Эфиррия
Шрифт:
— На улицах — да. И кстати — они не покидают пределы поместий без мужского сопровождения. Также не могут выйти и свободно отправиться за покупками без разрешения мужа или отца.
— Какое варварство! — воскликнула свекровь, и Эвелина согласно кивнула:
— Действительно.
— Их религия и законы также сильно отличаются от наших. Но что интересно — в их землях практически не возникают разломы с проникновением смертоносного эфира. Этот случай, на ликвидацию которого отправили нашу группу, очень редкий. С чем это связано — никто не знает.
— Разломы
— Есть, но не такие высокие. В основном пустыня и степи. Но на хладном континенте тоже пустыня, а разломы там возникают регулярно. Учёные пытаются выяснить — не связано ли это с высокой температурой климата.
— А как же женщины в такую жару ходят в этих накидках? — перевела тему трэя Бенедикта. — Как же они в них не сварились?
— Адаптация организма. Нам было очень непросто там работать, а вот местные не так остро ощущают зной…
Эвелина молча слушала вопросы и ответы и с изумлением рассматривала движущиеся картинки.
За окнами уже давно стемнело, когда, выпросив у сына пластинки с записью, трэя Бенедикта, наконец, откланялась, и стоило ей выйти за порог гостиной, Кристэн повернулся к любимой:
— Я соскучился, — выдохнул, рывком притягивая жену к себе.
Глава 3
— Иди ко мне, — хрипло позвал Кристэн, захватывая ладошку жены в плен и притягивая её к себе.
Эвелина и не думала сопротивляться. Она сама кинулась в объятия любимого, обхватила ладонями его лицо и со словами: «Как же я по тебе скучала!» — прильнула к губам мужа. Поцелуй, дикий, страстный, обжигающий, захватил обоих. Кристэн уловив краем сознания мысль, что ещё немного, и он возьмёт жену прямо на этой же софе, отстранился.
Тяжело дыша, окинул любимую пылающим взглядом, рывком поднялся и, подхватив её на руки, направился из гостиной.
Ещё пару лет назад Эвелина с ума бы сошла от стыда при мысли, что подобную картину увидят слуги, что будут шептаться и обсуждать её крайне развратное поведение, но не сейчас. Она, прикусив губу, прижалась к мужу и положила голову на грудь любимого. Ей так хотелось потянуться и прижаться губами к шее Кристэна, туда, где пульсирует венка, осыпать поцелуями его лицо.
Распахнув дверь своей спальни ногой, Кристэн понёс Эвелину не к кровати, а в сторону гардеробной, где и поставил её на ноги. Вскинув на любимого удивлённый взгляд, она непонимающе спросила:
— Крис? Что…
— У меня есть подарок. Даже не знаю, для кого он больше. Зайди в гардеробную, увидишь.
Сглотнув и опалив мужа жаждущим взглядом, кивнула, развернулась и услышала:
— Этот наряд одевается на обнажённое тело.
— Хорошо, — хрипло вытолкнув, мгновенно скрылась за дверями.
— Благостный эфир, — процедил Кристэн, запрокинув голову: — дай мне сил.
Желание бурлило в крови, в паху всё пульсировало, но он всю
Протяжно выдохнув, устремился к бару. Рывком достал пузатую бутылку, плеснул в бокал янтарной жидкости и выпил её залпом. Налил ещё и уже спокойнее прошёл к креслу.
В это время пунцовая как весенний мак Эвелина обнажилась и рассматривала наряд из тончайшей ткани. Сердце стучало как у зайца, от волнения потряхивало и дрожали руки, когда она надевала лёгкую короткую рубашечку, понимая, что та не только не скрывает ничего, а наоборот, подчёркивает грудь. А уж про нижнюю часть наряда и говорить было нечего.
Хихикнув от мысли, что сказала бы про подобное свекровь, распустила волосы. Расчесав пальцами кудри, откинула их за спину и пару раз протяжно выдохнув, решительно покинула гардеробную.
Первые шаги дались с огромным трудом. Эвелина завороженно всматривалась в потемневшие, штормовые глаза мужа, который как хищник следил за каждым её движением. Ноги от волнения подкашивались и, боясь свалиться, она остановилась в центре комнаты.
Кристэн нетерпеливо посматривал на дверь гардеробной и, когда та едва слышно скрипнула, затаил дыхание, а потом и вовсе забыл, как дышать.
Его любимая в прозрачном наряде дивным видением приближалась к нему. Словно фея из самых развратных фантазий. Прозрачная короткая кофточка подчёркивала небольшую, упругую грудь, а возбуждённые кончики сосков, натягивая ткань, сводили с ума от желания втянуть их в рот.
На талии тонким переливом позвякивал пояс из сотни крохотных золотых монет. Кристэн сглотнув, прошёлся тяжёлым взглядом по бёдрам, ногам жены, прикрытых прозрачной тканью юбки с высокими разрезами. От каждого шага любимой юбка расходилась, оголяя то одну, то другую ногу. Взгляд сам собой скользнул к развилочке, прикипая к гладкому, манящему холмику, метнулся вверх к груди, поднялся выше впиваясь в глаза любимой.
Эвелина застыла, сжав ладони в кулачки. Сомнение в себе, в своей внешности, начало перехлёстывать возбуждение, и она не знала — что делать дальше, нравится ли она в таком наряде мужу, любуется ли он или недоволен. Кристэн застыл в кресле, удерживая бокал и чёрным, как сама бездна взглядом медленно рассматривал её облик, при этом тщательно скрывал эмоции. Не выдержав вязкой тишины, Эвелина тихо позвала:
— Крис?
— Повернись, — резко, обрывисто приказал Кристэн, добавив: — Медленно.
Девушка, тяжело дыша, повернулась к мужу спиной, а он в этот момент стиснул зубы. Не удержался — немного, но подался корпусом вперёд, распоряжаясь:
— Перекинь волосы на грудь.
Плавное движение рукой и золотистое покрывало волос исчезло, открывая вид на женские ягодицы. Ладонь ему пришлось сжать в кулак и мысленно уговаривать себя оставаться в кресле. А так хотелось обхватить нежные дольки ладонями, но игра, которую он продумал до мелочей, мечтая о жене тёмными ночами, только началась.