Ефрейтор Икс
Шрифт:
Она рассмеялась, с интересом разглядывая его, потом сказала:
– А вы не похожи на того, кого женщины бросают. А фингалы вам наставил муж-рогоносец?
Он грустно сказал, чистейшую правду:
– В жизни не спал с замужними женщинами. Вы представляете, меня на протяжении нескольких лет по два раза в месяц регулярно разлюбливали и бросали навсегда.
– Ну, вы и ловела-ас… По две женщины в месяц…
– Вы не поняли. Это была одна и та же женщина…
Она с минуту смотрела на него, затем до нее дошло, и она расхохоталась. Но тут же посерьезнела, и тихо произнесла, глядя на что-то, за спиной Павла:
– За мной гонятся
Павел резко повернулся, к ним подходили три мужичка совершенно ханыжного вида. Один из них широко осклабился, завлекательно заблеял:
– Чего ж ты убежала, красавица? Мы парни не жадные, пиво пойдем пить под зонтик…
Женщина вдруг уцепилась за Павла, истерично вскрикнула:
– Отцепитесь, подонки! Это мой муж!
– Ну, муж не стена, отодвинуть можем… – и, обращаясь к Павлу, прохрипел с нарочитой злобой: – Давай, вали отсюда, мужик… У нее каждый вечер по мужу, а то и по два…
Павел, стараясь держать их в поле зрения, спросил:
– Правда, что ли?
– Да вы что?! Я разве похожа на проститутку?! – женщина даже возмущенно отодвинулась от него.
Павел рассудительно проговорил:
– Идите своей дорогой, мужики. По одному виду сразу ясно, что эта ягодка не с вашего поля…
– Ты че, каз-зел, не поял, че ли?! А ну вали отсюда! – и он попытался примитивно заехать Павлу по физиономии.
Павел нырнул под удар, перехватил налетчика поперек туловища и провел молниеносный бросок через бедро, да специально дожал так, чтобы любитель ягодок с чужого поля приложился головой об асфальт. Он, однако, не приложился, но и вставать, пока не спешил. Второго Павел встретил своей коронной серией, правда, провел ее в обратном порядке; сначала засадил в печень, а уж после этого провел хук в челюсть. Ханыга, распрямившись, как жердь грянулся навзничь на землю. И тут же Павел услышал знакомый до жути хряск, будто арбуз лопнул. Он похолодел, и в этот момент мог бы пропустить удар от третьего, но третий уже улепетывал вдоль по улице. Бедный налетчик лежал, неловко подогнув шею, голова его скатилась с бордюра и от этого шея выгнулась так, будто была сломана. Из-под головы медленно выплывало алое пятно.
Пока Павел стоял, в оцепенении глядя на упавшего, женщина склонилась к нему, потрогала шею, быстро выпрямилась, глаза ее расширились.
Павел сказал:
– Милицию надо… Скорую…
– Какую скорую?! Вы его наповал… Пойдемте отсюда!
– Но…
– Никаких "но"! Я врач, мне с первого взгляда все ясно. А вы, выпивши, так что вам пару лет на всякий случай дадут. Судья и слышать не пожелает о необходимой самообороне…
Она напористо потянула его прочь. Они пробежали какими-то дворами, выскочили на параллельную улицу. Возле автобусной остановки стояла вереница "леваков", она распахнула дверцу первой в колонне машины, назвала адрес. Это оказалось совсем неподалеку. Минут через десять они уже входили в ее квартиру. Только сидя в мягком уютном кресле, Павел стряхнул с себя какую-то странную апатию, вдруг навалившуюся на него. Тьфу ты! Да ведь просто, протянулась параллель, между нынешним случаем, и тем, давнем, в деревне, когда он испытал лютый ужас, неудачно бросив бедного Альку головой на половинку. После того, как он столько разнокалиберных козлов спровадил в верхний мир, вид смерти на него должен бы уже и не действовать.
Она появилась из кухни с подносом. На нем стояла бутылка неплохого коньяка, блюдечко с тонко порезанными
– Вам надо в себя прийти. На некоторых вид смерти действует ну прямо убойно. Я насмотрелась…
Она разлила коньяк по рюмкам, подняла свою, проворковала чарующим голосом:
– За вас, мой рыцарь. Не часто в наше время встретишь мужчину, который станет так непреклонно и жестко защищать женщину… Удивительно, как такому крутому бойцу кто-то фингалов наставил?..
– На любого крутого бойца могут найтись два бойца, еще круче… – неохотно пробурчал Павел.
Выпив коньяк, Павел с наслаждением положил на язык ломтик лимона, пососал, потом разжевал и проглотил. После этого его окончательно отпустило. Она спросила с сочувствием:
– Ну как, полегчало?
Он пробурчал нарочито грубовато:
– Терпимо… И как же вас зовут, прекрасная незнакомка, из-за которой мне придется на нары отправиться?
Она испуганно поглядела на него, сказала:
– Но ведь никто же не видел? А я никому, никому, ни словечка… И те ханыги меня не знают, я их вообще впервые вижу. Просто, мне сегодня вдруг стало одиноко, одиноко, я вышла на улицу, а тут на беду еще и пива захотелось, присела под зонтик. Эти ханыги и привязались…
Он скептически прищурился:
– Такой красивой, и – одиноко, одиноко?..
– Ну вот, – она легко засмеялась, – вы мне уже и комплименты делаете. Зря вы не верите. Вокруг меня то и дело кто-нибудь вертится, но я шибко уж разборчивая. Мне трудно объяснить, вы ведь не медик…
– А вы попробуйте. Будто врач с врачом разговариваете. Я ведь биолог. Университет закончил…
Она опустила взгляд, ушки ее слегка порозовели, стала разливать коньяк, не поднимая взгляда, медленно заговорила:
– Понимаете, я ведь не девочка… Вы только не подумайте чего… Но несколько попыток меня полностью отвратили от мужчин. Я поняла, что если мужчина меня целует, а я от этого не испытываю сексуального возбуждения, дальше лучше не продолжать; будет противно, а потом и больно… Так что, вот так уж получилось… Вы сами толкнули меня к откровенности. А я ведь врач… – она смущенно замолкла.
Павел поднял рюмку, спросил:
– Как вас зовут?
Она тихонько выговорила:
– Валерия…
– Валерия?!
Она жалобно попросила:
– Вы только не смейтесь…
– Да я не смеюсь. Это довольно распространенное имя… Одну римскую патрицианку звали Валерией. И она по уши была влюблена в раба по имени Спартак…
Она удивилась:
– А разве она была не рабыней? Я в кино видела…
– Кино-то штатовское… – проговорил он презрительно. – А меня Павел зовут с фамилией Лоскутов.
Глаза ее расширились, она осторожно спросила:
– А вы детективы, случайно, не пишете?
– Я их пишу не случайно, а ради денег, – и опрокинул рюмку себе в рот.
Пивной хмель из него выветрился во время драки, и теперь от коньяка он вовсе не пьянел, просто, нервы медленно, будто потрескивая, расслаблялись. По телу разливалось приятное тепло. Это было особенно приятно, потому как в комнате было прохладно. Валерия вдруг вскочила, выбежала в другую комнату, но через секунду вернулась. В руке она несла книгу Павла. Попросила жалобно:
– Подпишите, а? Обожаю детективы! У меня в спальне в две стены стеллажи, полные книг. Подумать только, неделю назад купила книгу, а уже с автором сижу, запросто коньяк пью… Так это правда, вы Люську с натуры списали?