Египет Рамсесов
Шрифт:
V. Ювелиры, резчики по камню
Производство каменных сосудов, достигшее совершенства еще при I династии, по-прежнему процветало в эпоху Рамсесов. Из алебастра, сланца и мрамора вытачивали кувшины, вазы, сосуды, бокалы и чаши, порой украшенные фигурами людей или животных. Инструмент мастеров был предельно прост. Наиболее типичный – сверло с деревянной ручкой, вверху обтянутой кожей. Зажав каменную заготовку между колен, ремесленник высверливал ее, вращая сверло ладонями. Иногда его постигала неудача. Сверло могло пробить стенку сосуда, но это несчастье было поправимо: мастер аккуратно вырезал поврежденное место и ставил каменную заплату. В гробнице Тутанхамона сохранились образцы каменных сосудов, которые свидетельствуют скорее о мастерстве их изготовителей, чем об их вкусе, и многие предпочли бы им, например, прекрасную амфору из гробницы Пуиемра, [329] украшенную только короткой иероглифической надписью.
329
Mem. Tyt, II, 23.
Многие ремесленники занимались обработкой металлов. Сокровищница Бубаста с ее золотыми и серебряными вазами, с ее жертвенными чашами, серьгами и браслетами, а также драгоценные украшения из гробницы Сиптаха из Серапеума, хранящиеся ныне в Лувре, создают впечатление, что изделия эпохи Рамсесов по богатству и разнообразию не могли сравниться с потрясающей коллекцией Тутанхамона или Псусеннеса. Однако заглянем в Большой папирус Харриса, где перечислены щедрые дары Рамсеса III богам. Каждый раз речь идет о золоте, серебре, меди, лазурите и настоящей бирюзе. Двери фиванских святилищ сделаны из золота или меди, сверкавшей как золото. Статуи богов облачались в золото. Жертвенные столы и чаши – из серебра. Декреты о привилегиях Амона высекались на золотых, серебряных и медных пластинах. Роскошь великого дома Амона и его священная ладья не поддавались описанию. В храме Атума в Опе, стояли золотые весы, равных которым не было нигде «со времен богов». На пьедестале сидел большой павиан, вылитый из золота, и наблюдал за правильностью взвешивания. Двадцать одна статуя Нила была изготовлена из всевозможных материалов. Храмам пожертвовано 13 568 статуэток из настоящего лазурита и бирюзы, примерно вдвое меньше из золота и других материалов, но и это уже значительная цифра. Во всех храмах были свои сокровищницы. Добавим к этому драгоценности самих фараонов и частных лиц, и тогда нам удастся составить представление о деятельности ремесленников, работавших с металлом.
В мастерских начинали с того, что тщательно взвешивали золото и серебро и только потом передавали их мастеру. [330] Весы существовали лишь для этой цели, во всяком случае в мире живых, а в загробном их использовали для взвешивания сердец в присутствии Осириса и богов Аментета (Запада, где находился потусторонний мир). Зерно измеряли египетскими мерами. Слитки азиатской меди принимали на счет и не взвешивали. Весы состояли из колонны (она заканчивалась головой Маат, богини истины), вделанного в колонну горизонтального металлического прута и коромысла со стрелкой посередине; на концы коромысла подвешивали на трех шнурах две одинаковые тарелки. Чтобы произвести взвешивание, коромысло с тарелками ставилось на прут так, чтобы оно сохраняло полное равновесие. Гири делались в форме лежащего быка. Металл поступал в мастерские в виде колец. Весовщик клал на противовес гири, придерживал руками колебавшиеся тарелки и проверял, чтобы стрелка стояла вертикально. Писец, вынув из футляра кисточку и палетку, записывал результат в присутствии начальники храмовых мастерских, который затем забирал взвешенное золото и передавал его мастерам.
330
Th. T. S., V, 11, III, 8.
Золотых дел мастерам для работы требовались золотя проволока для цепочек, пластинки и ленты для оправы камней, большие пластины для изготовления ваз и кубков, золотые трубки для браслетов, а также слитки. [331] Поэтому, чтобы получить все эти разнообразные заготовки, металл прежде всего плавили в тиглях над очагом. Для плавки золота и серебра египтяне пользовались открытым огнем. С полдюжины ремесленников вставали вокруг очага и усиленно раздували пламя через длинные трубки, на концах которых располагалась глиняная насадка с маленьким отверстием. Они перебрасывались шутками, да ничего больше им и не оставалось, потому что работа была изнурительной. Этот метод, унаследованный с древнейших времен, значительно улучшился в эпоху Нового царства. Теперь воздуходувные трубки вставляли в лежащие на полу мехи с отверстием на противоположном конце; отверстие-клапан по мере надобности открывалось и закрывалось с помощью веревок, привязанных к двум мехам-бурдюкам. Работник становился на них ногами, держа по веревке в каждой руке, и поочередно перенося тяжесть тела с одного меха на другой и дергая то за одну веревку, то за другую, открывал или закрывал отверстие-клапан и струя воздуха устремлялась из трубки в очаг. [332]
331
Vernier. La bijouterie et la joaillerie égyptiennes. Le Caire, 1907; 2 части.
