Египетская легенда: Коровхатеп

Емец Святослав

Крепкий и живучий, сын Даркстара выжил. Тысячи лет он сражался с Богами, взяв под контроль всех руфдиеров Египта, и набрав немало сильных союзников. Африка вновь погрузилась в войны. Начался Раскол, как его наименовали, и Африка перестала быть одним целым. Вместо этого государства, что и были ранее, отторглись друг от друга, или воевали за территории.

В последней массовой битве Ра получил серьёзную рану, но смог копьём попасть Заврозевсу прямо в тело. Опаляющее огненное копьё нанесло пагубную рану, и предводитель руфдиеров свалился в пропасть, внутри которой текла глубокая, ледяная река. Война прекратилась, руфдиеры скрылись, лишь изредка совершая мелкие набеги. О Заврозевсе было решено стереть все данные и забыть его, как страшный сон, дабы на фоне его действий не появились культы. Уцелевших руфдиеров, которые отличились своей силой, опасностью и жестокостью, правительство

наименовало или использовало их титулы. Порою, даже их имён хватало, чтобы вселять ужас. Некоторых из опаснейшего сброда, коих замечали и после войны, было решено выставить лицом к народу, чтобы их запомнили, и при любой возможности сообщили о воздейтсвиях с их стороны. Часть имён и титулов оставалась в секрете, по неизвестной причине.

– – – Скорм «Элементаль Эрозии» – – -

– – – Тай Фьюн «Изумрудная Буря» – – -

– – – Гелиос «Всепоглощающий Пожар» – – -

– – – Инвизитис «Укротитель Волн» – – -

– – – Глушитель «Ревоглас» – – -

Любые сообщения о появлении этих руфдиеров должны были быть переданы напрямую следящим за порядком в стране богам и полубогам.

Опосле войны, помимо Африки, даже Египет раскололся. Внутри страны сформировались войска каждого города по отдельности, а отношения между городами были не более чем союзническими. Некоторые города решили, что внутри них будет жить лишь определённая прослойка населения. Пошло деление на богатые и бедные города, по расе и виду животного. Линк – город исключительно цесарок, куриц и небольших нелетающих птиц. Мангу – тут живут лишь сурикаты и мангусты. Проще говоря, такое деление стало нормой в некогда сплочённом и процветающем Египте.

Многие годы прошли, прежде чем у одного из самых почитаемых и сильных богов Пантеона, бога Силы «Справедливого Молота» Бахиса, родился сын. Его жена была в восторге, что у них, наконец, появился ребёнок. Но Бахис был не особо рад. Нурма, жена Бахиса, была смертной, коротышом, и магию творить не умела, да и Божественные Дарования уже были недоступны никому. Бахис же, давно став богом, перестал стареть и остался в избранном им облике. При такой смеси кровей сын должен был родиться полубогом. Но, к разочарованию отца, что славился силой, умом и мощью, правителя Залифема, у сына не было ни малейших способностей к магии, да и, видимо, божественность не передалась ему. Однако, как предположил фламинго Хапи «Щедрость Нила», бог воды, и, к тому же, предсказаний, Коровхатепу уготована великая судьба.

Через девятнадцать лет Нурма серьёзно заболела. Бог медицины, покровитель лекарей, Тотес «Хранитель Знаний» ответил на это: «Здесь её не излечить. Но, на островках вдали отсюда, за Мадагаскаром, ей найдут лечебные средства и свободу здоровья».

Обдумав, что жену пускать одну нельзя, Бахис отправился вместе с ней. За городом теперь присматривал сын Бахиса – Коровхатеп

Фараон Залифема, Коровхатеп Сын Бахиса

ГЛАВА. 1 Сражение за Залифем

Залифем, Египетская столица

Пять тысяч лет после гибели Заврозевса

Двадцатипятилетний фараон Коровхатеп – сын Бахиса, и его подруга детства, а теперь Правительница Лунии, аликорн Лейла сражались против хищников. Они отбивались уже пару часов, но этих рептилий меньше не становилось. Сотни руфдиеров окружили правителей со всех сторон. Коровхатеп мужественно защищал свою спутницу. В конце концов, солдаты врагов окружили их в тесный круг, не давая возможности

