Его маленькая большая женщина
Шрифт:
В это время Булату было совершенно не до размышлений о Полине. Лучшее его подразделение проваливает операцию, и не по-бестолковости своей проваливает. В подразделении — утечка информации. Результат — два двухсотых, три трехсотых, и еще один крайне тяжелый. Работа кипит, и он тоже Закипает! Его парни! Пацаны совсем. Оперативники носом землю роют — и ничего. Кого он упустил? Когда это случилось? Закончили за три дня. Масса собранной информации, и практически нулевой результат. Возвращается домой злой, как черт. Бросает сумку на пол, заглянул на кухню — никого.
— Полина! — тишина.
Странно. Уже почти одиннадцать, а ее нет. Заглянул
— И где это ты шлялась в таком виде?
Булат дома! Полина настолько обрадовалась, что даже не сразу поняла, что с ним что-то не так.
— Привет! Так день студента же, — улыбается несмело. — Девчонки в клуб позвали, а тебя же нет
— Девчонки?
— Девчонки, и ребята Одногруппники, — уже более настороженно.
— Ребята, значит. Это ты для них так принарядилась? А для меня — все тряпье застиранное, — как-то задумчиво.
Полина ничего не понимает. Что она сделала не так? Ей запрещено выходить, когда его нет? Но она же не рабыня, в конце-то концов. Между тем, Булат, как-то странно пошатываясь, приближается:
— Набираешься опыта?
От него несет алкоголем, и Полине становится страшно.
— Не понимаю, о чем ты.
— Да ну? — издевательски, — иди, приласкай папочку! Ты же еще не забыла о своей основной функции? Или одногруппники утомили?
— Ты несешь чушь!
Он закрывает ей рот рукой, поворачивает к себе спиной и стаскивает шлейки платья, оголяя грудь.
— Булат, подожди Не надо так
— Молчи!
Задирает вверх платье, и оно остается болтаться где-то на талии. Колготки вместе с трусами вниз, а ведь она все еще в сапогах! Наклоняет ее над столиком для мелочей.
— Обопрись, — хрипло за спиной. И руки сжимаются на попке.
Полине кажется, что это происходит не с ней. И сейчас отчетливо, как никогда, она понимает, что вот конкретно сейчас она НЕ ХОЧЕТ! Не хочет так! Упирается руками в столик, так как иначе просто упадет. Руки Булата уже вовсю шарят по груди, сжимая практически до боли, мнут ягодицы, скользят по ногам. А высвобожденный член трется о ее промежность. Два пальца с трудом протискиваются внутрь, где абсолютно сухо.
— Оближи!
Полина будто со стороны наблюдает, как пальцы, только что побывавшие в ней, раздвигают ее губы. Она (или все же кто-то другой) проводит по ним языком, смачивая. Рука мужчины опускается на член, размазывая по нему ее слюну. Этой смазки абсолютно недостаточно, и она понимает это при первом же толчке. Ему не очень удобно, даже учитывая то, что так и не снятые сапоги за счёт каблуков приподнимают ее сантиметров на 10. Но он настойчиво продолжает движение. И это просто адски больно! Полина всхлипывает, и мужчина, грязно матерясь, отрывает руки от ее груди, упирается ими в попку, контролируя глубину проникновения. Но ей не легче! Кошмар продолжается, пока тугие струи не выстреливают глубоко внутри.
Булат, пошатываясь, отстраняется от девчонки и бредет к себе в комнату. А Поля так и стоит, растрёпанная и несчастная, с текущей по ногам спермой.
Утро настигает его чудовищной головной болью и не менее чудовищными воспоминаниями о произошедшем. С чего его так климануло?
Отодвинув боль на второй план, стучит к ней в комнату. Хриплое заходи, и вот он стоит перед ней, вглядываясь в каждую черточку. Запекшиеся, прикушенные губы, СИНЯКИ на груди, на которой она судорожно сжимает простыню, и какие-то совершенно отрешенные глаза. Утренний свет подчеркивает все содеянное им, и нет прощения, прежде всего для самого себя.
— Ты как, Поля? Маленькая
Поля отчаянно трясет головой, и совершенно чужой, как будто надтреснутый голос:
— Не надо! Нормально все.
— Я не повредил тебя?
Истерический смех:
— Говорю же, все в норме.
— Поля Я
Так непривычно видеть его настолько неуверенным И нет сил ничего слышать:
— Не надо, Булат. Правда. Ничего же не случилось сверх того, о чем договаривались. Хватит об этом.
Встает с постели, абсолютно голая. И никакого стеснения, что характерно. Чего уж теперь Шлюхи не стесняются, а она сама выбрала этот путь. Пора соответствовать. Берет полотенце, и мимо Булата — в душ.
Дни идут за днями, Полина учится, Булат пропадает на работе. Они почти вычислили крота, осталось проверить несколько фактов и отвести подозрения от других пацанов. И все, вроде бы, идет на лад, но вот Полина Он как с куклой заведенной живет. И не играет ведь, и губы в обиде не дует. Просто она — как неживая, как не она. Тихая, как мышка, в глазах пустота. Она больше не напевает под нос, когда занимается. Не пританцовывает под дурацкие песенки работающего музыкального канала при уборке. И больше не краснеет совсем. Чтобы он с ней ни делал. А он делает, не в силах отказать себе в этом удовольствии. Он трахает ее регулярно, улетая от ощущения ее молодого тела под собой. Каждый оргазм, как маленькая смерть. А Поля холодна! Нет, она не отказывает, но и не получает удовольствие. Она молчит, но он-то знает — она НЕ КОНЧАЕТ! А ему впервые это просто жизненно необходимо. Почему сейчас? Никогда раньше удовольствие женщины не было у него в приоритете. Женщина в принципе воспринималась им как средство достижения собственного кайфа. Он вообще не заморачивался на чужой счет, а с ней Все кувырком!
Глава 5
Телефонный звонок, а у него важное совещание. Полина. Недавно он подарил ей навороченный айфон и Макбук последней модели. Да, он жалок! Пытается купить прощение подарками. Полина сдержанно поблагодарила, но еще ни разу ему не звонила. И вот:
— Да! Полина?
— Не угадал, Монгол!
Булат весь подобрался. Взмахом руки призывая остальных к молчанию.
— Карась? Какими судьбами?
Зыркнул на ребят, а те уже развили бурную деятельность, подключают спутники, сортируют данные. Жужжат процессоры, десятки экранов мигают, и в их свете — Булат. Собранный и жесткий. Воин.