Его нельзя любить. Сводные
Шрифт:
— Видимо, поэтому и прятал голову в песок. Это была фотосессия.
Отлично. Хотя ни хера. Несколько лет впустую или нет?
Башка сейчас лопнет, а мне необходимо вести этот диалог без рвущихся наружу эмоций.
— Ты сама меня прогнала.
— Ты заявился через два года! Два! Блин, Ян, когда мне была нужна твоя поддержка…
— Решение расстаться было твоим.
— Но ты даже не попытался, — взмахивает руками.
— А ты бы передумала?
Воздух в салоне наэлектризовывается от нашего обоюдного раздражения
Ника приоткрывает рот, но, ничего не ответив, снова отворачивается.
Замечаю, что, кажется, трет пальцами под глазами, и притормаживаю, перестраиваясь в правую полосу.
— Ник…
— Да, боже, Ян! Мне было восемнадцать лет. Я хотела твоей поддержки, я хотела, чтобы ты не думал, а делал. Чтобы просто… Чтобы…
— Уговаривал и стоял на коленях? — смотрю на ее профиль.
— Не знаю, — качает головой.
— Ты упускаешь одну маленькую деталь.
— И какую? — закатывает глаза.
— Я был на год тебя старше. Это были мои первые нормальные отношения. И я понятия не имел, что мне делать. Ты прогнала…
— И ты послушал, ну конечно!
— Никто не должен, да и не может угадывать мысли. Ты права, я был зол на отца и с легкостью перекладывал эту злость на тебя. Возможно, мне было нужно время.
Ника поджимает губы, тянет носом воздух и обхватывает ладонями свои плечи.
— Ты обещал отвезти меня домой.
— Я и везу.
— Ты остановился.
Смотрю на нее и понимаю, вот теперь уже до конца — ничего бы у нас тогда не вышло. Ни фига. Она воспринимала меня как проводника, того, кто якобы старше и уж точно знает, что делать. А я, как бы банально это ни звучало, не знал.
— Ты плачешь? — впервые за эту встречу позволяю себе коснуться ее. Дотронуться пальцами до подбородка, чтобы она на меня посмотрела.
— Я просто на эмоциях. Плюс вино. Прости, что устроила вот это все…
— Бывает.
— Бывает, — шепчет вслед за мной.
— Подумай по поводу контракта.
— Я уже дала ответ.
— Переспи с этой мыслью. Ты сама говоришь, что у тебя нет нужного опыта, имени. Я готов помочь.
— Я была права, твое предложение — следствие того, что мы когда-то спали, — фыркает, а потом смеется.
— Давай так, я переговорю с одним человеком, и он инвестирует в твое бюро — собственное. А ты возьмешь себе мой заказ.
— Ты хочешь меня купить?
— Хочу дать тебе возможность реализоваться и не растрачивать талант по пустякам.
У меня в свое время такой возможности не было, как и поддержки. Поэтому я несколько лет тупо болтался как дерьмо в проруби, куда прибьет, в ту сторону и смотрел.
— Что за человек? — Ника переходит на шепот.
Мои пальцы все еще касаются ее подбородка. Поглаживаю большим и не могу отвести от Ники глаз.
— У отца Тима огромный холдинг. Я думаю, он будет не против посотрудничать, если увидит перспективы.
— А он
— Я уверен, что да.
Стираю слезу, скатывающуюся по Никиной щеке, и перемещаю ладонь ей на талию. Прикосновения абсолютно без интимного подтекста, но все равно прошибает. Разряд тока проходит сквозь тело, и я прикрываю глаза.
Впитываю в себя этот момент. Запоминаю все до мельчайшей детали.
— Ты был счастлив эти пять лет, Ян?
— Временами…
— Я тоже…
Глава 41
Ника
Божечки! Мамочки! Что происходит?
Зачем он так смотрит? Это же убийственно. Нечестно! Не в глаза, а в душу заглядывает. На винтики меня разбирает.
Как дышать? Как жить-то теперь?
Ну зачем он снова появился?
Я же смогла. Я же пережила. Справилась, блин!
Тогда почему меня так штормит? Почему я все еще на него реагирую?
Не отболело, не зажило до сих пор?
Я, когда сюда возвращалась, уверена была, что у меня новая жизнь. Та, к которой я стремилась, та, которая нравится. В конце концов та, в которой комфортно, черт его подери.
А теперь?
Снова бездна какая-то и душа в клочья. За что ты так со мной Ян? Хватит меня выбирать. Хватит мучать!
Замуж я, видите ли, вышла. Да после тебя у меня сердца не было. Ты его вырвал и с собой утащил, чудовище.
— Какое же ты чудовище.
Вздрагиваю, потому что понимаю, что вслух сказала.
Ян приподнимает бровь. Выглядит это постановочно и комично.
— Это почему?
— Не почему. Я домой хочу. Ты обещал, — отстраняюсь.
Его пальцы наконец-то больше меня не касаются. Но кожа на подбородке все равно горит.
Я чуть не умерла, когда он дотронулся. В голове стразу кинолента воспоминаний. До тошноты ярких, будто все это между нами только вчера было.
Медленно начинаю задыхаться. Еще десять минут наедине с Гиршем, и точно с ума сойду.
К счастью, Ян встраивается в поток автомобилей. Ведет машину расслабленно, будто его вообще не трогает происходящее, зато я, как на иголках, места себе не могу найти, ерзаю и постоянно оттягиваю платье вниз, чтобы прикрыть колени.
Не раз уже заметила, что он на мои ноги пялится. Маньяк-озабочка!
Остаток пути мы молчим. Я смотрю в окно, и лишь иногда даю волю своим желаниям — мельком поглядываю на Яна. Он это чувствует, и каждый раз поворачивает голову в мою сторону. Приходится прятать взгляд и делать вид, что ему показалось.
Цирк какой-то. Ей-богу.
У дома ситуация достигает пика абсурда. Как только он припарковывает машину, то сразу выходит на улицу. Огибает капот и открывает мне дверь.
Наблюдаю за происходящим откуда-то со стороны.
Дрожу, убеждаю себя, что не стоит, но все равно вкладываю свою ладонь в его поданную руку. Но не дурочка ли?