332
Wr. Atl., I, 316-317; Newberry. Rekhmara, c. 18. Дальнейшие работы златокузнецов описаны в: Th. T. S., III, 8; V, 11-12; Mem. Tyt, II, 23; IV. 11; Wr. Atl., I, 263, 59, 50, 229.
Когда металл расплавлялся, двое горновых, которые не боялись ни жары, ни дыма, подхватывали тигель двумя металлическими прутьями, отбивали изогнутую горловину и выливали металл в изложницы, расставленные на столе. Полученные слитки в форме кубиков передавали кузнецам:
После окончания основной работы начиналась отделка. Египтяне использовали огромное количество видов украшательства: могли изобразить на чаше или сосуде жанровую или ритуальную сцену, окружить их геометрическим или растительным орнаментом или же, возжаждав строгости и простоты, ограничивались короткой иероглифической надписью, великолепно выгравированной на изящной вазе. После окончательной отделки и полировки изделие ставили на подставку, которая к концу рабочего дня заполнялась самыми разными предметами.
VI. Изделия из дерева
Столяры использовали акацию, рожковое дерево (кароб), можжевельник и другие местные породы с неидентифицированными названиями. Кроме того, в их распоряжении были черное (эбеновое) дерево, привозимое с юга, ель и пихта «аш» из Сирии, а также красноватое дерево, похожее по цвету на «мер», кварцит с Красной Горы. С помощью ручных пил стволы распиливали на доски и брусья. Плотники с топорами на длинных топорищах обтесывали балки. Тесло, состоявшее из металлической широкой стамески с ручкой длиной в ладонь или в локоть, играло роль нашего струга или рубанка. Круглые отверстия проделывали сверлом, которое вращали с помощью тетивы лука. Долотом с киянкой выдалбливали пазы и гнезда, та же киянка – деревянный молоток – использовалась при сборке.
Столярный верстак еще не был тогда известен. Если требовалось распилить брус в длину, его привязывали к вбитому в землю столбу. Движения пилы могли вызвать нежелательную вибрацию и трещины. Чтобы этого избежать, верхнюю часть доски и бруса связывали вместе, а между ними для расклинивания вставляли палку с привязанным к ней тяжелым грузом. Но если кусок дерева был невелик, столяр просто ставил его на землю, одной рукой придерживал, а другой пилил. Так же поступал он, работая теслом, но при этом еще придерживал брусок ногами. Для сборки готового предмета египтяне предпочитали пользоваться деревянными клиньями, заклепками и клеем; металлические гвозди использовались главным образом для крепления к дереву металлических пластин. С помощью того же тесла после сборки устраняли разные мелкие неровности. Последней операцией была полировка. Иногда какое-нибудь кресло или ларец отдавали художнику для росписи. [333]
333
Montet. Vie privée, c. 298-311; Wr. Atl., I, 314-315, 420. 384; Mem. Tyt, IV, 11.
Два грандиозных наоса, [*51] изготовленных под руководством Ипуи для храма обожествленного фараона Аменхотепа I, показывают, с каким размахом они украшали свои храмы и как они работали. [334] Оба сооружения – высотой почти в два человеческих роста. Первый наос установлен на помосте, и к нему ведут пять ступеней. Папирусообразные колонны поддерживают карниз с царскими уреями. Крыша обычной сводчатой формы. На фасаде Хор и Сетх сплетают около фараона символические растения Севера и Юга. Другой парадный наос трехэтажный. Каждый этаж поддерживают небольшие колонны. Нижний оставлен пустым, чтобы там можно было поставить ложе с подголовником, скамеечку, столик и зеркало. Фасады остальных этажей закрыты ажурными панелями с резьбой. На них видны символ богини Хатхор, царские картуши, фетиши Исиды и Осириса, увенчанные коронами соколы, Бэс, играющий на барабане, и Таурт, опирающаяся на свой амулет.
*51
Наос – ковчег, в котором находились статуи, саркофаги и другой заупокойный инвентарь.
334
Mem. Tyt., V, 37.
Мастера, изготовившие эти два парадных наоса, были настоящими акробатами. Тем, кто вырезал иероглифы на двух больших колоннах, не приходилось даже вставать на цыпочки, но зато двоим другим, украшавшим карниз, пришлось взбираться со своими инструментами по колоннам. Вот один из них поставил ногу на выступ под сводом, другой взобрался на свод, и оба, держась одной рукой за урея на карнизе, другой орудуют киянками. На этом втором наосе неожиданный приход надсмотрщика застал мастеров врасплох: один сидит внизу и ничего не делает, другой быстро взбирается по колонкам, стараясь уйти подальше от глаз представителя власти. На противоположной стороне художник в шутку разрисовывает красками лицо соседа, но тот лишь смеется. Надзиратель проходит мимо них, ничего не замечая, потому что все его внимание обращено на столяра, который сладко спит, растянувшись перед своей неоконченной работой. Он кричит на него. Один из мастеров, балансировавших на верхнем этаже, от неожиданности теряет равновесие. А на самом верху двое других поспешно хватаются за инструменты. Один сверлит дырку, другой полирует дерево, а третий, внизу, расталкивает спящего. В древнем Египте отдавали предпочтение «бригадной работе», но, чтобы такая работа была эффективной, требовались многочисленные надсмотрщики с зорким глазом и богатым словарем, не стеснявшиеся пустить в ход палку, а также надсмотрщики над надсмотрщиками.