Его другая

Савицкая Элла

Поразмышлять над странной ситуацией мне не даёт Давид. Поймав меня у входа в ванную, нетерпеливо целует. Я тихо смеюсь, легко ударяя его по рукам.

— С ума сошел! Если твои родители увидят, меня за шкирку отсюда выбросят, как лишайного котёнка.

Давид тоже улыбается, но руки таки убирает. Засовывает их в карманы и отступает на шаг.

— Прости. Видеть тебя и не трогать — это сложнее, чем я мог когда-либо представить.

Мари укоризненно качает головой, но умиленную улыбку спрятать не старается.

Ну

и как теперь высидеть несколько часов, когда он рядом? Похныкав тихонько про себя, мою руки и отправляюсь за ребятами в зал.

— Садитесь, — указывается рукой на свободные места Тигран Арманович, — Оль, как дела твои?

— Спасибо, всё хорошо. А у Вас? Как новое меню?

— Вроде хорошо, — удовлетворенно кивает мужчина, — От кое-чего нам пришлось отказаться, потому что мало заказывали, но по большей части меню зашло постоянным посетителям.

— Ох, не знаю от чего Вам пришлось отказываться, какие-то неправильные посетители. Ничего они не понимают во вкусной еде.

Отец Мариам смеётся, а его жена, недовольно поджав губы, накладывает ему мясо.

Перевожу взгляд на Давида, сидящего во главе стола, напротив отца. Он незаметно подмигивает мне, молчаливо подбадривая меня и показывая, что я молодец.

Мы с Мариам сидим рядом, напротив Лусинэ. За столом еще столько места, что можно было бы еще нескольких гостей пригласить, честное слово.

— Ну что, за окончание одиннадцатого класса? — поднимает бокал с вином Тигран Арманович. — Вы умницы девочки, еще немного и всё, привет, взрослая жизнь!

Мы с Мари переглядываемся и ударяемся нашими бокалами, наполненными соком.

Дав присоединяется к отцу, Лусинэ же … улыбается. Кажется, я впервые вижу её по-настоящему улыбающейся. Даже не по себе становится от этого. Пока мы пьем, отвлекается на экран мобильного телефона, что-то пишет, а потом возвращает внимание на нас.

— Кушайте-кушайте! Я старалась! Столько всего приготовила. Вкусно, Оль?

Кусочек тушеного баклажана застряв в горле, с трудом проталкивается внутрь, потому что я не привыкла, чтобы эта женщина интересовалась тем, что мне нравится, а что нет.

— Да, спасибо, — киваю, остерегаясь даже смотреть на неё лишний раз, но все же поднимаю глаза. — У Вас не бывает не вкусно.

— Ой, льстишь! — отмахнувшись, она смеётся, как мне кажется, наигранно, но никто этого не замечает.

Наверное, накручиваю себя. Может, у человека в кои-то веки хорошее настроение, а я ищу подвох.

Всё и в правду, оказывается очень вкусным. Мясо тает во рту, картошка тоже, правильно подобранные специи придают блюдам необходимой пикантности и особенности. Я даже расслабляюсь, слушая разговоры Давида и его отца.

— Ты бы видела, как Мариам боялась в первый класс идти, — с отцовским трепетом смотрит на дочь Тигран Арманович.

— Правда? —

перевожу взгляд на улыбающуюся Мариам.

— Да. Вцепилась в Давида руками и не отпускала.

— Пришлось её в класс вести и весь первый урок с ней за партой сидеть, — усмехается Дав, — а потом прятаться по школе, чтобы она меня не нашла.

— Бессовестный, — беззлобно корит его сестра.

— Ну, а как? Ты же приходила ко мне на каждой перемене вместо того, чтобы с детьми знакомиться. Пришлось помогать тебе социализироваться единственным возможным способом.

Мари сощурившись, показывает ему язык, а у меня так тепло внутри от всей этой сцены. Я уже и не помню, когда мы вот так с родителями и Алиской вместе ужинали. Так давно это было, словно и не происходило вообще.

Они рассказывают о их школе в Ереване, о том, как они летом большой компанией ходили на речку. Делятся крошечными кусочками своей жизни, позволяя мне хотя бы так стать их частью. Замечаю, с какой любовью отец семейства смотрит на своих детей. Откинувшись на стуле, внимательно слушает их. В глазах гордость, направленная на Давида, и неприкрытая щемящая нежность к дочери.

Я бы тоже хотела, чтобы мой папа так на меня смотрел.

Испытав укол обиды, опускаю взгляд вниз, когда в дверь вдруг раздаётся звонок.

— Приехали? — вопросительно поднимает бровь хозяин дома, не выглядя удивленным.

Лусинэ, тут же вскочив на ноги, активно кивает.

— Да.

— Кто приехал? — интересуется Мари, переводя взгляд на Давида, — это Демьян с Сашей?

Тот отрицательно мотает головой.

— Мы кого-то ждём? — спрашивает отца.

Тигран Арманович встаёт и направляется следом за женой.

— Да. Сюрприз решили вам устроить, — подмигнув, скрывается в коридоре.

Мы все втроём переглядываемся, а спустя несколько секунд в коридоре раздаются оживленные голоса.

Я точно не знаю кто это, потому что говорят они на армянском, но Мариам отчего-то роняет вилку. Та, звонко ударившись о тарелку, заставляет меня вздрогнуть.

Перевожу на неё взгляд и вижу, как ее глаза в ужасе расширяются. Давид тоже застывает. Превращается в каменное изваяние, так и застыв с вилкой в одной руке и ножом в другой.

— Вы проходите-проходите, — суетливо тараторит Лусинэ, сияя, как никогда прежде. — Мы вас заждались. Долго же вы добирались с вокзала.

Протолкнув в зал мужчину с женщиной, следом за ними подталкивает молодую девушку.

— Ани, входи. Давид, встретишь невесту-то?

Я обмираю.

Глава 36

Оля

Комната превращается в смазанный фон, начиная кружиться и вызывать тошноту. Желудок скручивает, подтягивая ближе к ребрам.