Его моя малышка
Шрифт:
– Значит, вы обе думаете, что это могло быть просто ошибкой? – разливала Зойка вино.
– Я не хочу, – убрала в сторону свой бокал Марина, и как-то по-новому взглянула на подругу, когда та стала ей пояснять, сколько промили в крови можно, чтобы не оштрафовали.
«Неужели за столько лет дружбы я не заслужила элементарного уважения, снисхождения, терпимости к своим идеям, какими бы бредовыми они ни казались?»
– Я сказала: «не хочу», а не «я за рулём», – налила себе Марина томатный сок.
– Но ты же за рулём? – не унималась, отстаивая свою позицию, подруга.
– За
– Вот исходя из такой же элементарной логики, что хочешь ты или не хочешь, а пить тебе всё равно нельзя, объясни мне, как жена Гомельского могла оказаться в том же захолустном роддоме, что и ты?
– Не в захолустном, а просто в районном, который я, кстати, выбрала сама.
– Про тебя я и не спрашиваю. С тобой всё понятно. Еда из ближайшего супермаркета. Шмотки, списанные в «Вест-Ист» как брак. Квартира съёмная. Парикмахер какой освободился. Гинеколог какой примет.
– Не утрируй, – вздохнула Марина, чувствуя, что как бы она ни старалась уйти от конфликта, Зойка напрашивается. – Гинеколог у меня отличный. Зря ты думаешь, что в рядовых консультациях работают плохие врачи.
– Ладно, пусть хорошие, – соглашаясь, подняла Зойка бокал. – Вот только достаточно ли они хороши для жены Гомельского, в восемнадцать лет получившего в наследство триста миллионов долларов? А к тридцати, вкладывая исключительно деньги своей семьи и не создавая никаких фондов, он увеличил свой капитал в десять раз. Считаешь, жена миллиардера могла оказаться в одной родильной палате с такой как ты? Альтруисткой, скромницей, ярой поборницей аскетизма и простоты?
На улице что-то упало.
– А ты я вижу, неплохо осведомлена о состоянии Гомельского? – подскочила Марина к окну, чтобы посмотреть всё ли там в порядке.
Оказалось, Лев Константинович сбросил детям с чердака связку теннисных ракеток. И хоть её вопрос остался без ответа, он был в принципе риторическим. Биографии мужских персон типа Гомельского её подруга некогда изучила с точностью до третьего знака после запятой, как и рейтинги, и места в списках Форбс. И интерес это был не праздный.
– Ты купила Андрею щенка? – спросила Марина, пока все увлечённо следили за тем, как на фоне забора теперь летал белый воланчик, а у щенка появилась новая игрушка.
– Это подарок, – осушив бокал, снова потянулась Зойка к бутылке, когда на веранду зашёл Гриша и принёс с собой волшебные запахи костра, шашлыков и грядущего пиршества.
– Привет, Марин, – деловито взял он со стола поднос, застеленный тонким лавашом. – Девчонки, потерпите. Осталось недолго, – обнадёжил он.
– Потерпим, – макнув в соль листик черемши, согласилась Зойка, пока Юля, с боем отобрав у Вероники обречённо повисшую кошку, спасла несчастное животное и унесла дитё мыть перед едой руки.
Они остались с Зойкой вдвоём. Хотя это была и мнимая уединённость. Летняя веранда прекрасно пропускала звук что снаружи внутрь, что обратно.
Зойка, запивая острую черемшу, высосала ещё бокал вина. Но её дурное расположение духа это не излечило, а скорее усугубило. Её и без того звонкий
Глава 11. Марина
– А знаешь, мне как-то даже обидно, что ты, зная ситуацию, предложила мне пойти в няньки к Гомельскому, – сложила она одна на одну стройные ноги. Как обычно делала, когда поучала свою никчёмную подругу, замкнутую, немодную, живущую по каким-то странным жизненным принципам.
– Зой, я всё поняла. Прости, что попросила. Я, наверно, и правда, слегка не в себе сейчас, раз решила, что ты можешь мне с этим помочь. Даже не знаю, что на меня нашло. Наверно, твоё согласие взять на себя заботы о моём ребёнке, – последний раз попыталась Марина сгладить конфликт. Всё же не стоило поднимать эту тему сегодня.
– Так это был бы твой ребёнок, Марин! – скрестила Зойка на груди и руки, что было совсем уж плохо. Она заняла глухую оборону, а значит, настроилась на войну и мирно уже этот разговор не закончить.
– Зой, давай закроем тему. Тем более сегодня явно не лучший день, чтобы это обсуждать, – потянулась Марина за своим соком. И даже сделала пару глотков, когда недолго молчавшая Зоя вдруг заявила:
– Но знаешь, если уж тебе нужна помощь, могу дать один совет… – она выдержала паузу, дожидаясь пока Марина на неё посмотрит. – Заведи мужика, а?
– Ты считаешь, это так просто? – усмехнулась та.
– Нет, это как раз сложно. И это знаешь, требует усилий. Но может тебе именно на это направить свою энергию? На поиски нормального мужика, а не давно умершего ребёнка?
«Умершего» резануло. «Давно» возмутило. И кого-то другого Марина после этого и слушать бы не стала. Но Зойка, её Зойка, не часто бывала резка. И первый раз от её слов было так больно.
– Может, стоит, наконец, привести себя в порядок? – поучала она, словно её черти в бок толкали. – Избавиться от этого крысиного хвостика, делать макияж, прилично одеться и начать пахнуть не складской пылью и потом, а хорошими духами? Может, пора уже выглядеть как женщина и владелица крупной компании, а не как грузчик? Глядишь, сделай ты это раньше, и никакого донора выбирать бы не пришлось. Пусть до замужества бы не дошло, но уж забеременеть для себя естественным путём точно бы получилось.
– Да для того, чтобы забеременеть, даже на духи можно не тратиться, – усмехнулась Марина. – Вот только чего бы я этим добилась? Родила бы, как ты? – поставила она стакан на стол и посмотрела на подругу сверху вниз. – От кого получилось? Да уж лучше тогда от донора. Честнее. Никому ничего не должна. Ни от кого не ждёшь ни помощи, ни подачек.
– Что ты хочешь этим сказать? – подобралась та, словно готовясь к бою. – Что я родила от кого попало?
– Нет, Зой, просто от кого смогла. От богатого, красивого, умного, женатого парня, который был при этом настолько неосторожен, что трахал няню своего ребёнка без презерватива. Или они нечаянно рвались? – говорила Марина всё тише.