Египетские хроники. Корона пепла
Шрифт:
– Чувствуйте себя как дома.
А я-то думала, за перепалкой эти двое про меня уже забыли. Они садятся за стол у окна на максимальном расстоянии от меня. Пару мгновений я за ними наблюдаю. Кимми расставляет фигуры на доске, а бог разливает чай по стаканам. Она не может оставаться здесь вечно. В общем и целом, кузина делает это лишь ради меня. Однако ей нужно вернуться к старой жизни и продолжить с того момента, из которого я выдернула ее с этими чертовыми поисками сокровищ. Кимми надо написать дипломную работу, она хотела найти отдельную квартиру, танцевать,
«Этого она делать не будет», – прерывает мои мысли негромкое рычание.
«Конечно, будет. Она молода. Это часть молодости».
У Гора дергается кадык, когда он двигает своего коня.
– Глупый ход, – ругается Кимми. – Сосредоточься.
С ухмылкой на лице она сбивает фигуру с доски.
«Она ведь еще ни разу не целовалась, а ей хочется. Так что позволь ей получать удовольствие. Смертные девушки ее возраста должны набраться опыта», – продолжаю провокацию я.
«Она еще ни разу не целовалась?»
Очевидно, до Гора дошло только это, поскольку его голос прозвучал так возмущенно, будто я сказала, что она совершила убийство. Разглядывая свои руки, я решаю еще немножко развлечься. В конце концов, нечасто мне тут предоставляется повод.
«Она девственница, идиот. Хотя, думаю, ненадолго. Вида упоминала, что по меньшей мере три воина-призрака проявляют к ней интерес. Будь я на ее месте, выбрала бы одного из них. У них больше опыта, чем у тупоголовых смертных парней, которые дома взяли бы дело в свои руки. – Гор бледнеет. Вероятно, я зашла слишком далеко. – Она твоя подруга, может, дашь совет, кто ей больше подойдет. Ты ведь лучше разбираешься в мужчинах», – тем не менее вновь подначиваю я.
Гор угрюмо молчит и делает два неверных хода подряд.
– Когда ты настолько упрощаешь задачу, это не доставляет никакого удовольствия. Мне что, пустить тебя в свою голову, чтобы ты видел, какие ходы я бы сделала на твоем месте? – возмущается Кимберли. – О чем ты думаешь?
– Вот это я могу тебе сказать. – Бог откашливается. – Завтра я перенесу тебя в Хайклер. – Она тихо ахает, но он не обращает внимания. – С Тарис все в порядке, а нам пора сосредоточиться на предстоящих столкновениях. У меня больше не будет времени тебя развлекать.
– Развлекать меня? – хмурится кузина. – Что ты имеешь в виду? Тебе не нужно меня развлекать. Это я о тебе заботилась, если ты забыл.
– К счастью, мои глаза снова в порядке, и тебе пора отправляться домой. Я очень тебе благодарен.
Скрестив руки на груди, Кимми откидывается на спинку стула. Игра забыта.
– Благодарен, значит. Как любезно с твоей стороны. Только я остаюсь. Мне тут нравится.
– Ты будешь делать то, что я скажу, – командует Гор. – Мы продолжим заботиться о Тарис. Ты выполнила свою задачу, пора уходить.
– Я не позволю диктовать себе условия. – Со слезами на глазах Кимберли вскакивает. – Зайду попозже, когда он
Она громко хлопает дверью, отчего, кажется, сотрясается весь дворец. Хотя, возможно, я одна так сильно ощущаю вибрацию обострившимся восприятием.
– Кто такой Харун, черт его побери? – спрашивает Гор, пылая от ярости. – Ты ведь нарочно это сделала, – обвиняет он. – Зачем?
– Тебе не следует так легко поддаваться на провокации, – пожимаю я плечами. – Кроме того, ты принял правильное решение. Ей здесь не место. Такая жизнь лишь заставляет ее надеяться на то, чего у нее никогда не будет.
На него. Не знаю, понимает ли Гор намек, но сдвигает густые брови, после чего, не произнеся больше ни слова, как фыркающий бык, покидает комнату.
Отмахиваюсь от угрызений совести. Да, с моей стороны, конечно, некрасиво так заканчивать отношения между кузиной и Гором, но я все равно права. Пусть хотя бы она получит шанс на нормальное будущее.
Когда ближе к вечеру приходит Азраэль, по выражению лица я сразу догадываюсь, что он в курсе этого инцидента. Ангел.
– Кимми заперлась у себя в комнате. Ты довольна? – интересуется он, укоризненно глядя на меня и протягивая стаканчик с кровью.
– Гор ее не заслуживает. Даже не отрицай, что он резвится с другими девушками, пока она питает напрасные надежды. Ее нужно вернуть домой. В Хайклере она будет в безопасности.
Ангел садится на край кровати.
– Раньше ты сказала бы, что она должна сама решать, что считает правильным, а что нет.
– Ну, раньше меня не убивал твой бывший лучший друг. Если с ней что-то случится, под рукой опять окажется вампир, который ее обратит? По-твоему, я желаю ей чего-то подобного?
– Нет, не желаешь. Но так она хотя бы не умерла.
Ненавижу ангела за то, что он прав и при этом так спокоен. Почему не выскажет мне в лицо, в какую несносную тварь я превратилась?
Азраэль наклоняется ближе, и меня окутывает его аромат. Он намеренно меня мучает или испытывает мой самоконтроль?
– Можешь сколько угодно злиться за меня, я не против, но не срывайся на своей кузине или на наших друзьях.
– Это твои друзья. – Его губы очень близко к моим. Что произойдет, если он меня сейчас поцелует? Хочет ли он этого? Выдержу ли я? – Они уже давным-давно стали и твоими тоже. – Азраэль отодвигается и просто кладет ладонь мне на щеку, большим пальцем поглаживая нижнюю губу. У него темнеют глаза, а у меня все сжимается в животе. Виной тому страсть или жажда крови, пока неясно. От его прикосновения кожа горит огнем, но я несколько секунд терплю. Потому что хочу этого. – Мне нужно отлучиться на пару дней. Максимум на три. Необходимо поговорить с Тотом. Можно оставить тебя одну на это время? Я обещал, что буду рядом, и если нужен тебе…