Его искали, а он нашелся
Шрифт:
Ударить, рвать в ответ, терзать в той же мере, какую уделили ему, попасть в даже не пытающегося защититься...
слом
Попасть в постоянно вертящегося...
слом
В непрерывно уклоняющегося и ставящего короткоживущие, но очень прочные защиты, выращивая их из собственной тени, почти невозможно, он слишком неудобен, извергу не хватает одной единой секунды, меньше секунды, удара сердца, только бы в нем не было боли, этой боли от когтей и клыков, и пастей, и щупалец, и лап, и челюстей, и кинжалов...
Кинжалы.
Кинжалы!
Кинжалы!!!
Уже затухая, уже
Он убивает его.
Прекращает его существование.
Отросшими когтями, высшими планарными техниками, мощнейшими призывами через ужасающе сильный Зов, идеальным контролем внесуществования, отточенными навыками видящего, разбитыми зеркалами, умением комбинировать два истока силы, не обращаясь в дурно пахнущий фарш или эпицентр внутреннего взрыва, природным чутьем настоящего, а не скованного седлом и уздечкой Героя, что создан для сражения с им подобными.
И кинжалами.
Обычными.
Железными.
Кинжалами.
Напитанными запредельным количеством силы, но такая сила может бить столь же смертельно опасно и больно, больно, больно, больно, даже без наличия железных ковырялок, простых орудий убийства, не артефактов уровня Легенды или Мифа, а банальными и совсем не зачарованными инструментами войны. Мелодия уже не мелодична, она напоминает об агонии музыканта, что бьется в судорожном припадке прямо в оркестровой яме, рядом с остальным оркестром и даже дирижер подвластен этому припадку, уже почти умер, почти застыл в изумленной тишине под равнодушными взглядами отсутствующей публики.
Больно, жжет, рвет, режет, жрет, ест, поедает, забирает, высасывает, испивает, поглощает, переваривает, иссушает...
Удар и мимо.
Удар и блок.
Удар и встречная атака, лишающая его ошметков левой руки до локтя, а правая уже вырвана до самого плеча еще раньше.
Удар и боль.
Удар и ошметок руки пробивает бок тишины, вливая в теневую плоть реку, океан флера, отравляя, вынуждая отвлечься и выжечь пусть и ненаправленную, но враждебную силу, выжечь и тем дать миг для его спасе...
слом
Удар и снова боль.
Агония и еще агония.
Мелодия и Похоть!
Он же сейчас...
Еще немного и он...
Он перестанет быть!
Нет, он еще может, еще сумеет, нужно лишь перенаправить поток силы, уже не выжигая теневую заразу, потому что она забрала слишком много, но отбрасывая зараженные и поедаемые части, спасая то, что можно спасти. Схождение провалено, купол вот-вот падет, остатки лепестков чувствуют, как рушатся барьеры ранее нерушимые, но теперь уже не поддерживаемые его волей, волей Господина, что сейчас в агонии, на краю гибели. Боги рвут купол, скоро придут и его тут быть не должно к тому моменту. Нет-нет, не так, он должен быть, должен остаться,
Успеть.
Нужно всего лишь.
Успеть.
Убежать.
Начать заново.
Новый Домен.
Новый Господин.
Успеть.
Преобразить и отбросить.
И он успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает, успевает...
...успевае...
...спевае...
...у...ва...
...у....а...т...
... ... ... .... . ....
... .... ... ... .... .... . .. ....
. . .... ....
.... ... ... .... . ... ... ... .... .. ....
... ... .. .... . ...
...
...
...
...
.
.
.
Ъ
Глава двадцать первая
Случалось в жизни такое, что хочешь орать в голосину о том, насколько ты крут, о том, что совершил нечто выдающееся и вообще ты самый крутой парень на районе, в области, и, возможно, даже на всем континенте? И тут, в этот самый миг осознания собственной исключительности приходит заведующая общежитием и пинками выбивает немного неадекватного и малость выпившего тебя из сладких грез, угрожая выселением и последующим отчислением, за которым ждет только родная армия? Согласитесь, это далеко не те ощущения, какие хотелось бы испытать дважды в жизни... да и единожды, по правде, тоже.
Момента возвращения сознания не было как такового, потому что терять мозги и впадать в режим яростного хомячка-камикадзе можно при попытке выстоять в очереди на почте, но если у тебя происходит замес с распроклятой тварью мифического грейда и трехзначного уровня, то лучше сразу убейся сам. Разум был не отодвинут мною поглубже в подкорку, но наоборот, стал сосредоточенным до максимума, натянутым до бритвенной остроты, только при этом еще и сконцентрированным на очень узком перечне задач. И если бы не высокая, как для не вкачивавшего только одну характеристику, концентрация, то меня бы разорвало на сто маленьких Константинов вообще без прямого участия изверга и даже несмотря на его активное противодействие.
Выкинутый мною трюк, фигурально выражаясь, брал все известные мне техники безопасной работы с планарной энергией, подтирал ими обосравшуюся от ужаса задницу, скручивал в трубочку и засовывал обратно в ту же задницу. Нет, я отдаю себе отчет в том, что являюсь тем еще любителем выкинуть откровенно идиотский поступок, идя на смертельный риск даже там, где он напрочь не нужен, откровенно бесполезен, а то и вовсе вреден. Но даже вытворяемый во время замеса в Библиотеке выпендреж имени Пыпыща казался верхом адекватности на фоне последней моей клоунады. Сколько раз она могла реально стать последней я даже считать не возьмусь, потому что один хрен собьюсь со счета - очень знакомая формулировка, я постоянно со счета в этом плане сбиваюсь. То ли считаю плохо, то ли рискую слишком часто.