– А что? – почему-то не заткнулся Рон. – Она же нас ничему не учит!

Над столом Гриффиндора повисло потрясенное молчание.

– Поттер, – обалдело проговорил Дин Томас, – что у тебя такое в шоколадные лягушки и котлокексы добавлено, что Уизли вдруг учиться приспичило? Убойная должно быть штучка! Забористая!

Поттер не ответил. Уизли заткнулся. Странно… Но это была первая ласточка. Спустя пару дней вякнул уже сам Поттер. Мол, ЗОТИ – пустая трата времени, нас ничему не учат. На такие уроки и ходить не стоит. И прозвучало ЭТО:

– Да, Гарри! Лучше бы ты нас учил! Ты же выиграл Турнир Трех Волшебников! Ты столько заклинаний знаешь!

У Уизли горели глаза. Поттер делал вид, что ни при чем. Но именно, что делал вид. Очень интересно. Об этом надо было подумать. Определенно. Похоже, что нашего Избранного все-таки здорово задело забвение его подвигов. Ему же только пятнадцать лет. Да и его дружку из дневника всего на год больше. И Уизли нудит. Но был ли сам Поттер автором идеи? С одной стороны – ему нужен авторитет. И он не может не рваться к лидерству. Натура такая. Да и противостояние с представительницей министерства выглядит довольно привлекательно. Он ведь уверен, что сделает ее на раз. Научить он может многому, я сама показала ему интересные щиты и нестандартные поисковые чары, а уж какие секреты ему раскрыл Том – можно лишь догадываться.

Интересно, не выросла ли организация УПСов из такого же кружка по изучению ЗОТИ? И Том снова готов наступить на те же грабли? Или кое-кто, не будем показывать пальцем, когда-то давно подкинул ту же идею Тому Риддлу? Надо будет уточнить у деда, хотя он может и не знать, что там было и как. Может, Люциус Малфой что-то узнал от своего отца? Кто там еще был? Снейпу я расскажу обязательно, любые нарушения дисциплины добавляют ему головной боли.

Поттер поломался для виду, а потом небрежно сказал, что сам он может сдать экзамен хоть сейчас. Его, мол, на каникулах поднатаскал Сириус Блэк. И сам он много занимался, когда готовился к Турниру. И ему не жалко поделиться знаниями и навыками с друзьями. Так что… нужно найти место и составить план тренировок. Все было ясно.