выбраться. Всех залифемских солдат, кроме тех, что ещё не вернулись из похода, уже давно осилили. Несколько тысяч солдат против тысячи руфдиеров ни при каком бы развитии событий не выстояли. Когда шансов выжить почти не было, появился буйвол Максбул, двоюродный брат Коровхатепа, и начал разбрасывать врагов своим огромным двуручным молотом. Вместе с ним прорвались в Залифем и войска Лунии – города, где родилась и правила Лейла. И вот Коровхатеп и Максбул продолжили борьбу с отрядом врагов, стараясь защитить мирных граждан и ослабшую Лейлу. Во время боя, когда к руфдиерам вновь стала прибывать помощь, Коровхатеп взял свой щит и кинул в водохранилище. От одного удара крепким щитом башня треснула и, громыхая, оттуда хлынул мощный поток воды, смыв всех барахтающихся руфдиеров через врата. «Ещё пару часов и они бы прорвались окончательно, прямо в центр, убивая с кровожадной яростью и жестокостью мирное население, но двое храбрых тауров не дали им этого сделать» – именно так видели залифемцы сию схватку. Солдаты наконец смогли сесть, кто где, переводя дух и обрабатывая раны. Когда фараон и Максбул отошли в сторону, из тени, спрятавшись до этого момента на крыше, вылезли двое – сине-зелёный раптор Блускан Кабальер, и схожая с ним, но более элегантная, окрасом серовато-коричневым, Дельта Сиа. Убедившись, что фараон с его братом на безопасном расстоянии, в двух-трёх сотнях метров от них, оба начали медленно приближаться по крыше к обессиленной Лейле.

– Как думаешь, Дельта, сложно будет выполнить поручение повелителя? – прошептал Блу.

– Не знаю, – прошептала Дельта. – Но легко не будет точно.

– С чего ты взяла? – кинул Блу, беззвучно лавируя по крыше.

– Если она очнётся, то ничего не выйдет.

– Один удар по голове и всё. Силы моего кулака хватит для такой стеклянной пегаски.

– Она – аликорн, Блу.

– Верно. Но магию не использует, будто рога и амулета нет, как у пегасов. Молодая ещё, похоже.

– А Коровхатеп и его брат? Что с ними делать?

– Разве есть те, кого нельзя было бы отвлечь?

– Уверен? Они справились с нашими солдатами.

Блу повернул к ней голову. На его лица была усмешка, а за губами еле заметно сияли белоснежные острые зубы.

– Не в паре. Основную военную силу представляют солдаты.

– Нас могут заметить, хотя видно, что те двое сильно выдохлись.

– Ничего. Тот, кто не рискует, тот не живёт, Дельта.

– Ладно. Я тебе доверяю и пойду с тобой куда угодно, Блу, но, если мы допустим осечку, Лорд будет в ярости.

– Значит нужно сделать так, чтобы он не был в ярости.

Блу приготовился. В глазах раптора заиграли хитрые огоньки, и холодный расчёт. Блу приподнялся на ногах и подошёл к краю крыши. Присев, он резко выпрямил ноги и прыгнул на дерево. Острые когти скребли по шершавой коре тири вполне тихо. Найдя удобную позицию, Блускан шире открыл свои блестящие бирюзовые глаза. Заметив Лейлу, мозг хищника начал тактически обдумывать самый тихий путь к ней, чтобы как можно незаметнее украсть амулет. Многие тысячи лет хищники пытались украсть хотя бы один амулет, но почти никому этого не удалось: ведь магов, волшебниц и чародеев охраняли ценой собственной жизни сотни и тысячи многочисленных солдат. Обдумав данный момент, некий «Вечный Страж» предложил более на них не нападать. Залечь на дно, дав им иллюзию, что они в безопасности, и при этом наращивать силы благодаря теневой торговле с Кайтайской Империей, Персиценией, Греко-Ромской Империей и прочими союзными руфдиерам странами.

Благодаря такой хитрости со временем они усыпили внимание армирцев, тем самым сделав из себя несколько миллионов неожиданных сюрпризов в разгар мира.

Послышался лёгкий треск. Это на ветку неудачно приземлилась Дельта. Блу сразу схватил её за руку и оттянул от того места. Спустя секунду ветка оборвалась и полетела вниз. Солдаты насторожились, вглядываясь в ту точку несколько минут. Но окрас руфдиеров и тишина после того сделала их чрезвычайно идеальными, незаметными и опасными. Блу в свою очередь не сказал ни слова. Он просто приложил когтистый палец к своей пасти, после чего посмотрел вниз. Мимо ходили жители города, обходя упавшую ветку. Никто не замечал их. После Блу поднял голову к Дельте и жестами попросил её остаться на месте. Дельта кивнула. Кабальер посмотрел в ту сторону, где стояли Максбул и Коровхатеп. Врядли они ожидали, что на Лейлу смогут напасть, тем более Коровхатеп – молодой правитель, которому от силы двадцать пять лет.